Почему для нас так важно, «что скажут люди»? Зависимость от чужого мнения проистекает все из того же страха остаться в одиночестве, не вписаться в нормы и правила социума и стать изгоем. Жить с оглядкой на других велит нам сильнейший инстинкт, призывающий к

Joseph T. Hallinan

Why We Make Mistakes:

How We Look Without Seeing, Forget Things in Seconds, and Are All Pretty Sure We Are Way Above Average

Издано с разрешения Crown Archetype, an imprint of the Crown Publishing Group, a division of Random House LLC и литературного агентства Synopsis

© Joseph T. Hallinan, 2009

© Перевод на русский язык, издание на русском языке, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Вегас-Лекс».

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Чип Хиз и Дэн Хиз

Дэн Ариели

Рольф Доббелли

Марк Гоулстон

Посвящается Джеку, Кейт, Энн, и особенно Пэм

Посвящается Говарду Гессу – лучшему другу, какого только может иметь человек

Майк убежден, и я с ним согласен, что в определенный момент каждое решение нам кажется уже принятым, но обычно этот момент наступает значительно позже, – как излучаемый звездами свет, видимый нами лишь спустя какое-то время. Выходит, часто мы принимаем решения о важных вещах поспешно, как правило, не располагая всей необходимой для этого информацией. Но впоследствии убеждаем себя в том, что не делали этого, потому что, во-первых, по нашему мнению, это глупо, а мы не желаем, чтобы нас считали глупыми; во-вторых, поступив так, мы проигнорировали собственные жизненно важные потребности, и нам очень не хочется это признавать; в-третьих, приняв решение, но веря в то, что еще его не приняли, мы создаем для самих себя секрет, слишком уж приятный, чтобы его раскрывать. Иными словами, мы обманываем сами себя и радуемся этому.

Ричард Форд The Lay of the Land («Край земли»)

ОШИБКИ БЫВАЮТ САМЫЕ разные. Например, возможно, вам стоило в свое время приобрести недвижимость, или не следовало жениться на этой женщине, или не надо было покупать акции компании, цены на которые рухнули, или устраиваться на работу, не приносящую ни малейшего удовлетворения, или стричь самого себя из-за желания сэкономить пару баксов – этот ряд можно продолжать бесконечно, – но вы сделали или не сделали что-нибудь из перечисленного выше, о чем сейчас сожалеете.

Впрочем, это ваши ошибки, а ведь есть еще и ошибки других людей.

Более двадцати лет я проработал репортером, и за это время у меня появилось немного странное хобби – коллекционировать истории об ошибках. Я вырезаю из газет самые любопытные заметки, посвященные этой теме, и складываю их в папку под названием «Ошибки». Рассказ о своей любимой на сегодня ошибке я нашел на тридцать четвертой странице Chicago Sun-Times, издаваемой в моем родном городе. В заметке повествуется о случае, произошедшем несколько лет назад в Южном Уэльсе, в деревне Сент-Брайдс. По сообщению Associated Press, толпа деревенских «блюстителей порядка и морали» напала и разгромила офис известного местного детского врача. Но зачем им понадобилось нападать на него? По данным полиции, казус произошел потому, что люди перепутали значение слов «педиатр» и «педофил». И педиатру Иветт Клоэт пришлось спасаться бегством из собственного дома, расписанного с помощью баллончиков надписями «педо» (сокращение от «педофил»). Позже она дала интервью местной газете. «Я полагаю, что стала жертвой самого обычного невежества», – заявила доктор Клоэт.

Без сомнения, так и есть. И мы с вами тоже жертвы подобных ошибок. Всем известно клише «Человеку свойственно ошибаться». В подавляющем большинстве случаев это утверждение совершенно справедливо. Когда происходит что-то по-настоящему страшное, чаще всего это объясняется человеческой ошибкой: авиакатастрофы – 70 процентов, автокатастрофы – 90 процентов, несчастные случаи – 90 процентов. Назовите практически любую ошибку, и окажется, что в ней виноваты люди. Как только обнаруживается этот факт, дальнейшие расследования обычно прекращаются. А зря – во всяком случае, если мы хотим, чтобы подобное не повторилось.

