Человек рациональный. Иррациональный человек: краткое пособие по общению со сложными людьми

ВВЕДЕНИЕ

В 90-е в попытке привить россиянам рыночное поведение их призывали отказаться от использования дачных участков в качестве подсобных хозяйств. Простой расчет показывал – городскому населению невыгодно тратить время и силы на собственноручное выращивание овощей и фруктов, гораздо выгоднее это время потратить на дополнительный заработок, и все купить в магазине. Дачное подсобное хозяйство убыточно с точки зрения чистого экономического расчета. Но большинство россиян это не останавливает.

Можно привести десятки подобных примеров, как из реальной жизни, так и из экспериментальных ситуаций. Люди далеко не всегда совершают экономически значимые действия как рациональные эгоисты.

Конечно, и в приведенных примерах есть своя безусловная логика – внутри небольшого коллектива крайне невыгодно (да и психологически неприятно) быть конкурирующим эгоистом, никто просто не станет с тобой иметь дела, а дачный участок, убыточный 20 лет подряд, может в прямом смысле спасти жизнь в ситуации продуктового дефицита и внезапного экономического кризиса. На принятие подобных решений оказывают влияние вовсе не только холодный эгоистический расчет, но и эмоции, культурные и моральные установки, психологические особенности мышления. Причем, если механизмы принятия наиболее выгодного решения достаточно широко изучаются, например, в теории игр, а психологическую специфику мышления и роль в этом "иррациональных", эмоциональных компонентов серьезно изучает психология, роль культурных и моральных установок людей в экономических поступках, несмотря на очевидность, предметом столь же серьезного изучения не является и по сей день.

ГЛАВА 1. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЧЕЛОВЕК И РАЦИОНАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

1.1 Экономический человек

Удивительный, но неоспоримый факт: со времен Адама Смита и по сей день в большинстве экономических теорий и математических моделей, несмотря на их чрезвычайную на сегодняшний дней сложность, в качестве субъекта, принимающего экономические решения, выступает предельно примитивная "модель человека", известная как Homo Economicus.

"Экономикус" обладает четырьмя главными качествами:

1. Он действует на конкурентном рынке, что предполагает его минимальную взаимосвязь с другими экономическими людьми. "Другие" – это конкуренты.

2. Экономический человек рационален с точки зрения механизмов принятия решений. Он способен к постановке цели, последовательному ее достижению, расчету издержек в выборе средств такого достижения.

3. Экономический человек обладает полнотой информации о той ситуации, в которой он действует.

4. Экономический человек эгоистичен, то есть он стремится к максимизации своей выгоды.

Именно эти допущения приводят к тому, что экономическое поведение рассматривается как область, свободная от всего "человеческого". Будто бы занимаются бизнесом, играют на бирже, работают и совершают покупки не те же самые люди, которыми движут весьма разнообразные мотивы – тут и стремление быть в безопасности, и тщеславие, и азарт, и потребности в любви и уважении, и зависть, и борьба за мир во всем мире, – а какие-то абстрактные роботы. И главное – будто бы в своих поступках эти люди вовсе не руководствуются своими представлениями о том, что хорошо, а что плохо.

Не нужно обладать никаким специальным знанием, чтоб разглядеть очевидную "притянутость" каждого пункта. Люди крайне редко действуют эгоистически индивидуально. Даже самый жестокий и хладнокровный человек делит людей на своих и чужих, применяя к этим группам совершенно разные правила. А любое действие "в интересах группы" уже отличается от чистой конкуренции всех со всеми. Пункт 2 о рациональности всех поступков опровергается все историей человечества, которая полна роковых просчетов, стоивших жизни миллионам людей. Даже самые опытные военные стратеги и государственные деятели постоянно делают ошибки как в постановке целей, так и методах их достижения. Что уж говорить об обычных людях или среднестатистических бизнесменах.

Аргумент о полноте информации вообще наиболее одиозен. Человек практически никогда не владеет всей полнотой информации о том, что происходит вокруг. Именно поэтому механизмы нашей психики и мышления действуют не так, как компьютер, а способны работать в ситуациях высокой неопределенности, используя так называемые эвристические стратегии. Далеко не всегда правильные и логичные, и не гарантирующие безошибочность, они, тем не менее, позволяют человеку делать выводы, обобщать и прогнозировать там, где спасовал бы любой компьютер из-за недостаточности исходных данных. А если же говорить о ситуации информированности в чисто экономических ситуациях – будь то биржевая игра или корпоративные интриги, то возможности для доступа к информации у крупных и рядовых игроков просто несравнимы, а доступ к "инсайдерской" информации потому и является ключевым в этих ситуациях ресурсом.

Максимизация личной выгоды тоже не единственная распространенная стратегия не только среди людей, но и в живой природе. Хотя мы привыкли использовать выражение "как в джунглях" в качестве синонима безжалостной борьбы за выживание, ученым давно известно множество примеров, когда для этого самого выживания стаи или вида конкретными животными используются стратегии альтруизма. Нет необходимости даже обращаться к примерам среди высших животных, достаточно взглянуть на любой муравейник. Генетики приходят ко все более интересным выводам о природе "генов альтруизма", которые отвечают за стратегии сотрудничества у животных.

1.2 Теории экономического поведения

Чтобы лучше понять, откуда взялась в экономической науке вся эта современная "занимательная механика" вместо целостного представления о человеке, нужно присмотреться к тому, когда возникли первые теории экономического поведения. С XVIII века идеи прогресса и просвещения начинают завоевывать умы европейцев. На фоне мистики и суеверий идеи торжества разума и материальности мира, который можно изучить до конца с циркулем, микроскопом и пробиркой, – захватывающи и перспективны. Человек – сложное механическое устройство, которое умеет лишь ощущать и думать. Душа – это "лишенный содержания термин, за которым не кроется никакой идеи и которым здравый ум может пользоваться лишь для облачения той части нашего организма, которая мыслит", – пишет философ и врач Жюльен де Ламетри, увековечивший идею "человека-машины" в одноименном труде 1748 года. Быть идеалистом не модно, модно считать человека существом, которым руководят природные инстинкты, стремление к выгоде и удовольствию и страх лишений и огорчений.

