Какова главная цель крестьянской реформы 1861. Условия передачи земли в собственность

Великая реформа» 1861 года и ее последствия

Одним из центральных событий в отечественной истории второй половины XIX в.стала отмена крепостного права и последовавшие за ней другие реформы. В 1855 г. после смерти Николая I к власти пришел его сын - Александр II. Он принял власть в тяжелейший момент, когда Россия терпела поражение в Крымской войне. Александр II встал на путь реформ не столько в силу своих убеждений, сколько в результате осознания уроков Крымской войны.

В современной историографии выделяется ряд причин, приведших российскую власть к проведению реформ:

1) назревшая необходимость перехода России от традиционного, аграрного типа общества к индустриальному, ликвидация наметившегося военно-экономического отставания от передовых стран Западной Европы;

2) наличие кризисных явлений в крепостническом секторе экономики, что вело к частым неурожаям и необеспеченности крестьян
хлебом;

3) существовавшая в стране потенциальная опасность социального взрыва в крестьянской среде;

4) поражение России в Крымской войне, которое подвело черту под попытками правящей верхушки избежать или отложить назревшую модернизацию аграрного общества.

Первым шагом на пути подготовки крестьянской реформы в 1857 г. стало создание Секретного комитета по крестьянским делам. Главным результатом его деятельности стало окончательное решение об отмене крепостного права. После этого секретность потеряла смысл и в 1858 г. комитет был преобразован в Главный, в задачу которого входило уже определение принципов освобождения крестьян и вопрос о наделении их землей. Эти общие принципы требовалось адаптировать к конкретным регионам страны. Учреждались особые вневедомственные редакционные комиссии (1859 г.) Дворянам было предложено образовать губернские комитеты для обсуждения условий освобождения крестьян.

В подготовке реформ Александр II опирался на представителей высшей бюрократии, являвшихся сторонниками преобразований. Видную роль в подготовке реформ играли младший брат царя великий князь Константин Николаевич (военно-морской министр), Н.А. Милютин (заместитель министра внутренних дел), Д.А. Милютин (военный министр). Среди сторонников преобразований существовало несколько точек зрения на отмену крепостного права:

1) большая часть дворянства хотела объявить крестьян свободными, обладающими гражданскими и имущественными правами, но без всякого надела, сохранив всю землю в собственности;

2) освободить крестьян с землей, но со значительно урезанным наделом;

4) не делать крестьян собственниками земли, а точно нормировать наделы, которые находились в пользовании крестьян, и повинности, которые они несли в пользу помещиков;

5) обеспечить крестьян усадебной, пахотной, выгонной и луговой землей в количестве, достаточном для крестьянской семьи.

Окончательный выбор варианта реформы оставался за Александром II. К началу 1861 г. проект отмены крепостного права был полностью подготовлен. Центральными документами реформы стали «Манифест» 19 февраля 1861 г. и «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» провозгласившие отмену крепостного права и общие условия этой отмены.

В феврале 1861 г. всем крепостным крестьянам предоставлялась личная свобода. Предоставленная свобода выражалась в возможности пользования крестьянами частью гражданских прав: заключения договоров, совершения торговых сделок, открытия предприятий, вступления в брак, поступления в учебные заведения и др. При этом организация внутренней жизни освободившихся крестьян должна была быть построена на основах общинного самоуправления. В функции сельской общины входили такие важнейшие вопросы крестьянской жизни как распределение земель, раскладка налогов и регулирование внутриобщинных отношений.

Свобода крестьянина приобретала для него реальность лишь в том случае, если он получал землю. По условиям реформы помещики были обязаны выделить крестьянину участок земли в бессрочное постоянное пользование. Размер наделов определялся добровольным соглашением помещика с бывшими крепостными. Если такого соглашения достичь не удавалось, то мировые посредники определяли размеры наделов на основании норм, разработанных для каждой местности с учетом плодородия почвы и плотности населения. Излишки земли назывались отрезками и изымались в пользу помещика. Земля могла стать собственностью крестьян только в том случае, если они заключали выкупную сделку с помещиком. Они оплачивали 20% стоимости надела, а остальную сумму вносило за крестьян государство. Это была выкупная ссуда, вернуть которую крестьяне должны были в течение 49 лет с ежегодными выкупными платежами по 6% годовых с размера ссуды.

Такое сложное решение земельного вопроса не могло удовлетворить крестьян. Во-первых, размер наделов, передаваемых крестьянам, был уменьшен по сравнению с теми, которыми они пользовались в дореформенный период. Величина этой разницы - "отрезков" - в целом составила около 20%. Во-вторых, эта земля еще должна была быть выкуплена. Правда, 80% выкупной суммы вносило государство, однако делало оно это отнюдь не безвозмездно, а давало крестьянам ссуду. Тем самым, государство добивалось осуществления сразу нескольких задач: обеспечивало помещиков необходимыми для перестройки хозяйства на новый лад крупными денежными суммами или рабочими руками, в случае отказа от такой перестройки (нехватка земли должна была заставить крестьян брать ее в аренду у помещика за отработки), проводило выгодную ростовщическую операцию.

Крестьяне составляли сельское общество (общину), органом самоуправления которой стал сельский сход. На них разрешались различные хозяйственные вопросы, избирались старосты. Уставная грамота, определявшая размеры наделов и повинностей, подписывалась помещиком с сельским обществом, а не с отдельными крестьянами. Выход из общины даже с выкупленной землей был весьма затруднен, община сдерживала расслоение крестьян. Общине принадлежало 80% всей земли, крестьянам – 20%. Выйти из общины без согласия на это двух третей ее членов крестьянин не имел возможности. Не мог он стать и собственником своей земли.

Реформа 1861 г. была результатом компромисса, сложного согласования интересов государства, помещиков и крестьян. После нее малоземелье сохранилось, крестьяне были обременены выкупными платежами. Это породило новые конфликты и противоречия как между крестьянами и помещиками, так и внутри общества. Тем не менее, отмена крепостного права создала объективные предпосылки для модернизации страны. В результате ее на путь модернизации начали вступать помещики. Среди крестьян стал возникать зажиточный слой, вставший на путь товарного производства. Многочисленное крестьянство (35% населения страны составляли крепостные крестьяне) пополнило ряды рабочих и тем самым способствовало промышленному прогрессу в России.

Однако слоя собственников, «среднего класса» реформа не дала. Общинная земля не могла отчуждаться, не подлежала купле-продаже. А землю, собственником которой крестьянин нe был, он должен был выкупить у помещика. Выкуп был обязательным. Если крестьянин отказывался выкупать землю, правительство принудительно взыскивало платежи. К 1881 г. 85% крестьян перешло на выкуп добровольно, 15% – принудительно. До выплаты выкупных платежей крестьяне обязаны были исполнять повинности в пользу помещика, и находились на положении временнообязанных. Права отказаться от надела крестьянин не имел. Это объяснялось стремлением ограничить отток рабочих рук из деревни.

Второй этап реформы касался удельных крестьян (принадлежащих императорской фамилии). В 1863 г. вышло Положение о поземельном устройстве двух миллионов удельных крестьян. Они были лично свободными. Земля, которой они пользовались, передавалась в собственность общине за выкуп. Величина надела удельного крестьянина была в полтора раза больше, чем у помещичьих крестьян. Оброчная подать царской семье была преобразована в выкупные платежи сроком на 49 лет. Третий этап реформы касался 20 миллионов государственных крестьян. Они были лично свободными и жили общиной на государственной земле. По указу 1866 г. государственным крестьянам земля переходила без выкупа, но они были обязаны вносить в казну ежегодные платежи в качестве «государственной оброчной подати».

Крестьянские реформы 1861–1866 гг. укрепили общинную структуру, передав общине собственность на землю. Общине принадлежало 4/5 всей земли, крестьянам – 1/5 часть. Выйти свободно из общины и стать собственником своей земли крестьянин не имел возможности. Тем не менее, при всей ограниченности, крестьянские реформы 1860-х годов явились шагом вперед по пути модернизации России.

Изменение правового положения столь большой группы населения не могло не затронуть всех сторон жизни России. Поэтому освобождение крестьян должно было быть дополнено рядом других реформ, проводившихся в 60–70-е годы XIX в.

Наиболее важной из них была реформа, вводившая новые органы самоуправления в сельской местности (земская реформа). В 1864 г. было утверждено «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Создавались земства - выборные всесословные органы. Выборы в них проводились на основе имущественного ценза, по куриям. В составе земств, избиравшихся на 3 года, были органы распорядительные (собрания) и исполнительные (управы). В компетенцию земств входили вопросы просвещения, медицинского обслуживания, социального призрения, благоустройства, снабжения уездов продовольствием. Политические вопросы не входили в сферу деятельности земских органов. Центральная и местная власть – министр внутренних дел, губернаторы – имели право отклонить любое постановление земского собрания. Земства не имели права на общероссийское объединение, публичность земской деятельности ограничивалась. Земские учреждения были созданы в 34 губерниях и Области войска Донского. Их создание не распространялось на нерусские окраины.

Следующим шагом в изменении местного управления была городская реформа. В 1870 г. было утверждено городовое положение, согласно которому в 509 городах России были созданы всесословные выборные органы самоуправления – городские думы. Они избирались на 4 года, выборы происходили на основе имущественного ценза. Право избирать и быть избранным в городскую думу предоставлялось только плательщикам налогов. Городской голова, избранный думой, утверждался губернатором или министром внутренних дел. В 1892 г. самоуправление было введено в 621 городах из 707. Городские думы занимались благоустройством городов, развитием здравоохранения и народного образования. Как и земства, думы действовали под контролем правительственных чиновников, которые могли приостановить любое решение органа городского самоуправления.

Большое значение имела судебная реформа (1864 г.), которая заменяла старый суд новым, основанным на принципах буржуазного права. Дореформенные суды были сословными: существовали особые суды для крестьян, горожан, дворян. Структура дореформенной судебной системы включала огромное количество инстанций, которые могли вести судебное разбирательство десятилетиями. Прокуроры были «взыскателями наказания» и вместе с тем «защитниками невиновности» Судебное следствие было закрытым, публика отсутствовала. Суд не имел права непосредственно исследовать доказательства. На основе представленных письменных документов, в которых содержался «экстракт» полученных на следствии показаний, суд выносил приговор. Свидетелей же суд не видел и не допрашивал, защита подсудимых отсутствовала. Образовательный ценз для судей не устанавливался. Даже на самом высоком уровне (например, в Сенате) во второй четверти ХIX в. лишь немногие имели специальную юридическую подготовку. Несостоятельность суда и правосудия приводила к необычайно низкому престижу юстиции, правовому нигилизму, неуважению к закону во всех общественных кругах. Необходимость изменения государственно-правовой системы давно назрела, ее реформирование должно было способствовать модернизации страны. К разработке судебной реформы были привлечены известные юристы – Д.А. Ровинский, С.И.Зарудный, Н.А. Буцковский и др.

Судебная реформа 1864 г. заменяла старый сословный суд новым, основанным на принципах буржуазного права: равенства всех граждан перед законом и независимость суда от власти, несменяемость судей, гласность суда и состязательность судебного процесса с участием прокурора и адвоката.

Были созданы три типа судов: мировой суд, окружной суд и судебная палата. Мировой суд рассматривал мелкие проступки и гражданские иски, ущерб по которым не превышал 500 рублей. Окружной суд разбирал уголовные и гражданские преступления с участием присяжных заседателей. Судебная палата рассматривала дела о государственных и политических преступлениях. Высшей судебной инстанцией являлся Сенат, который мог отменить решение судов. Судебная реформа являлась значительным шагом к созданию в стране элементарных норм законности и правопорядка.

Бессословный суд с выборными мировыми судьями формировал новую для России гражданственность. Особенно ярко это демонстрировал суд присяжных, в котором общество являлось не слушателем, а участником процесса. Характерно, что состав присяжных в целом отражал социальный состав населения. В 1883 г. в числе присяжных было: дворян и чиновников – 15%, мещан – 18%, крестьян – 57%. Введение гласного бессословного суда ограничивало самодержавие.

Поражение в Крымской войне остро потребовало переустройства армии и оснащения ее новым оружием. В 1861 г. военным министром был назначен Д.А. Милютин, который возглавил преобразования в армии. Военная реформа растянулась на 15 лет. В ходе ее проводилось перевооружение армии: создан паровой военный флот, обновилась артиллерия, гладкоствольное оружие заменялось нарезным, построены железные дороги к границам. Реформировалась система военно-учебных заведений: создавались военные гимназии, юнкерские училища, военные академии. Страна была разделена на 15 военных округов, осуществлялась централизация военного управления. В армии появились новые уставы, уделяющие главное внимание боевой и физической подготовке солдат. Однако ядром реформы явился указ 1874 г. о воинской обязанности. Вместо рекрутских наборов вводилась всеобщая воинская повинность для лиц мужского пола, достигших на момент призыва 20 лет. Сократился срок службы в армии: 25-летняя рекрутчина заменялась в сухопутных войсках 6-летним, а в военно-морских силах 7-летним сроками службы. В офицерские училища открывался доступ не только дворянам, но и представителям других сословий. Государство в результате этих мер получило возможность иметь мобильную кадровую армию.

Реформа в сфере образования предоставляла возможность учебы в школе детям всех сословий. В классических гимназиях больше внимания уделялось гуманитарным, а в реальных – естественным предметам. Университетский устав 1863 г. восстанавливал автономию и демократизм высшей школы. Университеты имели 4 основных факультета. Обучение в них (как и в гимназиях) было платное. Реформы просвещения позволили стране иметь интеллектуальную элиту, но всеобщего образования еще не было.

В 1865 г. была проведена реформа цензуры. Путы цензуры были ослаблены и созданы предпосылки для выявления и обсуждения назревших в обществе проблем.

Реформировалась финансовая сфера. В 1860 г. был учрежден Государственный банк. Единственным распорядителем бюджета стал министр финансов. Для всеобщего сведения стала публиковаться роспись доходов и расходов. Система откупов в виноторговле, порождавшая огромную коррупцию, была заменена акцизной системой (акциз – налог на производителей спиртных напитков), с середины 1860-х годов в стране стали открываться коммерческие банки.