Кстати, довольно часто человек не виноват в своих ошибках – ну, не в полной мере. Оценивая то, как мы видим, запоминаем и воспринимаем окружающий мир, можно утверждать, что мы все склонны искажать действительность, что и заставляет нас совершать ошибки конкретного типа. Например, правша, войдя в здание, в котором он прежде ни разу не был, склонен решительно поворачивать направо, хотя, вполне возможно, это не оптимальный маршрут. Кроме того, большинство из нас – как левши, так и правши – по какой-то необъяснимой причине отдают предпочтение номеру семь и синему цвету. А еще мы находимся под таким мощным гипнозом своих исходных решений и первых впечатлений, что, как правило, отказываемся менять первоначальный ответ в тесте даже несмотря на то, что, согласно целому ряду исследований, чаще всего это и следует делать.

Большинство из нас по какой-то необъяснимой причине отдают предпочтение номеру семь и синему цвету.

Наши ожидания нередко формируют видение мира, а зачастую и определяют наши действия и поступки. Например, в рамках одного исследования разным группам людей по-разному представили одного и того же мужчину. Затем участников эксперимента попросили вспомнить, как он выглядел. Так вот, те, кому сказали, что он водитель грузовика, описали его как довольно крупного парня; а те, кому сообщили, что он танцор, вспомнили, что мужчина был изящного телосложения.

Или вот еще один случай. Половине посетителей ресторана сказали, что в их бокалы, в подарок от заведения, налито превосходное калифорнийское вино, а второй половине – что их угостили ординарным вином из Северной Дакоты. Люди, выпившие это вино, не только в тот вечер меньше съели, но еще и ушли из ресторана раньше тех, кому достался изысканный напиток.

К предвзятости склонны даже те, кого принято считать спокойными и даже флегматичными людьми, например фермеры. Оказалось, представители этой профессии – приверженцы теории глобального изменения климата считают, что погода была теплее, чем фактически зарегистрированная синоптиками. А что же те, кто не верит в глобальное потепление? Эти фермеры убеждены, что температура была ниже зарегистрированной синоптической статистикой.

Разумеется, мы вовсе не склонны считать, будто все дальнобойщики крупнее танцоров, и совершенно не обязательно запоминать погоду (если только вы не любитель заключать пари по любому поводу). Важно, что мы проявляем предвзятость в основном неосознанно, но не понимаем этого. Эта тенденция настолько сильна, что даже зная о своем предубеждении, мы ничего не можем с собой поделать. Наглядный пример из жизни – сила первого впечатления. Почти восемьдесят лет специальных исследований доказали, что, меняя первоначальное решение, люди намного чаще меняют неправильный ответ на правильный, чем наоборот, и что общий результат тестов, соответственно, изменяется в лучшую сторону. Проведя всеобъемлющий анализ результатов тридцати трех подобных исследований, ученые выявили, что в среднем абсолютно все те, кто решался изменить первоначальный ответ, сдали тест лучше. Но любопытно другое: даже когда люди знают о подобной тенденции, они склонны упрямо придерживаться первоначальных вариантов ответов. Кстати, это относится и к инвесторам, принимающим решения о том, в какие ценные бумаги вложить деньги. Узнав об ошибочности своего первоначального выбора, в 70 процентах случаев они отказываются что-либо менять.

Рассматривая, каким образом люди объясняют поведение друг друга, мы пришли к выводу, что часто игнорируем мощное воздействие так называемых ситуационных детерминант. Почему же мы склонны недооценивать воздействие ситуационных детерминант на поведение других, но не на свое собственное?