Столь же рациональны и эгоистичны люди и в сочинениях большинства теоретиков экономической мысли XVIII и XIX веков. У Адама Смита автономными индивидами движут два природных мотива: своекорыстный интерес и склонность к обмену. У Джона Стюарта Милля людьми руководит стремление к богатству и при этом отвращение к труду и нежелание откладывать на завтра то, что можно употребить сегодня. Джереми Бентам считал человека способным к арифметическим действиям для получения максимума счастья и писал: "Природа поставила человека под власть двух суверенных владык: страданья и радости. Они указывают, что нам делать сегодня, и они определяют, что мы будем делать завтра. Как мерило правды и лжи, так и цепочки причины и следствия покоятся у их престола". Леон Вальрас видел человека максимизатором полезности на основе рационального поведения. В XX веке на базе этих идей выросла уже теория игр – раздел математики, изучающий оптимальные стратегии в процессах, где несколько участников ведут борьбу за реализацию своих интересов.

Надо заметить, что понимание ограниченности представления о человеке в экономике как о механистическом рациональном субъекте существовала и в прошлом. Даже классик Джон Милль все же признавал влияние национальных особенностей на экономического человека и писал, что в странах континентальной Европы "люди довольствуются меньшими денежными барышами, не столь дорожа ими по сравнению со своим покоем и своим удовольствием". В трудах представителя немецкой исторической школы экономической теории XIX века Б.Гильдебрандта, человек "как существо общественное, есть прежде всего продукт цивилизации и истории. Его потребности, образование и отношение к вещественным ценностям, равно как и к людям, никогда не остаются одними и теми же, а географически и исторически беспрерывно меняются и развиваются вместе во всей образованностью человечества". Торнстейн Веблен считал, что людьми в экономических поступках движет вовсе не рациональный расчет, а стремление к повышению социального статуса, далеко не всегда рациональное, и зависящее от того, в каком культурно-историческом контексте это происходит. Веблен в каком-то смысле может считаться родоначальником нынешних теорий престижного потребления в маркетинге.

Однако сторонники "антропоцентрической экономики" всегда оставались в меньшинстве, и в общественном сознании четко укрепилась мысль о том, что экономика – это поле, в котором главный мотив людей и организаций – максимизация своей прибыли, независимо от того, какие именно это люди и организации, в какой стране они находятся и какие мировоззрения разделяют.

1.3 Рациональное экономическое поведение

Если даже не опровергать абстрактные теории, то, по крайней мере, задавать им множество неприятных вопросов стало возможно с накоплением экспериментального опыта психологии. Механизмы, описанные в теории игр, далеко не всегда реализуются в реальных жизненных ситуациях.

Во-первых, рациональному принятию решений сильно препятствует само устройство человеческой психики. Так, еще в 60-е годы психологи обнаружили доказательства удивительно мощного влияния ситуаций на поступки людей, эффект "мухи и слона", где муха – это рациональный мотив и причины поступка или решения, а слон – сиюминутная ситуация. Мы все знакомы с этим эффектом. В одном из рассказов Конан-Дойла о Шерлоке Холмсе великий сыщик поясняет Ватсону, почему он не внес в список подозреваемых даму, которая очевидно сильно нервничала, отвечая на его вопросы – у нее просто был не напудрен нос. Самая незначительная деталь, сказанное "под руку", интонация собеседника, внезапная смена настроения часто способны повлиять на поведение человека, перевесив все рациональные и давно обдумываемые аргументы. Объясняя свои поступки, люди также часто вовсе не анализируют, а стараются найти объяснения, которые понравятся им самим и окружающим, и даже анализируя, склонны принимать во внимание именно те аргументы, которые подтверждают их первоначальную позицию, считают более вероятными события, с которыми сами лично встречались.

Объем накопленных данных о таких "отклонениях" от "нормальности" в конечном счете стало уже невозможно не заметить. Муха не имеющих значения погрешностей превратилась в слона – не поддающегося простым объяснениям реального человека, и в 2002 году Нобелевская премия по экономике была вручена экономисту Дэниэлу Канеману за то, что он и другие исследователи показали, что "человеческие решения закономерно отклоняются от стандартной модели". Канеман писал, что "в процессе принятия решения субъекты игнорируют самые основные принципы и правила, лежащие в основе теории рационального выбора". Вместо калькуляции своей выгоды люди просто следуют привычкам и традициям, игнорируя вероятностных журавлей, выбирают надежных синиц в руках, недооценивают возможность отрицательного исхода в "привычных" ситуациях ("ошибка профессионала"), рисковать готовы, как правило, только для того, чтобы избежать беды, а не для получения выигрыша.

Можно вспомнить знаменитые истории о бесшабашном поведении русских купцов. Все знают рассказы о шокировавшем просвещенных европейцев прикуривании от сторублевок. А вот еще красноречивый пример "нерациональности" – легенда о том, как была построена московская Психиатрическая больница №1 им. Н. А. Алексеева (известная как "канатчикова дача"). В 1894 году проходил сбор средств на строительство по инициативе городского головы Москвы Н.А. Алексеева. Один из богатых купцов заявил Алексееву: "Поклонись мне в ноги при всех, и я дам миллион на больницу". Алексеев поклонился, и больница была построена. А сколько миллионов тратится сегодня ради того, чтобы потешить самолюбие, а вовсе не рационально наращивать капиталы? Кажется, что как раз все современные маркетинговые технологии общества потребления с его имиджевыми товарами и престижным потреблением опровергают существование Хомо Экономикуса. Наоборот, "человеческое", играющее на иррациональных желаниях и стремлениях, стало ключевым товаром на потребительских рынках.

1.4 Коллективный интерес

Любопытно, что даже в рамках самой формально-логической теории игр можно опровергнуть тезис о рациональности эгоистического индивидуализма.

Одной из самых известных в теории игр является "Дилемма заключенных". Образно ее суть можно описать так: – полиция ловит двух преступников, А и Б, за незначительное правонарушение. Есть основания полагать, что в действительности это члены банды, виновные в более тяжких преступлениях, но доказательств нет. Если один заключенный свидетельствует против другого, а тот хранит молчание, то первый освобождается за помощь следствию, а второй получает максимальный срок лишения свободы (10 лет). Если оба молчат, то приговариваются к минимальному сроку – 6 месяцам. Если оба свидетельствуют друг против друга, они получают по 2 года. Каждый заключенный выбирает, молчать или свидетельствовать против другого. Однако ни один из них не знает точно, что сделает другой. В этой игре, если игрок заботится только о себе, выгоднее всегда предавать, а вот если игроки имеют общий интерес, то им выгоднее сотрудничать.