Таким образом, реформы 60 - 70-х гг. XIX в. внесли огромные изменения в жизнь страны. Они способствовали созданию условий для индустриальной модернизации России, заметно ускорили ее развитие как в социально-экономическом, так и в политическом отношениях. Вместе с тем, реформы не затрагивали самодержавной власти, сохраняли остатки крепостнической системы. Поэтому их успех не получил должного завершения в виде постоянного движения к полной демократизации общества.

Реформы 1860–1870-х гг. позволили на время стабилизировать обстановку в стране. Однако стабилизация не могла быть длительной, поскольку в главном система власти не изменилась - она по-прежнему оставалась самодержавно-монархической, что все больше становилось анахронизмом в условиях пореформенной действительности. Поэтому вне зависимости от того, каковы были личные качества того или иного императора, будь то Александр II (1855 - 1881 гг.), Александр III (1881 - 1894 гг.), или Николай II (1894 - 1917 гг.) - все они оказывались перед лицом проблемы недовольства значительной части общественности существующей властью. В свою очередь, чем шире проявлялось недовольство, тем консервативнее становилось высшее российское руководство, тем более неохотно оно шло на какие-либо уступки. Соответственно и основные формы государственного устройства на протяжении второй половины XIX в. оставались практически неизменными.

Монарх осуществлял свою власть, не будучи ограничен никакими формальными рамками (хотя полностью игнорировать то же общественное мнение он не мог), прислушиваясь лишь к голосу ближайшего окружения, как правило, вполне разделявшего воззрения монарха. Естественно, отсюда, наименьшие изменения претерпела система высших органов государственного управления. Она по-прежнему состояла из законосовещательного Государственного совета, исполнительного Комитета министров, судебного Сената и управляющего церковными делами Синода.

Местное же управление во второй половине XIX в. заметно изменилось, что связано с возникновением системы самоуправления. Главой местной администрации, как и ранее, оставался губернатор, но его компетенция явно уменьшилась, поскольку часть ее перешла в сферу деятельности всесословных, выборных земских учреждений. Несмотря на это, чиновничий аппарат, как в центре, так и на местах не только не сократился, но, напротив, вырос в несколько раз (с 61 тыс. до 385 тыс. человек за полстолетия).

Пореформенная действительность поставили перед властью много новых сложных проблем, вызванных к жизни самим ходом российской модернизации. Среди них – диспропорции в развитии промышленности и сельского хозяйства, бурное формирование новых социальных классов, нарастание социальных противоречий, активизация общественно-политических движений, крестьянские волнения, появление революционных организаций. Судьбы страны во многом зависели в тот момент от той стратегии развития, которую избрало бы правительство. Альтернативность ситуации заключалась либо в постепенном продолжении реформ, либо в отказе от дальнейшего реформирования страны.

В конце 1870-х гг. в действиях правительства Александра II наметился курс на приостановку реформ. Высшая бюрократия страны в основной своей массе считала, что проведенные реформы улучшили положение дел в стране и поэтому продолжение преобразований не нужно. Более того, усилились голоса тех, кто полагал, что реформы будут создавать лишь новые проблемы, совершенно не решая проблем старых. Рост новых общественных противоречий, появление рабочего движения, призывы народников к крестьянской революции рассматривались сторонниками консервативного курса в правительстве как прямое следствие реформ 1860-х – 1870-х гг. В попытках взять страну под контроль Александр II стал усиливать бюрократические методы управления. Однако это вызывало резкую критику со стороны либерального движения, которое упрекало правительство за непоследовательный внутриполитический курс. Политика карательных мер не принесла ожидаемых результатов, и Александр II решил пойти на уступки либеральным ожиданиям образованного общества.

Под руководством министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова стала разрабатываться программа реформ на ближайшие годы. Предполагалось понизить выкупные платежи крестьян. Решался вопрос и о представительном собрании в стране. М.Т. Лорис-Меликов стремился провести необходимые политические преобразования и одновременно ослабить оппозицию, предотвратить возможный союз либералов с революционерами. Он предложил создать в России не полноправный парламент, обсуждающий и принимающий правовые акты (создание парламента по западному образцу было делом далекого будущего), а совещательный представительный орган при монархе. В ближайшей перспективе предлагалось созвать в столице специальные комиссии из представителей земств, городов, дворянских обществ, которые вместе с правительством занялись бы разработкой новых реформ. На повестке дня стояли вопросы пересмотра условий выкупа крестьянских наделов и проведения реформы местного самоуправления. 1 марта 1881 г. Александр II одобрил этот план, но провести его в жизнь не удалось из-за гибели императора в этот же день вследствие террористического акта членов организации «Народная воля».

После смерти Александра II в правительстве окончательно взяли верх консерваторы во главе с обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым. Он убедил нового императора Александра III в том, что М.Т. Лорис-Меликов предлагает введение конституции и ограничение власти императора. К.П. Победоносцев подверг резкой критике проект так называемой «Конституции М.Т. Лорис-Меликова», предполагавший созыв представителей общества для обсуждения вопросов о введении представительных учреждений, и заявил, что с введением конституции Россия погибнет. 29 апреля 1881 г. был опубликован коронационный манифест, который провозгласил незыблемость самодержавной власти и положил начало переходу к контрреформам. 14 августа 1881 г. указом императора разрешалось объявлять частичное или полное чрезвычайное положение и привлекать к трибуналу виновных в политических преступлениях.

Министры-либералы были удалены из правительства, их место заняли консерваторы, убежденные в необходимости жесткой политики. В стране было введено «Положение об усиленной и чрезвычайной охране», предоставлявшее широкие права губернаторам и полиции. Александр III не пошел на углубление реформ, а принял ряд законов, получивших название контрреформ.

Губернаторы получили право вводить в губерниях чрезвычайное положение, предавать военному суду лиц, совершивших государственные преступления и преступления против должностных лиц. Была введена закрытость судебного процесса, ограничена компетенция суда присяжных (из их ведения изымались политические дела). Были приняты законы, запрещающие батракам по истечении срока найма прекращать работу и уходить от помещика. Запрещалось деление крестьянских наделов. С 1890 г. только потомственные дворяне могли назначаться на должности земских начальников, которым принадлежала судебно-административная власть на местах. Эти и ряд других мер укрепляли самодержавие, повышали роль дворян-помещиков в управлении государством, но не ставили целью и не могли остановить процесс экономической модернизации России.

В 1881 г. министерство внутренних дел ввело временные правила о печати. Согласно им после третьего предупреждения издание приостанавливалось, а затем очередной номер должен был предоставляться в цензуру. По первому требованию издатель был обязан раскрывать псевдонимы авторов статей. Результаты действия правил о печати не заставили себя долго ждать – через два года после их введения в России не осталось ни одного радикального журнала.

Вершиной контр реформаторской политики стало введение в 1889 г. института земских начальников, которые являлись полновластными хозяевами деревни и могли отменять любое решение сельского схода. Земские начальники назначались губернаторами из дворян и были подотчетны только им. В следующем году появились новые правила о выборах в земские управы, которые свели на нет крестьянское представительство в земствах.

Контрреформы коснулись и системы образования. Отменялся университетский устав 1863 г., ректоры, деканы, профессорско-преподавательский состав стал назначаться, а не выбираться. В 1884 г. была уничтожена автономия университетов, была создана особая инспекция для контроля занятий студентов. В 1887 г. циркуляр министра просвещения И.Д. Делянова ограничил доступ в гимназии и университеты выходцам из низших сословий (этот циркуляр получил ироническое название «О кухаркиных детях»). В школах усилилось преподавание религиозных предметов. Число церковно-приходских школ, которыми стремились заменить светское образование, возросло с 4 до 32 тысяч. Кроме этого, правительство предприняло ряд мер по русификации национальных окраин.

Консервативный внутриполитический курс после смерти Александра III (в 1894 г.) продолжил его сын, Николай II. Ему пришлось управлять огромной державой в переломное время, когда обществом переосмысливались многие традиционные ценности, и возрастала необходимость демократических перемен. Однако Николай II видел свою задачу в охране «начал самодержавия». В результате ускоряющееся экономическое и культурное развитие страны начало приходить во все большее противоречие с ее политической системой. Российская империя, в отличие от большинства европейских стран, где государственная власть развивалась в направлении парламентаризма, продолжала оставаться самодержавным государством.

Контрольные вопросы

1. В чем заключалась правительственная программа крестьянской реформы 1861 г.?

2. В чем выразилось сохранение остатков крепостнической системы после реформы 1861 г.?

3. Как изменилась система местного управления в результате земской и городской реформ?

4. Что явилось причиной перехода правительства Александра III к политике «контрреформ»?

5. Какие противоречия в социально-экономическом и политическом развитии России были характерны для конца XIX века?

Литература

Захарова Л.Г. Александр II и отмена крепостного права в России. М., «Росслэн», 2011.

Коновалов В.С. Реформа 1861 г. в истории России (к 150-летию отмены крепостного права). Сборник обзоров и рефератов. Москва, Институт научной информации по общественным наукам (ИНИОН) РАН. 2011.

Литвак В.Г.Переворот 1861 г. в России: почему не реализовалась реформаторская альтернатива. М., 1991.

Томсинов В.А. Конституционный вопрос в России в60-х - начале 80-х годов XIX века. М.: «Зерцало», 2013.

Цамутали А.Н. Власть, общество и реформы в России в XIX - начале XX века: исследования, историография, источниковедение. Сб. науч. тр. / Росс. акад. наук. С.-Петерб. ин-т истории. Санкт-Петербург: «Нестор-История», 2009.

Крестьянская реформа 1861 года

Введение

Причины проведения реформы

Подготовка реформы

Заключение

Список источников и литературы

Введение

век стал во многом поворотным периодом в российской истории. Несомненно, говоря об этом периоде, в первую очередь вспоминается и война 1812 года, и восстание декабристов, золотой век русской культуры и другие, не менее важные исторические события и культурные явления.

Разумеется, в ряду этих знаменательных фактов российской истории, с которыми ассоциируется век XIX, далеко не последнее место занимает и реформа 1861 года. Боле того, именно она стала одним из поворотных событий российской истории, во многом определивших ее последующие события и судьбу страны.

Столь огромное значение этой реформы в истории нашего государства обусловил целый ряд обстоятельств, без рассмотрения которых невозможно осознать той значимости, которую несла в себе крестьянская реформа.

Вопрос об отмене крепостного права в России являлся одним из наиболее важных и болезненных в течение довольно длительного времени. Нельзя, конечно же, забывать, что примерно в этот же исторический период вопрос рабства являлся ключевым моментом внутренней политики многих ведущих стран мира. Решение его, чаще всего, сопровождалось кровопролитием и жестокими войнами.

В отличие от других ведущих стран мира, Россия «обошлась» без войн и многочисленных жертв, а крепостного право было отменено сверху - правительством и императором.

Как уже было отмечено выше, решение вопроса о крепостном праве назревало уже довольно давно, поскольку российское правительство прекрасно понимало ту негативную роль, которую оно играло в экономическом, политическом и общественном развитии страны, а также в нравственном отношении.

Тем не менее, реформа по отмене крепостного права была проведена лишь в 1861 году, чему предшествовала огромная, кропотливая работа по разработке данного законопроекта и еще более долгий период подготовки общественного мнения (прежде всего, консервативных его кругов - помещиков) к предстоящим преобразованиям.

Только Александр II решился на столь кардинальные меры и последовательно отстаивал обозначенную политическую линию, принимая активное участие не только в разработке проекта реформы, но и продвижения его.

В данной работе рассматриваются наиболее актуальные аспекты проведения крестьянской реформы 1861 года. Среди них, в первую очередь необходимо назвать анализ вопросов, связанных с подготовкой реформы, а также того, почему именно Александр II стал проводником ее, получив в последствии прозвище Освободитель.

Кроме того, здесь же рассмотрены и основные положения крестьянской реформы 1861 года, а также те принципы и особенности, которые были в ней заложены. Более того, в предлагаемой работе освещены не только последствия проведенной реформы, но и проанализированы ее экономические, политические и социальные итоги последствия.

1. Причины проведения реформы

крестьянская реформа

60-17-е годы XIX века стали временем коренных преобразований в России, которые затронули практически все важнейшие стороны как общества, так и государства в целом.

В этот период были проведены экономические и политические реформы, реформа управления, а также преобразования в области культуры и образования.

Главным толчком к проведению столь масштабных преобразований стала проигранная Крымская война. Поражение России в войне показало полную несостоятельность политической и экономической системы Николая I. Военное и экономическое могущество России, при ее столкновении с передовыми европейскими державами оказалось мнимым. Более того, Крымская война привела Россию к международной изоляции.

Неудачи в войне и смерть Николая I в определенном смысле раскрепостили не только либерально настроенную часть общества, но и ряд правительственных чиновников.

Александр II решился на преобразования исключительно по воле сложившихся обстоятельств, что отнюдь не умаляет его роль в столь масштабном реформировании страны. Главной его заслугой стало осознание им необходимости проведения преобразований. Таким образом, сохранить Россию, как великую державу, было возможно лишь через реорганизацию николаевской системы1.

Говоря о необходимости проведения реформ в России рассматриваемого периода, необходимо отметить, что все же главным узлом российских проблем был крестьянский вопрос. От его решения напрямую зависели судьбы 110 тысяч помещиков и 22 миллионов их крепостных, 20 млн. государственных и 2 млн. удельных крестьян.

Вопрос о том, какие именно факторы стали решающими в отмене крепостного права единого мнения до сих пор нет. Одни историки делаю упор на экономических и социальных процессах, происходивших в России. Крепостное право стало непреодолимым тормозом для дальнейшего развития страны. Подневольный труд крепостных, по их оценкам, стал крайне неэффективен, а помещики, в погоне за прибылью, все больше увеличивали эксплуатацию крестьян. Все это вело к деградации хозяйства, ожесточению крестьян. Назрел переход от феодализма к капитализму.

Другие исследователи склонны считать, что крепостничество, тормозя прогресс, все же пока исчерпало к середине XIX века всех резервов, и феодализм мог еще поступательно развиваться какое-то время. Сторонники данной концепции считают, что крестьянские бунты 50-х годов были разрозненны и немногочисленны, а значит, не грозили революцией.

Согласно этой концепции, Россия еще довольно долго могла прожить без внутренней экономической и социальной катастрофы, но вот соперничать на международной арене с европейскими индустриальными державами ей уже было не под силу. Таким образом, по мнению сторонников данной теории, отмена крепостного права была вызвана не столько внутрироссийскими, сколько внешнеполитическими факторами2.

В любом случае, отмена крепостного права стало важнейшим рубежом российской истории, а огромная роль государства в этом процессе. Именно это стало главной отличительной чертой России от Европы, где подобные преобразования проводились исключительно в связи с буржуазными революциями, в ходе мощных социальных взрывов.

Подводя итог, стоит еще раз отметить основные причины проведения крестьянской реформы 1861 года:

Крепостное право как форма рабства довольно давно уже обсуждалось всеми слоями общества;

Модернизация страны, которая была крайне необходима (как наглядно продемонстрировало поражение в Крымской войне), преодоление технико-экономической отсталости были невозможны в рамках крепостничества.

Труд крепостных крестьян был малопроизводителен и никак не способствовал развитию аграрного сектора в экономике в целом.

Правительство опасалось стихийных выступлений крестьянства.

Необходимость восстановления международного авторитета и роли России в мировой политике3.

Подготовка реформы

Большинство историков склонно полагать, что Александр II не только не имел конкретной программы необходимых преобразований, но и вообще не был готов к реформаторской деятельности. Укреплению данного мнения в исторической науке в немалой степени поспособствовала речь, произнесенная императором 30 марта 1856 года на обеде, устроенном в его честь московским дворянством. Именно в ней Александр II произнес решающую фразу: «гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу4». Однако многие исследователи отмечают, что речь эта не слишком продумана императором и в ней сквозило явное желание с его стороны снять с себя ответственность по решению крестьянского вопроса5.

Тем не менее, уже первые годы его царствования были отмечены целым рядом важных перемен, в ходе которых в целом обозначились основные направления будущих реформ.

В 1955 году был закрыт Высший цензурный комитет, была разрешена свободная выдача заграничных паспортов, были прощены недоимки и податные сословия освобождены от рекрутских поборов на три года. Военные поселения были упразднены, была объявлена амнистия для политических заключенных (декабристов, участников польского восстания 1831 года и петрашевцев).

В этот же предреформенный период определился и круг будущих реформаторов, т.е. тех людей, кто разрабатывал и проводил в жизнь новую политическую линию. Среди них следует отметить: братья Н.А. и Д.А. Милютины, С.И. Зарудный, П.А. Валуев, А.В. Головнин.

Кроме уже названных чиновников «второго эшелона» нельзя не назвать также и высших государственных сановников, принимавших активное участие в подготовке и проведении реформ: председатель Государственного Совета Д.Н. Блудов, министр внутренних дел С.С. Ланской, начальник военно-учебных заведений Я.И. Ростовцев.

Важную роль в рефоматорских рядах играли также брат царя Великий князь Константин Никлаевич, возглавлявший Морское министерство и Великая княгиня Елена Павловна6.

Реформа 1861 года рождала в ходе жестоких столкновений между либералами и крепостниками.

Решившись отменить крепостное право, Александр II поначалу действовал методами своего отца: стал ждать инициативы от дворянства, учредил очередной Секретный комитет по крестьянскому делу (в январе 1857 года). Вполне закономерно, что ни комитет, составленный из николаевских сановников, ни дворянство не хотели решать крестьянский вопрос, но и откладывать его решение уже было нельзя. В этом царя убеждали и его собственные сановники, об этом же говорило и общественное мнение.

В конце 1857 года литовское дворянство, под определенным давлением властей, ходатайствовало о безземельном освобождении своих крестьян. В ответ царь предписал литовским дворянам создать губернские комитеты для выработки проектов крестьянской реформы.

Предписание это (так называемый «Рескрипт Назимову» - литовскому губернатору) был опубликован, в результате чего, как в самой России, так и за рубежом стали известно о готовящейся реформе. Теперь отступать уже было нельзя.

Медленно, весьма неохотно помещики разных областей империи стали подавать прошения об открытии у себя губернских комитетов. Таким образом, правительство фактически вынудило помещиков выступить с «инициативой» в крестьянском вопросе. В этом проявилась значительная самостоятельность государственной власти в России и ее инициативная роль7.

Тем самым, окончательно был решен вопрос о проведении реформы. При этом, личное освобождение крестьян признавалось несомненным, спорным было наделение крестьян землей, считавшейся собственностью помещика.

Помещики плодородных черноземных губерний хотели после личного освобождения крестьян оставить в своих руках максимум земли. Помещики нечерноземных областей с бедной землей в общем были согласны дать крестьянам земельный надел за выкуп. Этот, второй вариант в принципе был довольно либеральным, но в губернских комитетах его поддерживало меньшинство дворян.

В правительстве идею освобождения крестьян с землей за выкуп отстаивал лидер реформы Н. А. Милютин с единомышленниками, царь же поначалу разделял взгляды большинства помещиков. Однако, весной 1858 года, невдалеке от Петербурга взбунтовались эстонские крестьяне, которых еще в начале XIX века освободили без земли. Провалилась попытка безземельного освобождения и удельных крестьян.

Против проектов дворянского большинства резко выступали А. И. Герцен, радикальный журнал «Современник» Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, а также все передовое общественное мнение того времени. Таким образом, в конце 1858 года идея освобождения крестьян с землей стала основой правительственной программы.

Крепостники яро нападали на Милютина Н. А. и его соратников, называя их «красными», но те упорно стояли на своей: после отмены крепостного права рядом с крупным помещичьим хозяйством должно было возникнуть и мелкое крестьянское. В результате, по мнению либеральных бюрократов, помещики смогут перестроить свое хозяйство на капиталистический лад, и в то же время в России не возникнет массы безземельных пролетариев, а значит страна сумеет избежать тех революций, через которые прошла Европа; государственная власть сможет выступать в качестве арбитра между сословиями, вырастет авторитет царя как защитника народных нужд. Именно эти соображения и привлекли Александра II. Поборов личную неприязнь к Милютину, он назначил его товарищем (заместителем) министра внутренних дел8.

После этого оставалось самое сложное - внести либеральную программу в законодательство. В начале 1859 года для обработки проектов, подготовленных губернскими дворянскими комитетами, и согласования их с планами правительства, были созданы Редакционные комиссии, председателем которых стал Ростовцев Я.И., а фактическим лидером их был Милютин Н.А.

Подчиняясь непосредственно царю, эти комиссии стали главным центром подготовки реформы. Ростовцев и Милютин собрали в них в основном либералов: в комиссиях работали славянофилы Ю.Ф. Самарин, В.А. Черкасский, с Милютиным тесно сотрудничал видный западник К.Д. Кавелин, не входивший в комиссии. Небольшая, но сплоченная группа, овладевшая ключевой позицией в верхах, стала на время весьма значительной силой.

В 1859-1861 годах проекты комиссий были переданы на обсуждение депутатам губернских комитетов, а затем, после их закрытия - в Главный комитет и Государственный совет. Во всех этих учреждениях либеральные проекты подвергались ожесточенным нападкам, но либеральные бюрократы и царь не слишком церемонились с противниками: им не давали гласно высказывать свои возражения, Александр II крайне ограничил права дворянских депутатов, самовластно утверждал мнения либерального меньшинства в Главном комитете и Государственном совете9.

Таким образом, защищать либеральный проект реформы приходилось посредством авторитарных методов. В результате основу предложенного проекта удалось отстоять, но его противники добились принятия крупных поправок: платежи, причитавшиеся с крестьян, были значительно увеличены, а размеры отводимых им наделов уменьшены.

19 февраля 1861года, в шестую годовщину своего восшествия на престол, Александр II подписал все законоположения о реформе и манифест об отмене крепостного права. Опубликован манифест был лишь через две недели, поскольку правительство опасалось народных волнений и в это время было запланировано проведение предупредительных мер.

Манифест был прочитан 5 марта 1861 г. в церквях после обедни, а на разводе в Михайловском манеже Александр сам прочитал его войскам. «Положения крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» распространялись на 45 губерний Европейской России, в которых насчитывалось 22 563 тыс. душ крепостных крестьян, в том числе 1467 тыс. дворовых и 543 тыс., приписанных к частным заводам и фабрикам.

Согласно им, бывшие крепостные получали личную свободу отныне их нельзя было продавать, покупать, дарить, переселять по произволу владельцев, а также большинство общегражданских прав (заключать сделки, открывать торговые и промышленные заведения, переходить в другие сословия, свободно вступать в брак10).

Тем не менее, крестьяне оставались неполноправным сословием, поскольку они по-прежнему платили подушную подать, несли рекрутскую повинность, подвергались телесным наказаниям и были прикреплены к месту жительства.

Таким образом, вотчинную власть помещика сменило крестьянское самоуправление, ведавшее сбором податей и мелкими судебными делами. Сельские общества, которые создавались на основе крестьянских общин, и волостные общества, состоявшие из нескольких обществ, избирали на сходках начальство - сельских старост, волостных старшин и волостной суд.

Вся система крестьянского самоуправления подчинялась правительственным чиновникам. В то же время, через него бывшие крепостные входили в новые демократические учреждения (земство, суд присяжных), приобщались к гражданской жизни.

Согласно манифесту, сохранялось также общинное землевладение, регулярные переделы земли между крестьянами, круговая порука в отбывании повинностей. Наделы земли передавались не лично крестьянину, всей крестьянской общине.

Власть общины над личностью, сословная обособленность крестьянского управления были чертами архаическими, но сохранять их предполагалось только первое время, дабы уберечь крестьян от быстрого обезземеливания, а также нажима со стороны бывших хозяев - помещиков.

Поскольку земля считалась дворянской собственностью, крестьяне, получая надел, должны были выплачивать за него выкуп, который приравнивался к сумме, которая, будучи положенной в банк под 6%, приносила бы ежегодный доход, равный дореформенному оброку. Таким образом правительство стремилось компенсировать помещику потерю не только земли, но и бесплатного крепостного труда.

Величина крестьянских наделов и повинностей, от которых исчислялся выкуп, определялась по соглашению между помещиками и крестьянами в рамках размеров, установленных правительством.

Условия выкупа излагались в уставных грамотах, за составлением которых должны были наблюдать мировые посредники, назначаемые правительством из местных дворян и независимые от администрации. При этом, до момента переходи крестьянина на выкуп крестьяне считались временнообязанными и продолжали работать на помещика12.

Следует отметить, что в манифесте регулировались также размеры и качество земельных наделов, переходящих крестьянам. В нечерноземных губерниях в пользовании крестьян оставалось почти столько же земли, как и прежде, а в черноземных под давлением крепостников был введен сильно уменьшенный душевой надел (при пересчете на такой надел у крестьянских обществ отрезали «лишние» земли). Там, где в числе отрезанных земель оказывались необходимые крестьянам угодья - прогоны для скота, луга и водопои, за дополнительные повинности крестьяне вынуждены были арендовать у помещиков эти земли.

В период временнообязанного положения крестьян отменялись лишь добавочные сборы (яйцами, маслом, льном, холстом, шерстью и т. п.), барщина ограничивалась 2 женскими и 3 мужскими днями с тягла в неделю, несколько сокращалась подводная повинность, запрещался перевод крестьян с оброка на барщину и в дворовые.

Выкуп осуществлялся при непосредственном посредничестве государства. Крестьяне платили помещику только 20-25% стоимости земли. Государство брало на себя обязательство сразу выдать помещикам 75-80% выкупной суммы, а крестьяне потом, со временем должны были возвратить долг государству с процентами, в течение 49 лет13.

Вплоть до 1907 года, когда конец платежам положила первая русская революция, крестьяне отдали государству сумму, вдвое превышающую изначальный размер выкупа за землю.

В то же время, из средств, выдаваемых государством помещикам, была вычтена их задолженность казне. Тем самым, государство возвратило себе с переплатой долги не только дворянства, но и крестьянства.

Следует сказать, что формально помещик мог до бесконечности затягивать «временнообязанное» положения крестьян и числиться собственником всей земли, пользуясь даровым трудом крестьян. Однако, при этом он не мог их самолично наказать, отнять у них наделы или повысить повинности. Таким образом, государство фактически вынуждало помещиков переводить своих бывших крестьян на выкуп.

Для самих же крестьян выкуп был обязателен и в течении девяти лет (а фактически - гораздо дольше) они не могли отказаться от своего надела14.

Причины ограниченности крестьянской реформы, ее итоги и значение

Реакция населения страны на обнародованный 19 февраля манифест об отмене крепостного права была вполне закономерна. Крестьяне ожидали более кардинальной реформы. По всей стране прокатились крестьянские волнения, где люди требовали «настоящей воли».

Вместе с тем, необходимо отметить, что проведенная Александром II крестьянская реформа стала результатом довольно серьезного компромисса между помещиками и правительством. Более того, интересы помещиков были учтены максимально, поскольку иного пути освобождения крестьян в той ситуации быть, по всей вероятности, не могло15.

Однако, огромная масса крестьян осталась малоземельной. Крестьянское хозяйство, ослабленное выкупными платежами, не стало, как на то рассчитывалось, очагом капитализма. Ставка в этом отношении делалась, прежде всего, на помещичье хозяйство, которые сумели сохранить в своих руках и громадные земельные наделы (латифундии)и единовременно получили крупные суммы денег на организацию новых форм хозяйствования.

Негативную роль в проведении реформы сыграли искажения, внесенные с проект Редакционных комиссий крепостниками из Главного комитета и Государственного совета. Дореформенный крестьянский надел сохранить не удалось. «Отрезки» от крестьянских земель, проведенные в ходе реформы, составили в среднем 20%. При этом помещики старались оставить за собой наиболее удобные земли, подчас необходимые крестьянам в хозяйстве. Результатом этих процессов стало фактически неизбежное разорение значительной части крестьянства. При этом становление самостоятельного крестьянского хозяйства значительно затянулось, были законсервированы многие элементы старых, феодальных (отработки) и даже дофеодальных (община) производственных отношений16.