Успешной стратегией в этой игре считалась "око за око" (tit-for-tat) – не предавать первым, но потом отвечать оппоненту всегда тем же, если он предал – предавать, если он "дружит" – "дружить". Но оказалось, что это выгодно, лишь когда каждый играет сам за себя. В противном случае более успешной является стратегия кооперации, представленная в 2004 году на 20-й годовщине соревнования по повторяемой дилемме заключенного командой Университета Саутгемптона из Англии. Она основывается на взаимодействии между программами, чтобы получить максимальный счет для одной из них. Университет выставил на чемпионат 60 программ, которые распознавали друг друга по ряду действий на первых 5-10 ходах, после чего они начинали "играть в поддавки" – одна программа всегда сотрудничала, а другая предавала, что давало максимум очков предателю. Если программа понимала, что оппонент – не саутгемптонский, она дальше все время предавала его, чтобы минимизировать результат соперника. В результате программы Университета Саутгемптона заняли первые три места в соревновании.

Таким образом, было получено формальное доказательство, что при наличии коллективного интереса преимуществами обладает комплексная стратегия, основанная одновременно на конкуренции и кооперации, а также принципе разделения "свой-чужой", – то есть на кооперации со "своими" и конкуренции с "чужими", по сравнению с чисто конкурентными стратегиями.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Почему вообще эти теории имеют для нас какое-то значение? Не все ли равно, какие идеи разделяли деятели эпохи "машин и пара", и какие красивые конструкции строят математики, описывая абстрактных игроков-конкурентов? К сожалению, теоретики виноваты в том, что запускают в обыденное сознание людей "вирусы" якобы простых идей. Не надо читать Адама Смита, чтобы знать, что "бизнес есть бизнес". Однако, рассказывая о том, что только личное благо есть путь к благу общему, адепты этих теорий забывают, что сверхцели могут быть достигнуты лишь в результате сотрудничества и готовности работать не только на личную выгоду. Нельзя летать в космос, изучать океан и искать лекарства от рака исходя только из сиюминутных задач получения прибыли. Более того, это даже и вредно, так как может привести в перспективе к экономическим потрясениям и переменам на устоявшихся рынках.

Еще одно печальное последствие таких идей – атомизация общества. Потому что рационально и безжалостно конкурировать можно только с "чужими", ведь к "своим" так не относятся даже преступники. "Экономический человек" тем успешнее, чем меньше вокруг него тех, на кого он смотрит, как на людей, а не на абстрактных конкурентов. Потому у нас так и процветает клановость и кумовство – пусть в таких примитивных формах, но все же люди предпочитают быть вместе с кем-то. Небольшой коллектив или группа, объединенная общими интересами, – серьезное препятствие для идей всеобщей конкуренции, "войны всех против всех".

Но дело не только в ограниченности теорий экономического человека. Идея внеморальности экономической деятельности, выноса за скобки всего кроме выгоды и рационального расчета, опасна гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Лицемерие, обман и маленькие предательства, которые ежедневно происходят в больших корпорациях, потому что, как известно, тут зарабатывают деньги, а не занимаются благотворительностью. "Халтура" вместо культуры. Почему ты такой бедный, если ты такой умный. Привыкая к этой реальности, легко оправдать все некими абстрактными правилами рынка, где нет места размышлениям, что хорошо, а что плохо.

Правда, история знает как минимум один пример того, куда можно зайти по этой дороге. Когда в 1961 году Ханна Арендт приехала в Иерусалим на суд над главным исполнителем Холокоста Адольфом Эйхманом, она была поражена обыденностью и обыкновенностью этого человека и его аргументов, назвав впоследствии свою книгу об этом "Банальность зла". В отличие от теории, в жизни безразличные решения – потому что "так принято", "это просто работа" и "не мы такие – жизнь такая" – приводят вовсе не только к абстрактной личной выгоде, а к вполне реальным бедам. А отношение к другим людям просто как к средству для "выигрыша" – главная беда всей современной экономики.

"Люди могут заниматься преследованием своих собственных интересов без опасения, что это нанесет ущерб обществу, не только из-за ограничений, предписанных законом, но также потому, что сами они являются продуктами ограничений, вытекающих из морали, религии, обычаев и воспитания". И это не цитата какого-нибудь философа-утописта, а слова родоначальника рыночной экономики – Адама Смита. Его последователи подобные идеи о моральных и воспитанных предпринимателях из своих теорий выкинули за ненадобностью. Как коротко и ясно заявил два столетия спустя Милтон Фридман, единственный долг фирмы перед обществом – максимизация прибыли. Как в реальной жизни себя ведут не просвещенные предприниматели, а реальные "экономикусы", россияне знают не понаслышке. Причем на рынке сражаются между собой в борьбе за кошельки потребителей, ведут между собой борьбу не только предприниматели-конкуренты. Вот свежий пример из этого ряда. Рабочие локомотивного депо в Москве вступили в драку с применением травматического оружия со своими потенциальными конкурентами, которые направлялись в депо, чтобы устроиться на работу на меньшую зарплату. В результате четыре человека получили ранения. Конкурентная борьба во всей красе.

Теории эти по-прежнему рассказывают нам о своих мертвых механических моделях, хотя сама повседневная практика современной экономики доказывает – представления о человеке, которыми смущали и поражали воображение дам на балах галантного века, мягко говоря, несколько устарели. Не пора ли последовать совету упомянутого Ламетри: "Мудрец должен осмелиться высказать истину в интересах небольшого кружка лиц, которые хотят и умеют мыслить. Ибо другим, по доброй воле являющимся рабами предрассудков, столь же невозможно постичь истину, сколь лягушкам научиться летать"?

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Цикл передач "Обретение смыслов".
Выпуск №112.