Говоря о многочисленных ограничениях крестьянской реформы 1861 года и ее недостатках, следует все же сказать, что по большому счету отмена крепостного права означает лишь модернизацию феодального строя, а не его ликвидацию.

Наделение бывших помещичьих крестьян гражданскими правами и землей за определенные (пусть и довольно тяжелые) повинности переводило их в то положение, в котором пребывали миллионы государственных крестьян. Таким образом, произошел отказ от крепостнической, помещичьей формы феодального строя в пользу государственного феодализма.

Вместе с тем, отмена крепостного права в реальных исторических условиях середины XIX века нанесла все же смертельный удар феодальному строю, находившемуся в состоянии глубокого и затяжного кризиса. Этот объективно-исторический результат реформы был подготовлен всем предыдущим развитием России17.

Крестьянская реформа 1861 г. открыла перед Россией новые перспективы, создав стимул для развития капитализма - отношений свободного найма и конкуренции, способствовала подъему экономики.

Кроме того, в целом мирное проведение реформы значительно укрепила авторитет царя, который получил даже прозвище Освободитель. Здесь стоит отметить, что, например, в США отмена рабства, в те же годы, вызвало кровавую гражданскую войну.

В России же, освободив крестьян с наделом, монархия сумела упрочнить социальную базу, получив миллионы «Новых» налогоплательщиков. Выкупная операция, кроме того, в значительной степени способствовала укреплению государственных финансов.

Велико было и нравственное значение проведенной реформы, покончившей с крепостным рабством, а его отмена проложила дорогу другим важнейшим преобразованиям, которые должны были ввести в стране современные формы самоуправления и суда, а также подтолкнуть развитие просвещения.

Необходимо сказать, что к крестьянской реформе Россия подошла с крайне отсталым местным хозяйством: медицинская помощь в деревне практически отсутствовала, а многочисленные эпидемии уносили тысячи жизней; народное образование находилось в зачаточном состоянии; о проселочных дорогах никто не заботился.

Кроме того, государственная казна была истощена, и правительство не могло своими силами поднять местное хозяйство. В силу этих обстоятельств было решено пойти навстречу либеральной общественности, которая ходатайствовала о введении местного самоуправления в стране.

В результате 1 января 1864 года был утвержден закон о земском самоуправлении. Согласно ему, земское управление учреждалось для руководства хозяйственными делами: строительством и содержанием местных дорог, школ, больниц, богаделен, для организации продовольственной помощи населению в неурожайные годы, а также для агрономической помощи и сбора статистических сведений.

Для выполнения поставленных задач земства получали право облагать население особым сбором, при этом распорядительными органами земства были губернские и уездные собрания, а исполнительными - уездные и губернские земские управы.

Учреждение земств сыграло видную положительную роль в улучшении жизни русской деревни и развитии просвещения. Уже вскоре после их создания в России возникла целая сеть земских школ и больниц.

Одновременно с земской реформой, в 1864 году, была также проведена и судебная реформа. В России был введен новый суд, основанный на бессословных, гласных, состязательных началах, независимый от администрации, а сами судебные заседания стали открытыми для публики.

Таким образом, крестьянская реформа стала одним из важнейших этапов коренных преобразований в России, в значительной степени изменивших ее развитие и структуру.

Кроме того, сама реформа, проведенная в 1861 году, несмотря на ограниченный характер и некоторые недоработки, смогла показать значительный запас прочности. Речь здесь идет о том, что вплоть до начала XX века в деревни практически не было ни одного крупного крестьянского волнения, не выходившего за пределы отдельных населенных пунктов. Самым известным и большим по масштабам из них было выступление крестьян в селе Бездна в 1861 года18.

Следствием компромиссного характера реформы стало наличие изначальных, довольно серьезных противоречий и источником постоянных конфликтов между крестьянами и помещиками. Тем не менее, следует еще раз подчеркнуть, что крестьянская реформа предполагала обязательное дальнейшее развитие, доработку существующего в России порядка (ликвидацию сословной обособленности крестьян, ослабление власти общины, облегчение крестьянского малоземелья).

С освобождением крестьян уходили в прошлое старый административный строй, основанный на крепостном праве и сословном преобладании дворянства. Таким образом, иные условия общественно-политической и социальной жизни выдвигали целый комплекс первоочередных преобразований, главной целью которых было создание новой системы государственного управления. Все эти обстоятельства во многом стали определяющими в дальнейшем развитии и реформировании страны.

Заложенные в реформе принципы подразумевали дальнейшее, более глубокое реформирование всех сторон жизни российского общества, а застой или поворот назад, к прежней ситуации грозили социальной катастрофой.

В силу указанных обстоятельств очень многое в дальнейшем развитии страны зависело от того, каким образом сложится политическая конъюнктура в пореформенный период19.

Заключение

Подробным образом рассмотрев различные аспекты проведения крестьянской реформы 1861 года, можно сделать целый ряд немаловажных выводов.

Прежде всего, следует отметить, что несмотря на то, что Александр II, изначально не был готов к реформаторской деятельности и, по большому счету, лишь подчинился настойчивым требованиям истории о необходимости отмены крепостного права, следует все же сказать, что заслуга императора состоит, в первую очередь в том, что он не просто осознал давно назревшую необходимость проведения подобной реформы, но и стал последовательно проводить ее в жизнь.

Вместе с тем, осознавая необходимость проведения кардинальных изменений в государственном устройстве, Александр II также понимал и необходимость удержания страны от возможных конфликтов, а единственным способом их избежать стал компромиссный характер реформы.

Лавирование между интересами крестьян и помещиков привели к значительным уступкам в пользу последних и выразились в массе компромиссных решений. Они же, в свою очередь, во многом определили дальнейшую, довольно длительную конфронтацию между крестьянами и помещиками.

Нельзя также не отметить, что в результате проведенной реформы, помимо явных психологических дивидендов и укрепления собственного авторитета, государство также сумело в значительной степени упрочить и собственное экономическое положение, не только вернув помещичьи и крестьянские долги, но и неплохо заработав на выкупах.

Список источников и литературы:

1.Манифест 19 февраля 1861 года./ Хрестоматия по истории СССР 1861 - 1917 гг. Ред Тюкавкин В.Г. М.; Просвещение, 1990.

2.Литвак Б.Г. Переворот 1861 года в России: почему не реализовалась реформаторская инициатива./История России XIX век. Хрестоматия. Сост. Ляшенко Л.М. М.; Дрофа, 2002. С. 129.

3.Ляшенко Л.М. Царь-освободитель. Жизнь и деяния Александра I. М.; Владос, 1994.

.Николаев В. Александр Второй - человек на претоле./История России XIX век. Хрестоматия. Сос. Ляшенко Л. М. М.; Дрофа, 2002. С. 129.

.Орлов и др. Основы курса истории России. М.; Простор, 1997.

.Русская история с древнейших времен до наших дней. Ред. Дворниченко А.Ю. И др. Спб.; изд.-во «Лань», 2004.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Крестьянская реформа 1861 г., отменившая крепостное право, положила начало капиталистической формации в стране.

Основной причиной крестьянской реформы явился кризис феодально–крепостнической системы. Крымская война 1853–1856 гг. обнаружила гнилость и бессилие крепостной России. В обстановке крестьянских волнений, особенно усилившихся во время войны, царизм пошел на отмену крепостного права.

В январе 1857 г. был образован Секретный комитет под председательством императора Александра II "для обсуждения мер по устройству быта помещичьих крестьян", который в начале 1858 г. был реорганизован в Главный комитет по крестьянскому делу. Тогда же были образованы и губернские комитеты, которые занялись разработкой проектов крестьянской реформы, рассматриваемых Редакционными комиссиями.

19 февраля 1861 г. в Петербурге Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права и "Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости", состоящие из 17 законодательных актов.

Основной акт – "Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости" – содержал главные условия крестьянской реформы:

крестьяне получали личную свободу и право распоряжаться своим имуществом;

помещики сохраняли собственность на все принадлежащие им земли, однако обязаны были предоставить в пользование крестьянам "усадебную оседлость" и полевой надел "для обеспечения их быта и для выполнения их обязанностей перед правительством и помещиком";

крестьяне за пользование надельной землей должны были отбывать барщину или платить оброк и не имели права отказа от нее в течение 9 лет. Размеры полевого надела и повинностей должны были фиксироваться в уставных грамотах 1861 г., которые составлялись помещиками на каждое имение и проверялись мировыми посредниками;

– крестьянам предоставлялось право выкупа усадьбы и, по соглашению с помещиком, полевого надела, до осуществления этого они именовались временнообязанными крестьянами.

"Общее положение" определяло структуру, права и обязанности органов крестьянского общественного (сельского и волостного) управления и суда.

В 4 "Местных положениях" определялись размеры земельных наделов и повинностей крестьян за пользование ими в 44 губерниях Европейской России. Первое из них – "Великороссийское", для 29 великороссийских, 3 новороссийских (Екатеринославская, Таврическая и Херсонская), 2 белорусских (Могилевская и часть Витебской) и части Харьковской губерний. Вся эта территория делилась на три полосы (нечерноземную, черноземную и степную), каждая из которых состояла из "местностей".

В первых двух полосах устанавливались в зависимости от "местности" высший (от 3 до 7 десятин; от 2 с 3/4 до 6 десятин) и низший (1/3 высшего) размеры душевных налогов. Для степной определялся один "указный" надел (в великороссийских губерниях от 6 до 12 десятин; в новороссийских, от 3 до 6 1/5 десятин). Размер казенной десятины был определен 1,09 га. Надельная земля предоставлялась "сельскому обществу", т.е. общине, по числу душ (только мужских) к моменту составления уставных грамот, имевших право на надел.

От земли, находившейся в пользовании крестьян до 19 февраля 1861 г., могли быть произведены отрезки, если душевые наделы крестьян превышали высший размер, установленный для данной "местности", или если у помещиков при сохранении существующего крестьянского надела оставалось менее 1/3 земли имения. Наделы могли уменьшаться по специальным соглашениям крестьян с помещиками, а также при получении дарственного надела.

При наличии в пользовании крестьян наделов менее низшего размера помещик обязан был прирезать недостающую землю или снизить повинности. За высший душевный надел устанавливался оброк от 8 до 12 рублей в год или барщина – 40 мужских и 30 женских рабочих дней в год. Если надел был менее высшего, то повинности уменьшались, но не пропорционально.

Остальные "Местные положения" в основном повторяли "Великороссийское", но с учетом специфики своих районов.

Особенности крестьянской реформы для отдельных категорий крестьян и специфических районов определялись 8 "Дополнительными правилами": "Об устройстве крестьян, водворенных в имениях мелкопоместных владельцев, и о пособии сим владельцам"; "О приписных к частным горным заводам людях ведомства Министерства финансов"; "О крестьянах и работниках, отбывающих работы при Пермских частных горных заводах и соляных промыслах"; "О крестьянах, отбывающих работы на помещичьих фабриках"; "О крестьянах и дворовых людях в Земле Войска Донского"; "О крестьянах и дворовых людях в Ставропольской губернии"; "О крестьянах и дворовых людях в Сибири"; "О людях, вышедших из крепостной зависимости в Бессарабской области".

Манифест и "Положения" были обнародованы 5 марта в Москве и с 7 марта по 2 апреля – в Петербурге. Опасаясь недовольства крестьян условиями реформы, правительство предприняло ряд мер предосторожности: произвело передислокацию войск, командировало на места лиц императорской свиты, издало обращение Синода и т.д. Однако крестьяне, недовольные кабальными условиями реформы, ответили на нее массовыми волнениями. Наиболее крупными из них были Бездненское и Кандеевское выступления крестьян 1861 г.

На 1 января 1863 г. крестьяне отказались подписать около 60% грамот. Цена земли по выкупу значительно превышала ее рыночную стоимость в то время, в отдельных районах – в 2–3 раза. Во многих районах крестьяне добивались получения дарственных наделов, сокращая тем самым надельное землепользование: в Саратовской губернии на 42,4%, Самарской – 41,3%, Полтавской – 37,4%, Екатеринославской – на 37,3% и т.д. Отрезанные помещиками земли являлись средством закабаления крестьян, так как они были жизненно необходимы крестьянскому хозяйству: водопой, выгон, сенокос и пр.

Переход крестьян на выкуп растянулся на несколько десятилетий, 28 декабря 1881 г. был издан закон об обязательном выкупе с 1 января 1883 г., перевод на который завершился к 1895 г. Всего к 1 января 1895 г. было утверждено 124 тыс. выкупных сделок, по которым перешло на выкуп 9,159 тыс. душ в районах с общинным и 110 тыс. домохозяев в районах с подворным земледелием. Около 80% выкупных сделок были обязательными.

В итоге крестьянской реформы (по сведениям 1878 г.) в губерниях Европейской России 9860 тыс. душ крестьян получали в надел 33728 тыс. десятин земли (в среднем на душу 3,4 десятины). У 115 тыс. помещиков осталось 69 млн. десятин (в среднем по 600 десятин на владельца).

Как выглядели эти "средние" показатели через 3,5 десятилетия? Политическая и экономическая власть царя опиралась на дворян и помещиков. По переписи 1897 г. в России было 1 млн. 220 тыс. потомственных дворян и более 600 тыс. личных дворян, которым дворянский титул давался, но по наследству не передавался. Все они были владельцами земельных наделов.

Из них: около 60 тыс. – мелкопоместные дворяне, имели по 100 десятин; 25,5 тыс. – среднепоместные, имели от 100 до 500 десятин; 8 тыс. крупных дворян, имевших от 500 до 1000 десятин: 6,5 тыс. – крупнейших дворян, имевших от 1000 до 5000 десятин.

Вместе с тем, в России были 102 семьи: князья Юсуповы, Голицыны, Долгоруковы, графы Бобринские, Орловы и др., владения которых составляли более 50 тыс. десятин, то есть около 30% помещичьего земельного фонда России.

Наиболее крупным собственником в России был царь Николай II. Ему принадлежали громадные массивы так называемых кабинетных и удельных земель. Там добывалось золото, серебро, свинец, медь, лес. Значительную часть угодий он сдавал в аренду. Управляло имуществом царя особое министерство императорского двора.

Заполняя опросный лист для переписи, Николай II в графе о профессии написал: "Хозяин земли русской".

Что касается крестьян, то средний надел крестьянской семьи, по данным переписи, составил 7,5 десятин.

Значение крестьянской реформы 1861 г. состояло в том, что она отменила феодальную собственность на работников и создала рынок дешевой рабочей силы. Крестьяне объявлялись лично свободными, то есть имели право покупать на свое имя землю, дома, заключать различные сделки. В основе реформы лежал принцип постепенности: в течение двух лет должны были быть составлены уставные грамоты, определявшие конкретные условия освобождения крестьян, затем крестьяне переводились на положение "временнообязанных" до момента перехода на выкуп и в последующий 49–летний период выплачивавшим долг государству, купившему землю для крестьян у помещиков. Только после этого земельные наделы должны стать полной собственностью крестьян.

За освобождение крестьян от крепостной зависимости император Александр II был назван народом «ОСВОБОДИТЕЛЕМ». Судите сами, чего здесь было больше – правды или лицемерия? Отметим, что из общего числа крестьянских волнений, произошедших по всей стране в 1857–1861 гг., 1340 из 2165 (62%) выступлений пришлось на время после объявления реформы 1861 года.

Таким образом, крестьянская реформа 1861 г. была проводимой крепостниками буржуазной реформой. Это был шаг по пути превращения России в буржуазную монархию. Однако крестьянская реформа не решила социально–экономических противоречий в России, сохранила помещичье землевладение и ряд других феодально–крепостнических пережитков, привела к дальнейшему обострению классовой борьбы, послужила одной из основных причин социального взрыва 1905–1907 гг. XX века.

Реформа 1861 г. была стартовым событием для России. Ведь что вообще есть любая реформа, как не реакционнейшая попытка путем структурной перестройки продлить агонию отжившего строя во имя сохранения власти существующей элиты, являющейся тормозом общественного развития? Это совершается против интересов большинства народа, ценой его обнищания и погибели.

Не были исключением и реформы, начатые Александром II.

Пореформенная Россия представляла из себя пепелище, на котором хищным вороньем торжествовал новый класс богачей - "чумазых", как называли разбогатевших плебеев народники. Реформа 1861 года, вопреки расхожему мнению, разорила большинство крестьян, пустила по миру коренную Россию. Именно на этот период приходится начало обезлюживания центральных губерний - станового хребта русской нации.

На ужасающую картину народного разорения накладывалась народоубийственная национальная политика. Как и все прошлые и настоящие российские реформаторы, Александр II до мозга костей ненавидел русский народ, зато испытывал пиетет к другим, более "дельным" национальностям. Вот что писал в 1870 году своей дочери поэт Ф.И. Тютчев: "В России господствует абсолютизм, который включает в себя черту самую отличительную из всех - презрительную и тупую ненависть ко всему русскому, инстинктивное, так сказать, неприятие всего национального". Благодаря этой политике русское богатство стало быстро перетекать в инородческие руки.

Сложились условия, при которых возник небывалый экономический спад.

Гнилая система эта поддерживала свое существование постоянным беспределом, нарушением своих же собственных законов, произволом, который отметил еще Петрашевский: "жизненный принцип (правительства) - принцип произвола, который, вследствие соучастия в нем всех государственных чиновников, делает из государственного аппарата коммерческую компанию, имеющую целью эксплуатацию страны".

В сердце этой системы и был нанесен удар. Царь - главный чиновник, главный виновник народных страданий, организатор и глава этой "коммерческой компании" - был сражен руками народных мстителей.

Кто же противостоял ему и сотням тысяч его сатрапов? Горстка национальной интеллигенции, лучшая русская молодежь. Принадлежа большей частью к жителям городов, к среднему классу, эти молодые люди были мало осведомлены о действительной жизни народа. По воспоминаниям, оставленным ими, мы можем судить о том, какое действие на них оказало знакомство с действительным народным бытом: "Завеса упала с глаз. "Великая крестьянская реформа" выявилась в том виде, в каком она была в действительности. Впервые мы узнали, что она дала народу, и негодование охватило нас", - вот общее чувство, объединившее эту молодежь. Из этого чувства родилось стремление помочь народу, научить его элементарным правилам защиты собственных интересов, приемам противостояния произволу чиновника и лихоимству эксплуататора.

В данной работе мы попутаемся проанализировать оправданность такого подхода к рассмотрению крестьянской реформы 1861 г.

По данному вопросу существуют две точки зрения:

а Крепостное право – тормоз для экономического развития страны.

Подневольный труд неэффективен.

Хозяйство деградирует.

Страна шла к революции, но крестьянство было не революционной силой и поэтому революции не произошло.

а Крепостное право отнюдь не исчерпало своих ресурсов. Крепостное право могло бы существовать еще не один десяток, а может быть и сотню лет.

Россия могла бы медленно, но верно перейти к капиталистическому способу ведению хозяйства.

Крепостное право выглядело безнравственно. АII, ориентировавшийся на общемировое мнение, понимал это. Поэтому для мирового признания развития России требовалась отмена КП.

Крымская война показала, что в военном отношении Россия не может тягаться с развитыми индустриальными державами.

В отличие от западных стран, в России все происходит сверху, и реформы, производимые в других странах снизу, во время буржуазных революций, в России проводятся сверху, государством.

Как уже говорилось выше крестьянская реформа 1861 года – это один из таких ключевых, поворотных пунктов в истории нашей страны. Во-первых, у нас крепостное право отменили примерно через 50 лет после последней европейской страны. Последней страной была, Германия, где освобождение произошло в ходе наполеоновских войн, Наполеон вместе со знаменами своих полков нес Кодекс Наполеона и освобождение других стран от феодальных пут. Если углубиться в историю, видно, что на границе между феодальной и аграрной экономикой и экономикой индустриальной, свободной, капиталистической, рыночной возникает такой момент, когда страны, проходящие этот период, делают большой рывок, такой как будто сгусток энергии выплескивается, и страны поднимаются на совершенно новую ступень качественного развития. Так было в Англии. На самом деле, от крепостного права в Англии избавились – это была первая страна в Европе – к XV-XVI веку там уже прошли огораживания, освободили крестьян от земли, и "овцы съели людей", как тогда говорили. И все закончилось Английской революцией, когда Карлу I отрубили голову. Но после этого Англия стала страной, совершенно свободной от феодальных пережитков. И вот эта свобода, вот это появление правового государства оказали решающее воздействие на то, что страна, которая лежит на окраине Европы и всегда была очень незначительной по численности населения по сравнению с континентальными странами, в конце концов, стала "мастерской мира", "владычицей морей" и т. д.

На самом деле, то же самое происходило во время Великой аграрной революции, когда крестьяне получают свободу, они получают возможность свободно улучшать свою жизнь, и это придает огромный порыв, который создается не постановлениями Коммунистической партии, а просто свободой. И тот же самый потенциал был и у нашей страны. И как раз его высвобождение началось с Великой крестьянской реформы, как говорили, после царского манифеста 18 февраля 1861 года. Но, в отличие от английского или французского варианта, он у нас был очень ограниченный. Реформа проводилась "сверху", главными реформаторами. Главными людьми, которые настаивали на реформе, были люди из высшей аристократии: это великий князь Константин Николаевич, его жена Елена Павловна, целый ряд видных аристократов, которые убедили царя, и царь тоже стал сторонником реформы, хотя в глубине его души вечно было, конечно, сопротивление. И нужно было достигать компромисса между крестьянами, между их интересами и интересами крепостников, основных землевладельцев, которые владели землей и самими крестьянами. Стоял вопрос, что просто дать свободу крестьянам – это мало, они должны иметь возможность на что-то жить, значит, им надо было дать землю. И тут нашла коса на камень, искали компромисса. Были партия либеральная и партия революционных демократов. Они близко стояли, но, конечно, сильно различались. Это такие люди как, скажем, либералы Каверин и Чичерин, Самарин. Со стороны революционной демократии – это Чернышевский, Добролюбов. Но в определенный момент они выступали вместе, потому что они добивались радикальных реформ и расчистки места для развития свободного крестьянства. Хотя, надо сказать, что общину никто из них не затрагивал, т. к. и у славянофилов, и у революционных демократов было убеждение, что крестьянская община – это такая особенность российского общества, которая спасет Россию от язвы капитализма. А в это время капитализм был в Европе. В той же Англии тогдашние наши деятели, общество видели огромное различие между богатыми и бедными и т. д., - то, что мы сейчас видим, - и старались этого в значительной степени избежать, поэтому общину как-то никто не трогал. Но за свободу была такая борьба, чтобы крестьяне получили землю на наиболее благоприятных для себя условиях. А кончилось тем, что условия были очень тяжелые. В значительной степени были приняты условия, приемлемые для дворян, это означает, что крестьяне получали землю за выкуп, выкуп довольно значительный, что они должны были еще иметь определенные обязанности отрабатывать на помещика, сохранялась община, в которой они были связаны круговой порукой в отношении задолженностей по выкупам.

К причинам реформы 1861 г. относят:

промышленную революцию;

изменение социальной структуры русского общества (появляются капиталисты, формируется институт наемных рабочих);

крымскую войну (России показали, что она является страной второго сорта);

общественное мнение (осуждение крепостничества);

смерть Николая I.

Нельзя отрицать и тот факт, что особенности крепостничества в России также явились базой для проведения реформы в жизнь.

Особенностями крепостничества в России было:

Документов о крепостничестве не было. И если в странах Европы оно исчезло естественным путем, то в России его ликвидация становится государственной задачей.

Во всех странах Европы крепостнические отношения были разнообразными, т.е. отношения крепостничества наблюдались в разных сословиях и в соответствии с этим крепостные имели разные права. В России государство само формирует единое сословие.

Император пытается подать свои действия как ответ на предложения прибалтийского дворянства. Способ решения – создание секретного комитета, но тяжесть работы перенесена в губернские комитеты, т.е. идёт работа на местах. Комитеты создали в 45 губерниях. В 1858 г. создали главный комитет по крестьянскому делу, его возглавил, по российской традиции, император. Ведущая роль в организации работы принадлежала министерству внутренних дел, при котором создан специальный земский собор. В главном комитете работали 2 редакционные комиссии, которые и подготовили все документы.

ЛЕКЦИЯ XXXIV

Положение народных масс и сельского хозяйства в 60-х и 70-х годах. – Ход выкупной операции. – Нищенские наделы. – Отрезки. – Аренды в северных и южных губерниях. – Рост арендных цен. – Задолженность помещиков. – Усиленная распашка земель ввиду усиливающегося хлебного экспорта и роста хлебных цен. – Количество скота у помещиков и крестьян. – Размеры помещичьей запашки. – Выводы о помещичьем хозяйстве на севере и на юге. – Продажа земель. – Покупщики. – Легко ли далось крестьянам расширение их хозяйства за счет помещичьего? – Положение крестьянского хозяйства. – Недостаточность наделов. – Обременение налогами и платежами. – Неравномерность обложения. – Голод 1868 г. – Исследования земств. – Недоимки. – Положение крестьянского хозяйства в черноземных губерниях. – Самарский голод 1872–1873 гг. – Продовольственные ссуды. – Выводы Янсона и кн. Васильчикова о положении крестьянского хозяйства в 70-х годах.

В последней своей лекции я изложил, как применялись и в то же время искажались в пореформенное время положения о земских учреждениях, о новых судах, а также каково было в конце 60-х и в 70-х годах положение печати и вообще положение общества. Теперь я хочу перейти к положению народных масс в это время, а также обрисовать вам и положение сельского хозяйства в эту эпоху.

В одной из первых лекций этой части моего курса я уже нарисовал вам ту картину распределения землевладения, которая образовалась после распространения крестьянской реформы на государственных крестьян в 1866 г., но, разумеется, эта картина, чисто, так сказать, статистического характера, даёт только общие рамки, в которых пришлось развиваться крестьянскому хозяйству и складываться в пореформенное время тому новому быту сельского населения России, который был обусловлен преобразованиями 60-х годов.

Теперь я хочу остановиться на содержании того внутреннего процесса, исход которого зависел от массы материальных и нематериальных факторов, из которых, наряду с размерами наделения крестьян землей, особенно важное значение в крестьянском хозяйстве имели платежи и повинности, которыми крестьянская земля была обременена, а также весьма большое значение имели и такие экономические факторы, как положение мирового хлебного рынка и проведение железных дорог в России.

По Положению 19 февраля, как вы помните, выкуп крестьянских наделов поставлен был при нормальных условиях в зависимость от соглашения между помещиками и крестьянами. Правда, помещикам было предоставлено и против желания крестьян требовать выкупа, но тогда они получали не полную выкупную ссуду, какова она должна была быть по капитализации причитавшегося им оброка из 6%, а лишь 80% полного размера ее в случае полного наделения и 75% причитавшегося по расчету размера при неполном наделении крестьян. Притом, по Положению 19 февраля, на выкуп могли выходить только оброчные имения, а барщинные должны были сперва переходить на оброк, и лишь потом помещики могли требовать их перехода на выкуп, исчислявшийся при помощи капитализации этого оброка.

Между тем, как я уже говорил вам, крестьяне в пореформенное время очень быстро сообразили, что помещикам, собственно говоря, очень трудно настоять на сколько-нибудь правильном и добросовестном выполнении барщинных работ, потому что власть помещиков очень сильно сократилась; и, сообразив это, крестьяне в тех местах, где они были на барщине, часто не только не думали заявлять о своем желании перейти на оброк, но не соглашались и на предложения помещиков. И вот мы видим, что в 1862 г. появляется целый ряд заявлений со стороны дворянства о необходимости введения обязательного выкупа, которого раньше, как вы помните, особенно домогались помещики нечерноземных губерний. Не говоря уже о резких заявлениях тверского дворянства, которые имели политический характер , мы видим, что поступали ходатайства и чисто делового характера, как, например, ходатайство дворянства Казанской губернии, где большинство крестьян было на барщине и где помещики чувствовали себя в особенно беспомощном положении и очень быстро стали приходить к убеждению, что единственный выход из него – это как можно скорее перевести своих крестьян на выкуп.