Степан Сулакшин: Добрый день, друзья! Позвольте поздравить вас с майскими праздниками, с праздником Великой Победы, и вместе с вами перейти к нашему новому трудовому семестру. Сегодня, как и планировалось, мы выносим на обсуждение, на постижение смысла термин, категорию, понятие «рациональный». Это интересный пример, потому что он позволяет увидеть классическую полифункциональность гуманитарных терминов, когда существуют равнозначные для разных контекстов смысловые нагрузки одного и того же слова. Начинает Вардан Эрнестович Багдасарян.

Вардан Багдасарян: Существуют различные формы познания и мышления. Есть мышление рассудочное, когда человек из своего житейского опыта черпает какие-то знания. Есть мышление художественное, образное, в значительной степени интуитивное, есть религиозное познание, и наконец, есть мышление рациональное, и в своей основе оно логическое. На рациональном мышлении выстраивается, в частности, феномен научного познания.

Тем, кто занимается возрастной психологией и физиологией, возрастной эволюцией, хорошо известно, когда, на каких стадиях, какую составляющую мышления человека нужно развивать. Это наглядно действенное мышление, оно возникает у человека в раннем возрасте, а далее мышление уже наглядно образное.

Неслучайно методисты говорят, что для определенных возрастных категорий нужно вводить иллюстративный материал. Он действенен в средней школе, его хорошо воспринимают для подачи материала, поскольку он хорошо соотносится с возрастной психологией. И наконец, абстрактное мышление, которое необходимо акцентированно внедрять в старшей школе, в высших учебных заведениях, когда мышление уже построено на логике, когда для школьников, учащихся, студентов уже предлагают схемы, модели, и эта составляющая развивается акцентированно.

В таком же плане можно посмотреть и на историю человечества, ведь хорошо прописана эволюция до образования человека, антропогенез до образования цивилизации. Но ведь с образованием цивилизации, с образованием государств эволюция не прекратилась, она не прекращается и сегодня.

Но почему же изначально Запад стал преобладать над другими культурами в геополитическом, геоэкономическом соперничестве? И вот здесь, пытаясь ответить на этот вопрос, мы как раз и приходим к феномену рационального. Рациональное, логическое мышление, с которым вышел Запад, на основе которого смогла развиваться наука и техника, были построены правильные управленческие технологии, и дало историческое преимущество Западу.

Известный французский философ и антрополог Люсьен Леви-Брюль в своих трудах говорил о так называемом до-логическом мышлении по отношению к архаическим сообществам Мышление же современного человека в своей основе логическое. Левое полушарие мозга человека отвечает за логику, и Леви-Брюль писал, что у современного человека левое полушарие развито в большей степени.

Иначе воспринимал мир человек архаических сообществ. Здесь в большей степени играла роль интуиция, проекция на некие мистические составляющие и так далее. Восприятие мира, действительности существенно отличалось от восприятия мира современным человеком. Далее происходит эволюционная фаза – развитие левополушарного сознания, которое недостаточно описано в учебниках по антропогенезу. И вот как раз исторический прорыв Запада, то, что называют периодом модерна, и был связан с формированием рационального мышления.

Если говорить об успехе Советского Союза, то можно вспомнить о том, какое внимание уделялось научной, логической составляющей.

И когда пытаются говорить, что Советский Союз выиграл за счет чего-то другого, и что логика рационального мышления не играла значимой роли, это принципиально неверно, поскольку как раз культ науки и научности в эпоху советского рывка имел очень большое значение.

Сегодняшний рывок, который предпринимают Китай и Индия, прослеживается даже по различным школьным и студенческим олимпиадам – китайцы и индусы побеждают на этих олимпиадах. Но мы традиционно воспринимаем и Китай, и Индию, и Восток в целом в каком-то интуитивно-мистическом ключе, а значение рационального фактора для них сегодня непринципиально.

Итак, мы определили, что исторический успех Запада, генезис подъема западной цивилизации связан с фактором рациональности.

Но вот начинается период наступления на рациональное, попытка дезавуировать сам факт рационального с различных позиций. Феномен когнитивного оружия – это не только феномен современного мира, он складывался и ранее, и первое противопоставление – рациональное противопоставляется духовному. Рациональный человек – это якобы человек, который мыслит в категориях экономической прагматичности в духе Адама Смита, а человек духовный – это нечто другое. Отсюда эта принципиальная подмена, которая и была представлена.

Понятно, что рациональное не противоречит духовному. Мы можем вспомнить многих мыслителей, религиозных богословов, которые выстраивали рациональные системы. В итоге образовалась подмена: с одной стороны рационалист, буржуа, с другой – духовно центричный человек, а религиозная традиция, мистика была как бы в такой дихотомии. Славянофилы мыслили: «Нам не нужна логика, логоцентричная система, в которой развивается Запад. Давайте жить на основе чувств, мистики, интуиции, чего-то еще. Наша сила – в вере, но не в логике».

И вот это принципиальная подмена. Вроде бы, да, апелляция к русскоцентричному фактору, но вместе с тем принципиально ошибочный путь – путь архаизации, отказа от той силы и компоненты, которая, действительно, и в геоэкономическом, и в геополитическом противостоянии могла бы сыграть важную роль.

Второе направление, возникшее в конце XIX – начале ХХ веков, связанное, прежде всего, с именами Шопенгауэра и Ницше, вызов по отношению к рациональности – воля, воля к жизни. Воля противопоставляется как некое интуитивное психоэнергетическое начало, она противопоставляется «рацио». То есть, если отбросить «рацио», можно уйти к интуиции.

Ницше писал: «Еще одно поколение читающих людей, и закончится способность к творчеству». Опять-таки, ложное противопоставление воли и «рацио». Все это делало ставку на том, чтобы подорвать фактор, который играл принципиальную роль.

Следующая попытка подрыва – Фрейд и связанное с ним направление. Давайте будем анализировать. Есть подсознание, и неважна логика, неважно «рацио». Все формируется в подсознании, а сознательная сфера – это всего лишь сублимация некоторых инстинктов. Логический, рациональный «человек разумный» расчеловечивается и превращается в некий свод анализируемых комплексов.

Далее возникает направление постмодерна. Его трудно интерпретировать иначе, чем некий проект. Одна из главных фигур постмодернистского дискурса – Фуко. Напомню, что ключевое его исследование – «феномен психбольницы». Клиент психбольницы вначале воспринимался как нечто аномальное.

Сегодня в современном большом дискурсе то, что считалось аномальным, перестает таковым быть, и вот она – происходящая подмена. Логики нет, у каждого своя логика. Психбольница становится нормативностью в интерпретации постмодерна и Фуко. Зачем все это, куда все это ведет?

Чтобы ответить на этот вопрос, я сошлюсь на опыт школы. По сути дела, что такое сегодня система ЕГЭ? Благодаря этой системе человек отучивается мыслить логически, рационально. Казалось бы, объем занятий, который обрушивается на школьников, очень большой, а вместе с тем, ввиду того что в школе не учат причинно-следственным связям, не учат мышлению именно в рациональном плане, через большой объем не связанных между собой знаний это рациональное, «рацио», подрывается. В результате выпускник школы, несмотря на большой объем нагрузок, который на него приходится, оказывается менее способным к логическому, абстрактному, рациональному мышлению.

Для чего все это, с чем это связано, есть ли в этом какая-то проектность? Действительно, эволюция человека была связана, в том числе, с развитием его интеллектуальных и рациональных способностей. И вот фиксируется проект – проект расчеловечивания человека с целью лишить его разумного начала, репрессировать это разумное начало.

Понятно, что если рациональное будет подавлено, а преобладать будет интуитивное, инстинктивное, это уже не будет человек в настоящем смысле слова, это будет стадо, и этим стадом будет значительно легче управлять. Вот поэтому вопрос о рациональном, о «рацио» выходит, по сути дела, к вопросу об эволюции человечества.

Владимир Лексин: Вардан Эрнестович подробно и детально рассказал об эволюции и о разного рода зигзагах в понимании слова «рациональность» и всего, что с ним связано, я же попробую остановиться на некоторых дефинициальных точках, что очень важно именно сейчас.

Несколько лет назад одним очень хорошим московским издательством был издан удивительный двухтомник, он называется «Рациональность на перепутье». Сейчас эта тема – тема перепутья – очень активно развивается во многих политологических, культурологических, философских работах, как западных, так и восточных. Особенно активно эта тема развивается в Китае, да и в наших отечественных работах вот это перепутье становится как бы главной темой обсуждения, отходя от того, что такое разум, рассудок, рациональность и так далее. А ведь это достаточно важно.

Рационализм – это философская и мировоззренческая установка на то, что все истинные основания бытия, нашего поведения, познания, представления о мире основаны только на разуме. И здесь появляется удивительная философская, политологическая и в то же время физиологическая дефиниция «разум», возникшая из теологических исследований.

В «Граде Божьем» Августин очень четко говорил, что нужно освободить религию от всего, что не может быть предметом разумного объяснения, и это будет рациональным. То есть вот эта теологическая рациональность как освобождение от всего, что исключает объяснение с точки зрения разума, является очень серьезным моментом.

В этом же труде Августин начал противопоставлять разум рассудку как низшей ступени познания. Рассудок – это такой вид мыслительной деятельности, который связан с выделением и фиксацией определенных абстракций, то есть каких-то изначально концептуальных положений, которые только и позволяют составить полное истинное знание о предмете.

Эта традиция дошла до Канта. Кант говорил о том, что собственный рассудок – это стремление к освоению предмета мышления через определенные правила. То есть рассудок действует в системе привычных правил, представлений, и здесь какой-либо полет мысли, какие-либо глубочайшие спуски в глубину предмета становятся невозможными. И не исключено, что то, что он называл это низшей ступенью разума, низшей ступенью познания, для нас очень существенно. Я думаю, что мы сейчас живем более в мире рассудка, чем в мире разума.

Кант писал, что разум возвышается над чувственным, над эмоциями, над чем-то случайным, и истину он пытается обнаружить, прежде всего, в фактах. Он написал две очень известные книги – ”Kritik der Reinen Vernunft” и «Kritik der praktischen Vernunft». Вторая книга посвящена именно практическому разуму, и она считается самой читаемой из всех книг Канта.

Книга Канта о практическом разуме отвечает на самый важный вопрос, этим же вопросом задается и наш центр – что я должен делать? Что я должен делать с позиций представления о главных ценностях современного мира, имея в виду систему знаний о том, что такое хорошо, и что такое плохо. Здесь деонтология – одно из главных оснований этого дела. У Канта это проходит через 2-3 страницы в этой его знаменитой книге. Казалось бы, это самая простая мысль, но для нас она сейчас очень важна.

Надо сказать, что идеи высшей разумности всего происходящего – это идеи в основном XVII-XVIII веков. Практически все они были выстроены на творениях известных философов Декарта, Мальбранша, Спинозы, Лейбница, которых тогда считали чуть ли не гуру интеллектуального мира.

Тогда же сложилось и фундаментальное основание классического рационализма – достижение абсолютной неизменной истины, обладающей универсальной значимостью. Это формула Лейбница. Это такой очень краткий дефинициальный свод понятия «рациональность», но он очень существенен. Надо сказать, что гигантское количество заблуждений связано с тем, что люди руководствовались именно этим принципом, но это уже другой вопрос и отдельная тема для рассуждений – куда нас заводит разум, а еще более – куда нас заводит рассудок.

Вернусь к тому, с чего я начинал, что тема рациональности сейчас звучит в большинстве культурологических, социально-философских, философско-антропологических, политологических исследований. Существует тенденция оценивать, например, развитие культуры по тому, насколько в ней присутствует признак рациональности с привнесением или, наоборот, убыванием рационального. Начинают оценивать степень демократизации общества по тому, насколько разумно люди ко всему подходят. Кстати, один из показателей так называемой шкалы демократизации – уровень цивилизации, эффективность социальных институтов, и здесь важен критерий вот этой самой рациональности. Обратите внимание, я сказал насколько разумно, а не рассудочно люди ко всему подходят.

Здесь нужно вспомнить и нашу недавнюю историю, и то, что все мы видим сейчас. Сегодня утром в “EuroNews” опять звучала тема Украины, где было сказано, что Запад по отношению ко всему этому действует рационально, он действует «по уму», так, как нужно. И это действительно так.