Казанскому дворянству, как и всем другим, было отказано в 1862 г. в пересмотре Положения 1861 г., но само правительство тогда же увидело, что, действительно, помещики находятся во многих местах в безвыходном положении, и поэтому в 1863 г. издан был дополнительный закон, по которому разрешалось и барщинные имения переводить прямо на выкуп, по требованию помещиков, причем помещики опять-таки могли получить от выкупного учреждения лишь 80 и 75% исчисленной выкупной суммы. Между тем крестьяне во многих местах, в особенности в юго-восточных степных и южных новороссийских губерниях, прямо в это время бежали от выкупа, бросая наделы, несмотря на то что переход на выкуп для них был выгоден, как казалось правительству, особенно по требованию помещиков, когда крестьянам не приходилось делать никаких доплат и долг их по выкупной ссуде выражался в размере лишь три четверти или четыре пятых общей суммы капитализированного оброка. Крестьяне отказывались от перехода на выкуп в этих местностях ввиду отсутствия там заработков и трудности для них перехода к денежным платежам.

Тогда правительству пришлось ухватиться за ту дополнительную 123-ю статью великороссийского положения, введенную по предложению князя Гагарина, о так называемых «четвертных», «даровых» или «нищенских» наделах, о которой я говорил вам в свое время. Сознавая, что крестьяне во многих местах будут не в состоянии уплачивать платежи в денежном виде, правительство, издавая закон о разрешении помещикам требовать перехода и барщинных крестьян на выкуп, в то же время обусловило это право одностороннего требования перевода крестьян на выкуп тем, что в случае если крестьяне откажутся перейти на выкуп, предложенный им помещиком, и предпочтут получение бесплатного четвертного надела, то помещик не имеет права отказать им в этом. Это и послужило причиной, почему в самых многоземельных местностях именно по требованию крестьян явилось такое огромное распространение этих нищенских, даровых наделов. Мы видим, что весь юго-восток России и часть восточных губерний, как Уфимская, южная часть Пермской, часть Воронежской, вся Тамбовская, Самарская и отчасти Саратовская явились районом наибольшего распространения этих нищенских, «сиротских» наделов.

С другой стороны, при таком ходе выкупной операции, ввиду того что в значительном большинстве случаев выкуп происходил в первые годы после реформы по требованию помещиков, – вообще более 65 % выкупных сделок было совершено по требованию помещиков, – и так как благодаря этому помещики получали только неполное вознаграждение и крестьяне не обязывались никакими доплатами к выданной казной ссуде, то и помещики, в свою очередь, воспользовались в полном размере своим правом отрезок от крестьянских земельных наделов, вплоть до максимальных норм, установленных положением. Я уже говорил вам, что эти отрезки получили большое распространение везде, даже и там, где не было или почти не было нищенских наделов, а где давались и полные (максимальные) наделы. Эти отрезки во многих местностях не столько имели то значение, что они количественно уменьшали наделение крестьян, сколько то, что они качественно чрезвычайно ухудшали его и даже ставили крестьян иногда прямо в безвыходное положение, в полную экономическую зависимость от помещиков, потому что при таких отрезках помещики намеренно старались отрезывать различные необходимые крестьянам угодья (например, почти весь луг, или весь выгон) и дать крестьянам только одну пашню. А так как крестьяне, в особенности в местностях нечерноземных, где требовалось удобрение наделов, не могли существовать без скотоводства и не могли вести скотоводство без лугов и выгонов, то этим самым они ставились в полную необходимость арендовать по любым, каким будет угодно помещикам, ценам эти отрезки, так как без них они обойтись совершенно не могли.

Это положение, которое образовалось в первые годы пореформенного времени, создало чрезвычайно неблагоприятные общие условия развития сельского хозяйства. Мы видим, с одной стороны, что крестьяне, освободившись от крепостного права, от прямой власти помещиков над ними, попадали во многих местах, благодаря отрезкам, вновь в полную экономическую зависимость от помещиков. С другой стороны, и помещики находились обычно в большой зависимости от крестьян, так как им приходилось вести хозяйство на оставшихся у них землях при помощи вольнонаемных рабочих. И хотя благодаря открывшейся большой свободе передвижения во многих многоземельных местностях и явились приходящие рабочие, но помещики предпочитали иметь дело с прежними своими крестьянами, оседлыми, которые гораздо более добросовестно обрабатывали землю. С другой стороны, в нечерноземных губерниях сильно были развиты промыслы, и здесь, как и раньше, помещичьих запашек почти не существовало или существовало очень мало. Помещикам вновь заводить хозяйство на оставшихся у них за наделом землях, да еще с вольнонаемными рабочими, оказывалось очень трудным делом, и здесь единственным для них выходом было воспользоваться тем зависимым положением крестьян, которое образовалось вследствие отрезок важных в крестьянском быту угодий.

По свидетельству А. Н. Энгельгардта, князя А. И. Васильчикова и других северных хозяев, во многих нечерноземных губерниях крестьяне ни за какие цены не соглашались брать в обработку помещичьи запашки «на круг» и соглашались только тогда, когда помещики взамен сдавали им в аренду недостающие им важные угодья – обыкновенно луга и выгоны. Итак, для помещиков единственную возможность вести здесь хозяйство представляло заманивание крестьян арендой отрезков, во многих же местностях северных губерний ведение хозяйства и прямо сделалось невозможным. Мы поэтому видим, что наступает огромная распродажа помещичьих имений и земель в нечерноземных губерниях.

В губерниях черноземных хозяйственная конъюнктура оказывается совершенно иной. Здесь крестьяне, как вы знаете, получили сравнительно очень небольшие наделы, а вместе с тем они в большинстве этих губерний лишены были всяких сторонних, неземледельческих заработков. В близких местностях таких заработков обыкновенно не бывало, и, получив недостаточные наделы, крестьяне здесь должны были или наниматься в рабочие к помещикам, или, что им представлялось более соблазнительным, хотя, по существу, это далеко не всегда было более выгодным, брать у помещиков землю в аренду.

Надо сказать, что как раз в это время в черноземных губерниях явился благоприятный момент для увеличения размеров хлебопашества – чрезвычайное повышение хлебных цен, зависевшее прежде всего от условий мирового рынка. Уже с конца 40-х годов, после отмены запретительных хлебных законов в Англии и под влиянием все большего сосредоточения населения Западной Европы в городах, получилось большое требование на русский хлеб, и, так как вывоз увеличивался, то увеличивалась запашка, становилось выгодным, производить хлеб как товар, идущий на внешний рынок. В пореформенное время к этому присоединяется постройка железнодорожной сети, которая именно так и была рассчитана, чтобы облегчить вывоз хлеба к портам из самых хлебородных губерний .

Мы видим, что под этим влиянием запашка в хлебородных губерниях, в особенности в пореформенное время, растет очень быстро. Если мы возьмем общие данные по России, то мы увидим, что в 60-х годах площадь всей пашни в Европейской России равнялась 88 млн. 800 тыс. дес,; через 20 лет пашни считалось уже 106 млн. 800 тыс. дес., а в 1887 г. – 117 млн. десятин . Следовательно, рост площади посевов идет чрезвычайно быстро, даже если брать общие данные по всей площади Европейской России. Но мы ведь должны принять в расчет, что это изменение площади запашки было чрезвычайно неравномерно для разных местностей России. Я только что говорил вам, что в нечерноземных губерниях помещики во многих местах прекращали свое хозяйство и, во всяком случае, нового не заводили, и мы видим, что в этих нечерноземных губерниях запашка в эти годы прямо уменьшалась, и довольно значительно. Площадь запашки кое-где сокращается и в Северо-Западном крае, где вводится плодосменное хозяйство и интенсифицируется земледелие, и при новых формах хозяйства является уже не под силу сохранять прежние размеры вспашки.

Но в местностях черноземных в эти годы распахивается, наоборот, все, что возможно: в губерниях центральных черноземных запашка увеличивается всего на 5%, ибо здесь уже и до реформы было распахано почти все.

В среднеприволжских губерниях в двадцать лет, следующие за реформой, площадь пашни возрастает на 35%; в малороссийских губерниях – на 13%; в местностях же многоземельных запашка растет в огромных размерах; так, в Новороссии она увеличивается на 98%; в Южном Заволжье – даже на 365%.

Таким образом, рост площади пашни констатируется здесь огромный, но он отнюдь не знаменует собой увеличения или улучшения помещичьего сельского хозяйства в этих местностях. Помещики, несмотря на то, что они получили такой козырь в свои руки, как необыкновенный рост хлебных цен, возросших за эти двадцать лет в портах на 50–80%, несмотря на то, что они получили большие капиталы в виде крупных ссуд, и несмотря на то, что в 80-х годах открылся целый ряд земельных банков, где они могли закладывать и действительно закладывали свои имения, – они все эти денежные доходы и реализованные, капиталы в большинстве случаев не положили на улучшение сельского хозяйства, а так или иначе прожили и предпочли, вместо улучшения своего хозяйства, воспользоваться тем чрезвычайным стремлением крестьян брать земли в аренду, о котором я говорил, предпочли воспользоваться ростом арендных цен, который происходили этих местностях, и стали огульно отдавать земли в аренду крестьянам, так что, хотя нельзя не признать, .что в этих южных и юго-восточных губерниях помещичье землевладение оказывается более устойчивым, нежели на севере, но помещичье хозяйство и здесь сокращается, если под хозяйством подразумевать собственную помещичью запашку.

Объяснялось это тем, что помещики в момент освобождения крестьян в большинстве случаев не имели своего инвентаря, привыкнув вести хозяйство при помощи крестьянского инвентаря, и, несмотря на получение огромных сумм в свои руки по выкупу крестьянских земель и по закладу своей земли в различные банки, они не завели этого инвентаря и в пореформенное время. Мы видим, что и в пореформенное время задолженность помещичьего землевладения растет в огромных размерах. Еще до реформы помещики всех губерний из 10 млн. крепостных душ успели заложить до 7 млн. душ в тогдашних кредитных учреждениях, именно в сохранных казнах . При выдаче помещикам выкупных ссуд этот долг удерживался, и мы видим, что из тех 588 млн. руб., которые им пришлось получить в виде выкупных ссуд в первое десятилетие после реформы, помещики получили, собственно говоря, гораздо меньше, потому что около 262 млн. руб. было удержано на покрытие долга этим сохранным казнам, а остальные 326 млн. руб. были им выданы процентными бумагами, курс которых был весьма невысок, и, благодаря потере на курсе, в действительности им пришлось получить всего 230 млн. рублей . Как бы то ни было, в первые десять лет после реформы, в которые на выкуп перешло до 70% всех помещичьих имений, старый долг был погашен, но уже к середине 60-х годов начинает образовываться новый долг во вновь созданных земельных банках, и мы видим, что этот долг растет чрезвычайно быстро, так что к концу 60-х годов уже образовывается новый долг в 230 млн. руб., к началу 80-х годов он достигает уже 400 млн. руб., т. е. почти той же цифры, которой достигали помещичьи долги, погашенные выкупом, а к концу 80-х годов этот долг переходит уже за 600 млн. руб. Но, несмотря на такие огромные позаимствования, помещичье хозяйство и в черноземных губерниях улучшалось и расширялось очень мало, а все огромное расширение запашки в этих губерниях приходилось на крестьянское хозяйство вследствие широкого развития аренды помещичьих земель. Таким образом, если мы возьмем первые двадцать лет после издания Положения 19 февраля, то мы можем констатировать такой процесс .

На севере помещичье хозяйство падает; многие из плательщиков, которые в дореформенное время вели здесь свое собственное хозяйство, его прекращают, новых хозяйств не заводят и продают свои земли. Те немногие хозяйства, которые здесь удерживаются, совершенно преобразовываются, чрезвычайно интенсифицируются, т. е. заводят не только свой инвентарь, но переходят к высшим системам полеводства и только если могут выдерживать конкуренцию южных хозяйств, если они, независимо от полевого хозяйства, которое им становится весьма невыгодным, особенно после проведения железных дорог в плодородные местности, когда хлеб по дешевым провозным тарифам поступает из мест, где производить его гораздо выгоднее, если они как единственно доступную им форму хозяйства устраивают при своих экономиях заводы для переработки сельскохозяйственных продуктов винокуренные, крахмальные и др. или же если развивают специальные производства льна и пеньки частью для сбыта за границу, частью для внутреннего потребления. Эти подсобные производства и являются единственным выходом, дающим им возможность существования.

В южных губерниях помещичье землевладение оказалось гораздо более устойчивым, но помещичье хозяйство здесь чаще всего прямо сокращалось путем передачи земли в аренду крестьянам при сохранившемся лишь владении помещиков. До какой степени возросла здесь в это время крестьянская аренда, можно судить по тем цифрам, которые представлены статистическими исследованиями за это время. По некоторым статистическим вычислениям, вообще размеры крестьянской аренды достигали к 80-м годам XIX в. в пределах Европейской России огромной цифры – 50 млн. десятин . Но если мы даже исключим наиболее гадательные предположения, то и по самым скромным расчетам размеры крестьянской аренды достигают, во всяком случае, 25 млн. десятин , а вы знаете, что размеры всего пространства надельных земель, полученных бывшими помещичьими крестьянами, не превышали 33 млн. дес., следовательно, крестьянам приходилось почти удваивать с помощью аренды пространства своего хозяйства, причем большая часть арендованных пространств находилась в черноземных хлебородных губерниях.

В северных губерниях крестьяне арендовали главным образом те угодья, которые необходимы им для хозяйства и которых их лишила отрезка при выкупе, в особенности луга и выгоны; в южных губерниях они главным образом арендовали пашню, и этой арендованной пашни мы видим здесь у крестьян не менее 12 млн. дес. в это время . Вообще, если мы возьмем размеры запашки и размеры посевов на крестьянских и помещичьих землях в это время, вычислив их хотя бы по приблизительным данным, – прямых данных в этом отношении вообще недостаточно, – то увидим, что в 80-х годах в Европейской России, за исключением Польши, Финляндии и Кавказа, было 68 млн. дес. посевов, из них 47 млн. 300 тыс. дес. было на крестьянских надельных землях, затем около 12 млн. дес. – на землях, арендованных крестьянами у помещиков, и только 8 млн. 700 тыс. дес. посевов приходилось на частновладельческие хозяйства. Таким образом, мы видим, что 87% всех посевов принадлежало в это время крестьянам и только 12,8% – частноземлевладельческим хозяйствам. Эти расчеты более или менее верны; они основываются на учете скота, который имелся в это время у помещиков и крестьян. Мы видим, именно, что по первой военно-конской переписи, произведенной в 1882 г. и давшей довольно точные статистические данные, в 48 губерниях Европейской России у крестьян было 12 млн. 134 тыс. рабочих лошадей, а у частных владельцев было всего 1,5 млн. рабочих лошадей. Очевидно, что уже эта цифра – 1,5 млн. рабочих лошадей – показывает, что, по самым льготным расчетам, помещики с помощью этого количества лошадей могли обработать максимум 38% своей земли, а остальное, значит, разбиралось крестьянами в аренду .

Таким образом, относительно черноземных губерний окончательный вывод, к которому приходят новейшие исследователи на основании этих данных для двадцатилетия, следовавшего за крестьянской реформой, тот, что хотя землю помещики здесь и удержали за собой, но хозяйство их не улучшалось и не расширялось, а между тем задолженность имений росла весьма сильно, и поэтому, хотя земли своей помещики в эти годы еще не потеряли, но эта потеря была уже тогда подготовлена, и в 90-х годах при помощи крестьянского и дворянского банков начнет происходить чрезвычайная ликвидация помещичьих земель и здесь .

Что касается вообще продажи помещичьих земель в пореформенный период, то в настоящее время имеются следующие статистические данные относительно того, куда переходили продаваемые помещиками земли. Мы видим, что средняя убыль помещичьего землевладения происходит в таких размерах: в 1859–1875 гг. в среднем продается по 517 тыс. дес. ежегодно; в 1875–1879 гг. – по 741 тыс. дес. в год; в начале 90-х годов – по 785 тыс. дес. в год. Ежегодные продажи все увеличиваются и впоследствии и доходят к началу нынешнего века до 1 млн. дес. в год, а в 1906 г., правда, под влиянием особых обстоятельств этого момента, на продажу было выставлено более 7,5 млн. дес. помещичьей земли.

Распределение земли по сословиям за это время изменялось следующим образом: в 1877 г., если мы возьмем средние величины по 49 губерниям, для одного только частного землевладения, не считая ни казенных, ни надельных земель, в руках дворян было 77,8% всей площади частного землевладения, у купцов – 12,2%, у мещан – 2%, у крестьян – 7% и у «прочих» частных владельцев –1%. По данным 1887 г, т. е. через десять лет, картина будет такова: у дворян – 68%, у купцов – 13%, у мещан – 2,9%, у крестьян – 12% и у прочих – 2,3%. Следовательно, главная часть продающейся земли переходит все-таки к крестьянам, но при этом следует иметь в виду, что не все покупщики этой земли, особенно купцы, а отчасти даже и крестьяне, покупают ее для сельскохозяйственных целей. Мы видим здесь разделение только по сословиям, а из того, что лицо принадлежит к крестьянскому сословию, еще не следует, что оно ведет крестьянское хозяйство; земли приобретались и отдельными крестьянами в это время чаще всего для спекуляции. По статистическим данным мы видим, что из каждых ста десятин, купленных у помещиков купцами, они перепродают в первые пять лет 12,5 дес., к 1869 г. – 25 дес., к 1875–1880 гг.– 42 дес., к 1881–1886 гг. – 55 десятин . Купцы покупают дворянские земли, в особенности в северных губерниях, для устройства фабрик и заводов, а не для земледельческого хозяйства. Но под фабрики и заводы идет лишь небольшая часть имений, а все остальные купцы, истощив обыкновенно землю вырубкой леса, иногда вырубая даже и сады, продают крестьянам.

Крестьянские же покупки в этот период производились не обществами и товариществами крестьян, как это было в следующий период, когда покупаемые земли шли на расширение крестьянского трудового землевладения, а главным образом отдельными крестьянами, так что, хотя мы видим, что в 60-х годах крестьянские покупки составляют ежегодно 91 тыс. дес., в 70-х – 203 тыс. дес., в 80-х – 438 тыс. дес., следовательно, рост покупок развивается чрезвычайно быстро, но в то же время следует отметить, что очень многие отдельные крестьяне, в сущности, являются такого же рода покупщиками, как и купцы, и в значительной степени покупают землю для спекулянтов. Так, крестьяне из купленной ими земли продают в первое пятилетие 1863– 1868 гг.–21 %, в 1869–1874 гг. – 22,8%, в 1875–1880 гг. – 37,9%. В 80-х годах этот процент достигает 45 и повышается и далее у крестьян, покупающих землю в одиночку; но в это время сильно увеличивается та часть крестьянских покупок, которая приходится на долю товариществ и обществ, в особенности с началом деятельности Крестьянского банка .

Вот, таким образом, те последствия для сельского и в особенности помещичьего хозяйства, которые произошли в первые десятилетия после крестьянской реформы. Мы видим, что крестьяне как будто, если взять не само хозяйство крестьян, а только цифры размера площади крестьянского землевладения и хозяйства, торжествуют по всей линии; их хозяйство расширяется, они покупают земли, увеличивают размеры аренды помещичьих земель до громадных цифр и на помещичьей земле ведут свое хозяйство.

Но легко ли им это досталось и каково вообще было при этом расширении крестьянского хозяйства положение и экономический быт крестьян, вы это сейчас увидите, и увидите, что эти обстоятельства были не так выгодны, как можно было бы рассчитывать по приведенным цифрам...

Итак, легко ли крестьянам досталось это расширение их землевладения и их хозяйства, в особенности в черноземных местностях, каково было их собственное экономическое положение в этот пореформенный период? На этот вопрос приходится вообще дать ответ малоутешительный. Крестьяне, действительно, увеличили свое землепользование в самых широких размерах, но стремились они так настойчиво к аренде этих помещичьих земель в черноземных губерниях, конечно, потому, что иного выхода им не было, именно благодаря той земельной тесноте, которая существовала у них, благодаря той ограниченности наделения, которая была достигнута после многих изменений и переработок норм их надела при выработке Положения 19 февраля.

Именно в черноземной полосе крестьянское малоземелье в первые же годы после реформы сказалось особенно резко. Я уже говорил, что хозяйственная конъюнктура для черноземной полосы в этот момент была выгодна. Действительно, мы видим, что хлебные цены на заграничном рынке выросли настолько, что увеличились в некоторых случаях на 100%. В то же время и заработная плата повысилась на 100–80%, так что, в сущности говоря, заработки сделались как будто выгоднее, но ввиду того, что при заработках вообще рабочим приходится самим покупать хлеб, это повышение хлебных цен для лиц, живущих заработками, хотя бы и земледельческими, явилось не особенно выгодным обстоятельством. И вот мы видим, что крестьяне стремятся в пореформенное время в черноземных губерниях расширить свою собственную запашку не только на своих, но и на помещичьих землях, и помещики со своей стороны предпочитают этот путь увеличения своих доходов расширению своего собственного хозяйства путем увеличения собственных посевов, потому что арендные цены возросли в это время в гораздо большей степени, чем цены на хлеб. По исчислениям знатока хлебной торговли этого времени Чаславского, вместе с тем хорошего статистика, мы видим, что тогда как заработная плата и хлебные цены растут не больше чем на 100%, арендные цены растут в некоторых местах на 300% и даже на 400%,т. е. увеличиваются в 4–5 раз . Это объясняется отчасти темобстоятельством, что, независимо от роста хлебных цен на мировом рынке, растут хлебные цены на местах еще в большей прогрессии вследствие проведения железных дорог, именно, благодаря проведению железных дорог в такие места, как Козлов, Моршанск, Саратов, Пенза, Курск, Орел, Харьков, Новороссийский край и т. д. Появился сбыт хлеба на рынок в таких местностях, где раньше его совсем не было, прямо по дальности их расстояния от тех центров, где хлеб продавался, и благодаря возможности подвоза только на лошадях, который был слишком дорог. Теперь около этих железнодорожных пунктов, на расстоянии иногда 100–200 верст, чрезвычайно оживляется продажа хлеба, производство хлеба как товара делается выгодным и для крестьян, которые этим путем впервые получают здесь возможность вырабатывать в своем хозяйстве деньги. Это является чрезвычайно для них соблазнительным, но, разумеется, выдержать такое увеличение арендных цен, как на 300–400%, крестьяне могут в большинстве случаев только ценою собственного разорения, и мы видим, что в последующее время крестьяне здесь действительно разоряются и разорение происходит, в конце концов, не только у крестьян, но и у помещиков, потому что безудержная распашка земли ведет не столько к истощению чернозема, который здесь так толст, что его трудно истощить, сколько к тому, что распаханная степь дает постоянные трещины, из которых образуются овраги, служащие к стоку влаги, поэтому усиливаются засухи, учащаются неурожаи и подготовляется тот крах южного сельского хозяйства, который мы увидим в начале 90-х годов .

Таким образом, мы видим, что эта усиливающаяся распашка и аренда земель обошлась крестьянам недешево: она во многих случаях подготовила их разорение. Не лучше было экономическое положение крестьян и на их собственных надельных землях, потому что они были чрезвычайно переобременены всякого рода платежами. Мы можем это сказать не только по отношению к выкупным платежам, которые во многих местах являлись до того непосильными, что крестьяне предпочитали брать в некоторых местностях нищенские наделы, нежели переходить с барщины на выкуп, но и по отношению к целому ряду других платежей, которые не меньше, нежели выкупные, отягощали эти крестьянские наделы. В 1872 г., после неурожаев и голода в Смоленской, а потом и Самарской губерниях, когда министром государственных имуществ назначен был Валуев, тот самый, который был в 1861–1868 г. министром внутренних дел и в 1868 г. потерял свое место именно ввиду голода в Смоленской губернии, после того, как обнаружилось, что он не принял достаточных мер для обеспечения продовольствием населения, этот самый Валуев теперь, в качестве министра государственных имуществ, захотел показать свою распорядительность и просвещенность и устроил довольно широкую анкету о положении сельского хозяйства на манер анкет парламентских комиссий в Англии. К этой анкете он привлек как представителей помещиков-землевладельцев разных мест России, так даже и представителей крестьянского землевладения – в виде отдельных волостных старшин, а также некоторых провинциальных чиновников, служивших по крестьянским делам; были приглашены и некоторые губернаторы. И, несмотря на то что самое предприятие было задумано довольно легкомысленно и официальные выводы, к которым пришло совещание, тоже были довольно легковесны, материал был собран довольно серьезный, который в руках независимых исследователей, как профессор Янсон или как кн. Васильчиков, был использован достаточно продуктивно и поучительно.

Из собранных той анкетой данных мы, между прочим, видим, что картина податного обременения крестьянских земель была следующая. Сумма всех прямых налогов и платежей, лежавших на сельском населении, исчислялась в 1872 г. в 208 млн. руб., причем из них только 13 млн. руб. падало на земли частных владельцев. Вся остальная часть, около 200 млн. руб., падала на крестьянские земли. К этим повинностям, во-первых, относились взимаемые непосредственно с земли, и среди этих последних прежде всего государственный земский сбор, который в это время, в виде уступки голосу общественного мнения, был переложен в некоторой части с душ на землю; именно, 8 млн. руб. платилось с земли, а 13 млн. руб. оставалось на душах. Впрочем, и из этих 8 млн. руб. половину платили крестьяне со своих земель. Затем шли местные земские сборы, которые налагались вновь учрежденными земствами; они налагались главным образом на землю и на другие недвижимые имущества, и потому около половины их платили помещики, казна и удел и около половины – крестьяне; этих земских сборов было около 13 млн. руб. Затем помещики платили 1900 тыс. руб. на частные дворянские нужды, и этим ограничивались все их платежи, хотя помещики владели почти таким же количеством земли, как и крестьяне. Далее шли разного рода платежи, которые крестьяне отбывали за отведенные им земли; из них выкупных платежей было 38 млн. руб., и кроме того, надо сюда прибавить для тех крестьян, которые в это время еще не перешли на выкуп, 16 млн. руб. оброчных платежей, итого 54 млн. руб. Кроме того, выкупные платежи бывших удельных крестьян составляли 3 млн. руб. и оброчная подать бывших государственных крестьян 36 млн. руб., причем к ней надо прибавить 1200 тыс. руб. лесного налога. Всех поземельных сборов, которые взимались непосредственно с крестьян, было, таким образом, 95 млн. руб.

Далее шли повинности, которые уже подушно были разложены на сельское податное население. Прежде всего подушная подать составляла 42 млн. руб. и платилась исключительно крестьянами. Затем общественный сбор государственных крестьян в сумме 3400 тыс. руб. Затем государственный земский сбор в части, разложенной на души, составлял 13 млн. 700 тыс. руб., кроме того, мирских и общественных расходов до 30 млн. руб. – в общем 90 млн. руб.

Надо сказать, что сюда еще не включены натуральные повинности, которые отбывали одни крестьяне и для оценки которых у нас нет точных данных, но которые должны быть оценены, во всяком случае, в несколько десятков миллионов рублей.

Итак, не считая этих натуральных повинностей, на 19,5 млн. душ податного крестьянского населения лежало около 200 млн. платежей, т. е. на семью среднего размера – около 30 руб. Такие платежи для обыкновенного крестьянского бюджета являлись безусловно непосильными .