Мне вспомнилось, как в 1944 году главнокомандующий всеми военными и не только военными действиями в Советском Союзе Сталин оценил деятельность Черчилля, который говорил о том, что до той поры, пока последняя пуговица не будет пришита к мундиру английского солдата, он не перейдет Ла-Манш. Так вот, Сталин сказал: «Ну, что же, это рационально». Это вот такая дихотомия того, что умно и действительно рассудочно, правильно, и того, что на самом деле следует из этого, и это составляет гигантскую лакуну, и мыслительную, и логическую – какую угодно.

Я приведу небольшую выдержку из этого двухтомника, мне эта мысль очень понравилась. Совершенно удивительный человек, один из самых известных исследователей историко-философской и философско-антропологической мировой мысли, которого сейчас уже нет в живых, говорил, что сейчас раздаются призывы вернуть рациональность, во многом утраченную в техногенной цивилизации, вернуть рациональность и роль важнейшей культурной ценности, вновь обратиться к разуму как к той высшей человеческой способности, которая позволяет понимать смысловую связь не только человеческих действий и душевных движений, но и явлений природы, взятых в их целостности, в единстве, в их живой связи с политической жизнью государства.

Это очень важно – вернуть полноту рациональности, которая ушла на уровень каких-то технических приемов. И абсолютно биологические представления о том, что все, что выгодно кому-то, и есть разумно, наверное, это очень хороший призыв. Спасибо.

Степан Сулакшин: Спасибо, Владимир Николаевич. Сегодня у нас очень интересный разговор. Конечно, я должен присоединиться, поддержать все те иллюстрации, генезисные картины, которые позволяют подойти к смысловому содержанию термина «рациональный», данные моими коллегами.

Очень интересно вновь рефлексировать, как же мы сами, в каких усилиях, какими методами, в каких информационно содержательных полях отыскиваем эти самые смыслы. Очевидно, что мы обращаемся к словарям – энциклопедическим, специализированным, философским и так далее. Очевидно, что мы перебираем известные из литературы коннотационные картинки, связанные с использованием данного термина с его иногда сложной жизнью, набирая коллекцию проявлений бытия этого термина в пространстве человеческой деятельности и человеческого сознания. Мы анализируем свой собственный опыт. У разных терминов есть какой-то свой угол жизни, кусочек пространства бытия.

Чаще всего в свой словарь и словарь будущий, который мы обязательно издадим, подыскиваем актуальные политические, общественно-актуальные термины, но они всегда, и иногда в очень значительной степени, проникают, живут и цепляются за обычную рутинную бытовую сферу в жизни любого человека.

Есть какие-то пограничные смысловые зоны, куда этот термин то заглядывает, то укореняется там, а то и живет на равноправном основании. Есть термины, которые уходят в сугубо специализированные, профессиональные поля употребления, и есть термины, которые могут жить как бы жизнью смысловых многоженцев.

Сегодняшний термин относится ко второму типу. Конечно, в значительной степени основная нагрузка связана с противопоставлением или обозначением специфики человеческого бытия как существа не только биологического, с эмоциями, с чувствами, с инстинктивными бессознательными контурами реагирования деятельности, но и с деятельностью, основанной на сознании, на разуме. И вот это первая важнейшая смысловая нагрузка, понятие, это коннотирование, связка, иллюстрирование, некоторое специфическое раскрытие важнейшего свойства человека, его сознания и его разумности.

Рациональный – это значит относящийся к разуму, основанный на разуме, на логике как специфическом и уникальном способе реализации процесса разумности, рефлексивного, с обратными связями, отношения к окружающему мирозданию и получения информации, переработки, использования ее и реализации в активно-деятельностной нагрузке человека.

Здесь тонкость в том, что в биологической природе, у животных вроде бы тоже есть цель, как и у человека, цель – жить, но в природе неуразумленной никогда животное не ставит эту цель, не корректирует ее и не активирует свою деятельность по ее достижению. Эта особенность присуща только человеку, который рационален, то есть целесообразен. Но человек не просто сообразен цели, как животное сообразно цели жить, и у него все инстинкты рассчитаны на это, человек сам ставит цель.

Иногда возникает очень непростой вызов. Я продолжу пример, который привел Владимир Николаевич. Пока Черчилль пришивал пуговицы к мундирам солдат, затягивая время вступления вторым фронтом во Второй Мировой войне, наш народ воевал, приносил жертвы.

И были такие моменты, когда Верховное главнокомандование ставило задачу освободить или захватить такой-то город к знаменательным датам – допустим, к празднованию годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции, еще к каким-то датам, но какая в этом рациональность? Казалось бы, военные операции, назначения, приказы должны исходить из критериев минимизации потерь, максимального эффекта, должного согласования по линии фронта и так далее.

Многие историки, а еще больше публицисты обвиняют Сталина за ту военную, даже цивилизационную, я бы сказал, манеру ведения войны, которая была характерна для Советского Союза с точки зрения избыточных потерь. В Берлине мне тоже говорили представители нашего посольства, что трудно себе вообразить последние 300 метров войны – до Рейхстага, и почему нужно было поднимать в полный рост наши ряды пехотинцев под кинжальный огонь, где они тысячами погибали, когда можно было заморить их голодом, разбомбить и так далее.

Так вот, вопрос следующий: что рационально, а что нет? Смог бы Советский Союз победить в той войне, если бы он действовал по правилам Черчилля, и только по этим правилам, если бы вот эта рациональность, прусская военная выкладка использовались без взлета человеческого духа, совершенно иррационального поведения, когда бросались собственной грудью на амбразуры?

Поэтому здесь есть до конца не додуманная смысловая нагрузка, что человеческий разум и человеческий дух относятся к разным пространствам смысловой нагрузки. Возможно, вот эта нерациональность с точки зрения простых, логических, примитивных построений – это есть человеческая принадлежность и рациональность более высокого спиралевидно восходящего типа разумности.

Скажу парадоксально чудную вещь. Вне разумности, рутинной, простой, математически выверенной, возникает разумность более высокого порядка, основанная на жертвенности, на высших смыслах, чем просто существование собственного бренного тела или той самой рациональности «второго сорта», а именно: рассудочности, расчетливости, рачительности, экономности и так далее.