При этом надо сказать, что и между различными разрядами крестьян эти подати распределялись чрезвычайно неравномерно. Так, например, платежи за отведенные наделы ложились так: за свои 33,5 млн. дес. помещичьи крестьяне платили 54 млн. руб., а государственные крестьяне за 75 млн. дес. платили лишь 37 млн. руб. Следовательно, неравномерность распределения этой податной тяжести между отдельными категориями самого крестьянского населения была опять-таки чрезвычайно значительна. Если же мы рассмотрим, как распределялась податная тяжесть внутри категории бывших помещичьих крестьян, то увидим, что здесь она ложилась еще более неравномерно, потому что, как вы помните, при установлении выкупных платежей для их определения существовала известная система градации, которая заключалась в том, что первая десятина была оцениваема одна в ту же сумму, как все остальные, вместе взятые, а в местностях нечерноземных и вторая десятина составляла четверть всей оценки, и поэтому относительно большая тяжесть платежей падала на тех, которые получали самые небольшие наделы. Кто получал одну треть максимального надела, тот платил две трети максимального размера выкупного платежа. Особенно сильно чувствовалась неравномерность этой системы в черноземных губерниях, потому что в нечерноземных неравномерность обложения все же не без основания мотивировалась тем, что собственно выкупные платежи или прежние оброки вычислялись сообразно не доходам от земли, а сторонним заработкам, которые крестьяне в этих губерниях действительно имели, и величина надела здесь действительно не играла такой роли, как в черноземных губерниях. Но систему градации редакционные комиссии из нечерноземных губерний, по странной бюрократической тенденции к единообразию, перенесли и в черноземные местности, хотя здесь она ничем не могла быть оправдана и потому была особенно чувствительна, так как все доходы здесь получались от земли, и, следовательно, неравномерность обложения была особенно тяжела малоземельным крестьянским дворам, по которым как раз и ударяла эта система градации . Вот, таким образом, общая картина той тяжести и неравномерности обложения, которая была обнаружена уже в первые же годы после проведения крестьянской реформы. Результаты такого положения вещей сказались очень быстро и были ясны для многих еще и до анкеты Валуева. Именно, уже в 1867 г., когда явился первый серьезный неурожай в Смоленской губернии и за ним последовал полный голод, то Валуев, бывший тогда министром внутренних дел, сперва отрицал наличность голода и утверждал, что имеются для покрытия нужд крестьян достаточные продовольственные запасы, но когда на места голода поехали назначенные для расследования лица, когда они обнаружили, что запасов не хватит и что крестьяне не только едят различные примеси и суррогаты хлеба: древесную кору, глину и проч., но и прямо умирают с голода, то само правительство всполошилось, был даже назначен особый комитет под председательством наследника (будущего императора Александра III), и этот момент при помощи общественной благотворительности собрал значительные суммы, которые, впрочем, по большей части задним числом, и пришли к голодавшим крестьянам.

Затем через три года последовал другой неурожай, коснувшийся главным образом юго-восточных губерний, которые считались житницей всей России и даже Европы; именно в Самарской губернии длился подряд три года неурожай и затем голод в огромных размерах, и тут правительство было особенно смущено, что именно в этом благодатном и обильном землею крае тоже наступил голод.

И вот после того, как явился этот голод в Самарской губернии, и для правительства сделалось ясным, что необходимо будет когда-нибудь положить конец переобремененности крестьян платежами, с одной стороны, а с другой стороны, – их относительному малоземелью в черноземных местностях, вновь явился вопрос, на этот раз довольно резко поставленный, относительно неизбежности серьезной податной реформы.

Тем не менее правительство по-прежнему действовало с чрезвычайной медлительностью. Оно крайне неохотно поднимало этот вопрос. Мы уже видели, что министр финансов, который в это время специально культивировал развитие крупной промышленности, шел года за два до смоленского голода с легким сердцем на новое обложение крестьянского хозяйства, как только явилась к этому малейшая, по его данным, возможность. Мы видели, как вопрос об уничтожении подушной подати и замене ее подоходным налогом, проектированным земствами, провалился в правительственных сферах. Между тем печальные обстоятельства в крестьянском хозяйстве сказывались не только в виде голода, который наступил сперва в Смоленской, а затем в Самарской губерниях, они сказывались и в постепенном падении крестьянского хозяйства в годы совершенно обыкновенные – в особенности в значительном уменьшении скотоводства.

Мы видим, что скотоводство в эти годы падает не только на помещичьих землях, как оно падало в черноземной полосе, потому что помещики прямо находили здесь более выгодным для себя сдавать свои земли в аренду, но падает и у крестьян в довольно значительных размерах, так что этот признак уже является достаточно серьезным. Он, однако, замечен был далеко не сразу: оскудение крестьянского хозяйства совершалось с некоторой постепенностью, и мы видим, что еще в 70-х годах были местные администраторы, которые пытались даже самарский голод объяснить тем, что народ, мол, пьянствует и пропивает свои большие доходы, а потом, в годы неурожая, и наступают поэтому голодовки. Именно, самарский губернатор Климов высказал такие соображения в 1873 г. в Комитете министров; но даже здесь он получил должный отпор: государственный контролер А.А. Абаза ему указал, что все сведения, представленные им, губернатором, который должен был бы знать свою губернию, очевидно неверны и не соответствуют действительному положению вещей. Абаза с цифрами в руках доказал, что Самарская губерния платила податей больше 3% общей их суммы, собиравшейся со всей России, а акцизных сборов из нее поступило лишь 1,5% общей их суммы, так что он имел возможность определенно показать самарскому губернатору, что Самарская губерния – одна из самых трезвых в России и что его, губернатора, данные никуда не годятся. Министр внутренних дел Тимашев, как только положение в споре, возникшем в Комитете министров, сделалось таким неудобным для Министерства внутренних дел, прекратил разговор и сказал, что он представит более точные сведения, но что, во всяком случае, ясно (?), что Самарская губерния не сможет быть отнесена к губерниям истощенным. Однако, истощенность черноземной полосы России в 90-х годах уже не подлежала никакому сравнению. Мне самому лично приходилось в годы неурожая, в 1892–1893 гг., собирать статистические данные относительно голодающих крестьян, и я лично видел целый ряд таких селений в центральных черноземных губерниях, как, например, Тульская, где 75% изб в 90-х годах топились «по-черному», т. е. крестьяне, топя дровами или соломой, строили, ради экономии в топливе, свои печи без труб, потолки в таких избах были совершенно черные от сажи и блестящие, как хорошо вычищенный сапог, а в мокрую погоду с них капала черная грязь. Целый ряд изб в таких деревнях был раскрыт; на крыше оставались одни только стропила, а вся солома была снята и скормлена скоту. По статистическим данным, мною самим собранным, выходило, что в иных деревнях уже до 50% крестьян были к началу 90-х годов безлошадны, а из других 50% более 40% и даже 45% были однолошадными и только 5–6% было таких хозяев, которые обладали двумя и более лошадьми. В некоторых деревнях иногда бывало два-три двора и с пятью-шестью лошадьми каждый, но они совершенно тонули в общей массе разоренного и беспомощного крестьянства...

Вот общая картина того оскудения, к которому пришло крестьянство в черноземных губерниях через 20 лет после реформы 19 февраля. Таким образом, несомненно, что те недостаточные земельные наделы, которые получили крестьяне в черноземной полосе, и то переобременение их платежами, которое существовало в местностях нечерноземных, а в значительной степени также и в черноземных сказались весьма серьезно, и если правительство и в эти годы считало возможным оттягивать необходимые реформы и мероприятия, которые бы служили хотя бы частичному улучшению положения крестьян в России, то в обществе уже в 70-х годах люди сведущие не сомневались, что положение крестьянства в пореформенное время идет к довольно грозному упадку. В числе писателей, которые воспользовались статистическими данными, собранными правительственными комиссиями, исследовавшими тогда положение крестьян, – именно податной комиссией, которая работала в течение целых 15 лет, и затем той анкетной валуевской комиссией, о которой я только что упоминал, – были два выдающихся писателя, о которых я уже говорил, – Ю. Э. Янсон и кн. А. И. Васильчиков. Из них профессор Янсон определенно и резко изложил те выводы, к которым он в этом отношении пришел, в своей книге «Опыт статистического исследования о крестьянских наделах и платежах» – наделах и платежах по Положению 1861 г. Исследовав на основании данных упомянутых двух правительственных комиссий положение массы нашего крестьянства во всех областях Европейской России, профессор Янсон нашел в нем повсеместно «слабую обеспеченность хозяйственного быта, особенно в той части, которая великим актом 1861 года призвана к благоденствию и процветанию свободного труда. Где нет экономической обеспеченности, – писал почтенный профессор, – там почти излишне дополнять картину состояния народа изображением явлений, от нее зависящих, и отсутствием ее объясняющихся. Плохое питание, дурные физические и моральные условия жизни, большая болезненность и сильная смертность – все это имеет свою ближайшую причину в бедности населения, а бедность сама, если и проистекает от слабости нравственных сил и недостатка трудовой энергии, то не от них она пошла и не ими она стоит на русской земле. Ведет она свое начало не с последних времен; ее создало вековое крестьянское состояние; но поддерживает ее там скудная почва, к которой фактически привязано население; здесь ничтожный надел, с которого нельзя сойти, там безземелье, здесь отсутствие всяких заработков и происходящее от того и другого низкое вознаграждение труда; наконец, тяжесть общих государственных, земских и мирских податей и сборов, лежащих не на имуществе и его доходе, а на личном труде, и высокая плата за землю, которая одна кормит того, кто ее обрабатывает».

«Податная система и аграрное законодательство наше, – заключал Янсон, – не могут долее оставаться в настоящем виде без серьезной опасности для благоденствия и настоящего и будущего поколений...»

Но изменение поземельных отношений представлялось ему «гораздо более настоятельным и существенным вопросом настоящего, чем какая бы то ни было реформа в финансовом хозяйстве государства: без сомнения, устраняющего коренные недостатки этих отношений, несбыточно, – по его мнению, – мечтать о благих результатах самой правильной податной системы».

Не видя, однако, возможности думать о полном искоренении недостатков податной системы и при этом принимая во внимание, что поземельный вопрос был уже решен в самой реформе 1861 г., Янсон предлагал поэтому, идя навстречу крестьянским земельным нуждам, лишь ряд более или менее серьезных паллиативов. Он констатировал, что «есть достаточно поводов к понижению поземельных платежей для уравнения их со средствами крестьян и теми хозяйственными отношениями, какие определились 20-летним опытом; вопрос о переселениях и направлении их ждет разрешения, сообразного с потребностями народа и выгодами государства; предоставление дешевого кредита для приобретения тех земель, которые в будущем придется снимать за дорогую цену, исходное с выкупною операцией; самый пересмотр выкупной операции в видах возможного понижения выкупных платежей; наконец, столь желанное и давно ожидаемое преобразование податной системы: вот те громадной важности задачи, на которых не могут не остановить своего внимания и правительство и общество».

Действительно, в начале 80-х годов явился, как вы увидите из последующих лекций, целый ряд мероприятий, которые были направлены в сторону удовлетворения этих нужд и к принятию как раз тех паллиативных мер, которые еще в 1876 г. рекомендовал профессор Янсон.

Несколько другого мнения был другой из двух упомянутых авторов, кн. А.И. Васильчиков, о котором я не раз уже говорил в своих лекциях. Разница между ним и Ю.Э. Янсоном заключается в том, что Васильчиков не считал главнейшей причиной печального положения наших крестьян недостаточность их земельных наделов, а видел ее главным образом в той отчаянной податной системе, которая парализовала благие результаты реформы 19 февраля. Приведя эпиграф, примененный Тэном к характеристике положения крестьян во Франции перед самой революцией 1789 г., кн. Васильчиков находит в этом отношении полную аналогию в положении тогдашних французских и современных ему русских крестьян. Указав, что крестьяне во Франции накануне великой революции усиленно скупали землю и в то же время разорялись тяжестью непомерных налогов, обременявших именно крестьянскую собственность, и подметив то же самое явление и у нас в 70-х годах, кн. Васильчиков замечает, что «положение русских крестьян, в настоящее время совершенно схожее с картиною, нарисованной Тэном, может служить для нас серьезным предостережением; податная система может подавить все благое действие свободы и равноправности и довести мелких владельцев против крупных до того же изуверства, какое проявилось во Франции в конце прошлого столетия».

Та разница, которую вы видите в выводах этих двух выдающихся исследователей тогдашнего положения вещей, отчасти объясняется тем, что кн. Васильчиков имел в виду главным образом положение крестьян в нечерноземной полосе, где не столь остро сказывался земельный вопрос, сколько именно податной, тогда как Янсон обратил главное свое внимание на наиболее хлебородные местности, где действительно сказывался гораздо острее вопрос именно земельный.

Эти мнения кн. Васильчикова и профессора Янсона в значительной степени разделялись массой тогдашних писателей, исследователей крестьянского положения, и, в сущности, надо сказать, что насколько нечутко к этому относилось правительство в 60-х и 70-х годах, настолько же чутко к этому вопросу было отношение печати и общества. Его можно назвать не только чутким, но даже и пророческим, потому что уже во время разработки крестьянской реформы, в самом конце 50-х и начале 60-х годов Чернышевский, а потом Н.А. Серно-Соловьевич и другие совершенно определенно предрекали такие отрицательные результаты реформы.

В 60-х годах в среде передовой русской интеллигенции составилось уже довольно определенное и довольно упорное мнение о недостатках того экономического устройства, которое дано было крестьянам крестьянской реформой, и распространенность этого мнения породила очень скоро широкое народническое течение в литературе, а потом и народническое движение, которое и будет предметом моей следующей лекции.

Мы видим, что вывоз хлеба из России, очень колебавшийся в первую половину XIX в., но ни разу не достигавший до 1845 г. даже 30 млн. пуд., в пятилетие 1846–1850 гг. достиг сразу 51 млн. пуд, в следующее пятилетие 1850–1855 гг. он, правда, понизился (вследствие войны) до 45 млн. пуд.; но затем, в 1856–-I860 гг., составлял уже 69 млн. пуд. в год, в 1861–1865 гг. – 76 млн., в 1876–1880 гг. – 257 млн. пуд. в год и т. д. (Срав. В. И. Покровский. «Сборник сведений по истории и статистике внешней торговли России», т. I, стр. 4–5. СПб., 1902.)

Названное сочинение, стр. 168.