Поэтому, вот смотрите, есть теоретическая смысловая нагрузка этой категории – разумной, логически выверенной, просчитанной, но одновременно есть самостоятельно существующая онтологическая площадка бытия термина – это целесообразный, рачительный, экономный. Она, кстати, пересекается с бытовой площадкой.

Но есть еще одно забавное размножение смысловых площадок – это математическая площадка. Дело в том, что рациональное – это есть число, просто особый тип чисел. Он определяется как дробь – m/n, где m и n – целые числа.

То есть рациональными числами в математике называют целые числа или дробно-цельные дроби, а иррациональными – числа, которые находятся в промежутке.

Зачем это придумано, для кого это вообще важно, кто использует это в своей жизни или в гуманитарных приложениях? Никто, нигде и ни зачем. Но существует рациональное число. Это еще раз иллюстрирует значимую надобность очень щепетильно и тщательно для самого себя, для диалога, для научного поиска, для научного изложения нагружать термин в твоем контексте точным смыслом, который помогает тебе понять себя, понять мироздание, и чтобы тебя понял твой сосед.

Вот такая сегодня была иллюстрация, очень, на мой взгляд, классическая, методологически и методически интересная. Спасибо за наше сегодняшнее общение. На следующее упражнение мы выносим слово, которое сейчас, наверное, одно из наиболее часто употребляемых в общественно-политическом дискурсе и словаре – «референдум». Всего доброго.

Иррациональность как качество личности – склонность к поведению, которое не может быть постигнуто и объяснено разумом, которое явно не подчиняется законам логики, что оценивается как «сверхразумное», «противоразумное».

Когда Мастер заметил, что вера посетителя слишком иррациональна, тот напыщенно ответил: — Я потому и верую, что моя вера иррациональна. — А может, лучше сказать: я верую, потому что я сам иррационален?

— Дорогой, а правда, что любовь — чувство иррациональное? — Правда. — Тогда скажи мне что-нибудь такое, совсем-совсем иррациональное… — Ммм… Нууу… А, вот! Корень из минус единицы, деленный на ноль.

Действительно, любовь и милость иррациональна. Любви, нежности, ласке, милости не требуется рациональности:

К императору Наполеону пришла мать одного солдата, осужденного на смерть, и просила о помиловании. - Он осужден по справедливости, - сурово сказал император. - Я пришла просить не справедливости, а милости. - Ваш сын не заслужил милости. - Государь, - тихо сказала мать, - милость не заслуживается, её оказывают. Поэтому я и прошу о помиловании. Эти слова глубоко тронули сердце Наполеона, и преступник был прощён.

Милость выше справедливости. Справедливость рациональна и условна. В отличие от справедливости - способности по-божески, беспристрастно следовать правде, истине в своих поступках и мнениях; действовать на законных и честных основаниях, милость иррациональна. Милость зависит исключительно от творящего милость. Милость – это то, что иррационально, основано, как в случае с Наполеоном, на прихоти, капризе. Справедливость, рациональность попадают под юрисдикцию закона. А иррациональное, что это такое? Это отсутствие соображений, заботы о законе. Это иррационально. Иррациональное не поддается расчету, регуляции, закону. Оно не следует законам логики и не может быть постигнуто разумом.

Иррациональный человек ведёт себя, с точки зрения рациональности, неразумно, его поведение ориентировано на достижение целей без тщательной предварительной оценки сложившейся ситуации и существующих возможностей. Иррациональность подразумевает по большей части необдуманное проявление (мысль, идею, чувство, решение, поступок) человека, основанное на чувственном или интуитивном порыве.

Иррациональный человек в большинстве случаев воспринимает окружающую действительность и моделирует решения вне логического обоснования преимуществ одних решений по отношению к возможным другим решениям и не ориентируется в своей деятельности на заранее разработанный алгоритм действий (инструкцию). Чаще всего иррациональное поведение держится на вере человека в позитивном результате при практически полном непонимании, какими именно средствами и методами желаемый результат будет достигаться.

Принцип иррациональности защищает человека от разрушительной критики собственных мотивов, когда он избегает тщательного предварительного и осознанного моделирования своих действий и поступков, включая оценку перспектив, основанную на существующем опыте. Иррациональное поведение использует ресурсы подсознания, находя нужные ответы и решения спонтанно и непроизвольно уже в процессе активной деятельности.

Иррациональные анекдоты.

Сидит мужик на беpегу Hила и pыбу ловит. Жаpа жуткая, духота, пекло, да еще и pыба не ловится… Час сидит мужик, два сидит, а pыба все не ловится. Вдpуг всплывает кpокодил (К) и так у мужика (М) участливо спpашивает: (К) — Что, жаpко? (М) — Угу… (К) — Душно? (М) — Угу… (К) — (с надеждой…) Может, тогда искупнешься?

Лежат две курицы в магазине на прилавке, одна наша (русская) другая импортная (американская): Импортная на нашу смотрит и говорит: — Вот посмотри на меня, я хоть вся на ГМО, но такая жирненькая лежу, в такой красивой упаковке, хорошо общипанная, а ты такая худая, не общипанная, синяя. А наша ей в ответ: — Зато я своей смертью умерла!!!

Иррациональность – Непостижимое поведение. Психолог Виктория Колосова пишет: «Иррациональное поведение — это действие, нацеленное на получение результата без заранее обдуманных поступков и оценки. Такое поведение не имеет предварительно осмысленных возможных вариантов развития ситуации, вопроса или задачи. Обычно оно связанно со спонтанным проявлением чувств, эмоций, которые раздражают либо, наоборот, резко успокаивают мысли, возникающие вследствие душевного порыва. Обычно такие люди способны видеть действительность за пределами ее логического объяснения и с преимуществом одних доводов другим. Они ориентируются на поступки без заранее подготовленных алгоритмов действий, получивших название «жизненные инструкции». Чаще всего такое поведение основано на вере самого человека в хороший результат выполняемой работы, при полном практическом непонимании, каким же все-таки образом был достигнут требуемый результат. Иногда у людей находится только одно объяснение — благосклонность судьбы.

В размышлениях и полученных выводах, как и во всех остальных глобальных законах этого мира, действует правило сохранения энергии. Мыслить по стереотипной схеме зачастую бывает выгодно: тратится меньше сил и необходимого времени. И хорошо, если полученные знания в детстве правильные, тогда человек решает поставленную задачу верным путем. Но если знания иррациональные, тогда человеку повезло в меньшей мере. Основные факторы, почему такие мысли препятствуют правильному мышлению: они спонтанны; уводят человека от основной его деятельности; зачастую срабатывают в ненужных ситуациях; являются причиной появления тревоги и раздражительности. Чем быстрее человек избавится от алогичности в своем мышлении и поступках, тем скорее в его жизни перестанут происходить отрицательные события, психика укрепится, а функциональная деятельность улучшится. Иррационально — это неправильно для человека здравомыслящего».

Вот яркий образец иррационального поведения:

В приемной женщина. На вид лет 45. Не модель, отнюдь. Юбка сатиновая, кофта вязаная. На ногах стоптанные туфли. В руках сумка из того же материала в том же состоянии. — Здравствуйте. Проконсультируйте меня, пожалуйста. Я хочу провести генетическую экспертизу отцовства своего ребенка. — А что, у вас есть сомнения? Сколько лет ребенку? — 15 лет, дочка.

Интересное кино… То есть 15 лет у дамы сомнений не было в том кто отец ребенка. А тут обуяло ее. Хотя чего только в жизни не случается. Может война какая, пропал отец при распаде СССР, еще чего… А тут объявился. Ну и хочет с чадом воссоединиться. Однако странно. Кольцо обручальное у дамы имеется. — Вы хотите подтвердить отцовство для мужа? — Нет. Я хочу установить отцовство и подать в суд на алименты к биологическому отцу. За все 15 лет. — Хм… А в свидетельстве о рождении отцом записан ваш муж? — Ну да… — А он знает о ваших сомнениях? — Ну нет… — Ваш муж отказывается содержать ребенка? — Нет, что вы, он ее очень любит! — То есть при живом муже, который юридически признает себя отцом вашего ребенка и не отказывается от своих обязанностей, вы хотите доказать что биологический отец вашей дочери другой мужчина? — Ну да… — Я так понимаю, у биологического отца резко улучшилось материальное положение? — Эта.. ну.. ну да. Он фирму открыл, машины ремонтирует. Джип купил, дом построил, женился. Так что ж теперь, эта лохудра все получит, а мне значит ничего? — А вы знаете, что если вы докажете, что биологическим отцом вашего ребенка является другой человек, то ваш муж может в свою очередь подать в суд на вас о взыскании средств, потраченных им на содержание чужого ребенка? — Ой… А что, может? Ой, извините, я пойду… Суетливо убегает из комнаты, дверь качается на сквозняке…

Иррациональный анекдот:

Идет по Лондону мужик с сапогом на голове. Его останавливается полицейский: — Почему вы с сапогом на голове, сэр?! — Я всегда по средам гуляю с сапогом на голове! — Хорошо, но сегодня четверг! — Боже, тогда я выгляжу как дурак!!!

Петр Ковалев 2015 год

И найдя человека рационального, Вебер не говорит о том, что человек есть человек разумный или рациональный. Он утверждает только, что «современный человек, дитя европейской культуры» - рационален.

Он не вообще рационален и не в силу определенного закона, например, закона постепенной рационализации культуры. Он рационален, как результат констелляции факторов .

Веберовский человек страдает той рациональностью (или переживает ее как судьбу), которую сам Вебер называет формальной. Формальная рациональность как рациональность «ни для чего» (мне нужно самое нужно ), рациональность сама по себе, взятая как самоцель может быть понята в противопоставлении рациональности материальной, рациональности для чего-то (мне нужно что-то для …)

Формальная рациональность – это то, что, по Веберу, отличает традиционное общество от современного. В подобном взгляде, по словам Гайденко, явно виден марксов след

И увидев современного человека как рационального, Вебер именно это, именного такого человека, будет вынужден объяснить, в частности в своем исследовании о влиянии протестантской этики на становление современного западного капитализма.

Современное капиталистическое общество. О понятии капитализма.

Об этом уже говорилось применительно к человеку; то же самое можно увидеть и в рассуждениях Вебера о капитализме, - Вебер не обсуждает каков капитализм в сущности.

Возьмем «Протестантскую этику…». Там Вебер вводит «капитализм» (1) как

идеальный тип, (2) как найденный в действительности и (3) не предполагается, что не может быть другого.

В «Протестантской этике» вводится понятие современного капитализма, которое проясняется в противопоставлении «капитализму традиционному» . (И, к слову сказать, в «Протестантской этике» задана именно такая дихотомия, лежащая как раз в рамке проблемы модернизации.)

А в дальнейшем действительно окажется, что капитализм может быть еще каким-нибудь. Так, позднее, в предисловии к «Социологии религии», Вебер будет говорить еще об авантюристическом капитализме, вводя ось «авантюристический-западный» под углом к оси «современный-традиционный», задавая тем самым континуумы «капитализмов».

В предисловии к «Социологии религий», обсуждая судьбу Запада, Вебер дает понятие капитализма

«Капиталистическим» мы здесь будем называть такое ве­дение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посредством использования возможностей обмена, то есть мирного (формально) приобретательства.

Решающим для всех этих типов приобретательства является учет капитала в денежной форме, будь то в виде современной бухгалтерской отчет­ности, будь то в форме самого примитивного и поверх­ностного подсчета.

То есть акцент делается на калькуляцию прибыли. Далее Вебер пишет, что «Для определения понятия важно лишь то, что хозяй­ственная деятельность действительно ориентирована на сопоставление дохода и издержек в денежном выраже­нии, как бы примитивно это ни совершалось. ». Но указанный капитал – доходы и издержки (пусть и высчитанные в деньгах), это уже не совсем капитал Маркса. У Маркса капитал – это само движущаяся стоимость, капитал у Вебера – это стоимость между двумя людьми .

Маркс делает все, чтобы избавиться от людей. Он вводит капитал, как «регулирующую структуру общественного устройства» 27 и всякие человеческие отношения выводит в производные. Вебер делает все, чтобы вернуть человека, впрчем, мне сейчас тяжело сказать, можно ли избавиться от человека, пытаясь построить идеальный тип капитализма.