Различные ракурсы

Теоретики, занимающиеся вопросами атрибуции, подчеркивают, что мы можем видеть происходящее в разных ракурсах; все зависит от того, наблюдаем мы за другими или действуем сами (Jones & Nisbett, 1971; Jones, 1976). Когда мы действуем сами, нашим вниманием управляет окружающая среда. Когда же мы наблюдаем за действиями другого человека, в центре внимания находится именно этот человек, а окружающая среда становится относительно невидимой. Если использовать перцепционную аналогию фигуры и фона, принятую в гештальтпсихологии, то человек - это фигура, выделяющаяся на фоне окружающей среды. Поэтому он и кажется причиной всего происходящего вокруг. Если это так, то чего следует ожидать после реверсивной смены ракурса? Что, если мы посмотрим на себя и окружающий мир глазами окружающих? Приведет ли это к исключению ошибки атрибуции?

Посмотрите, сможете ли вы предсказать результат интересного эксперимента, проведенного Майклом Стормсом (Michail Storms, 1973). Представьте себя в качестве испытуемого. Вас усаживают лицом к лицу с другим студентом, с которым вам предстоит беседовать в течение нескольких минут. Рядом установлена телекамера, направленная на студента под вашим утлом зрения. Напротив вас, рядом со студентом, находятся наблюдатель и другая телевизионная камера. После беседы вы и наблюдатель должны вынести решение, чем было обусловлено ваше поведение в большей степени: личными качествами или сложившейся ситуацией.

Кто из вас - испытуемый или наблюдатель - будет придавать меньшую важность ситуации? Стормс обнаружил, что это будет наблюдатель (еще один пример фундаментальной атрибутивной тенденции). А что произойдет, если поменять вашу точку обзора: дать просмотреть видеозапись с позиции наблюдателя? (Теперь вы следите за собой, а наблюдатель видит то, что видели вы.) Происходит реверсивная смена атрибуций: теперь наблюдатель считает, что больший вклад в ваше поведение привносит ситуация, в которой вы оказываетесь, в то время как вы приписываете большую значимость своей собственной персоне. Воскрешение эксперимента в памяти с позиций наблюдателя имеет тот же эффект (Frank & Gilovich, 1989).

В другом эксперименте участники просматривали видеозапись снятия показаний у подозреваемого в ходе полицейского допроса. Когда они наблюдали сцену раскаяния в содеянном, снятую видеокамерой, которая была сфокусирована на подозреваемом, они воспринимали раскаяние искренним. Когда же камера была направлена на следователя, наблюдатели начинали воспринимать раскаяние более принудительным (Lassiter & Irvine, 1986). На суде, когда обвиняемый признается в своей вине, именно на нем сфокусирован объектив камеры. Можно предположить, замечают Дэниэл Ласситер и Кимберли Дадли (Daniel Lassiter & Kimberly Dudley, 1991), что такие записи смягчают приговор почти в 100 % случаев. Возможно, более беспристрастными были бы видеозаписи, показывающие и следователя, и подозреваемого.

Позицию наблюдателя может изменить и время. Как только образ виденного лишь однажды человека начинает исчезать из памяти наблюдателей, у них появляется склонность придавать ситуации все большее и большее значение. Услышав, что кто-то защищает навязанную ему позицию, люди поначалу полагают, что это истинные чувства человека. Но спустя неделю они уже приходят к мысли о большей значимости ситуации (Burger, 1991). Через день после президентских выборов 1988 года Джерри Бюргер и Джулия Павелич (Jerry Burger & Julie Pavelich, 1994) задавали избирателям из города Санта-Клара, штат Калифорния, вопрос: почему результаты выборов оказались именно такими? Большинство приписывало результат личным качествам кандидатов и их позициям (Буш - более привлекателен; его соперник Дукакис провел слабую избирательную компанию). Когда через год они задали тот же самый вопрос другим избирателям, только одна треть относила результат на счет качеств самих кандидатов. Гораздо чаще люди говорили об обстоятельствах - таких, как улучшение общей атмосферы в стране и оздоровление экономики.

В опубликованных откликах на шесть президентских выборов в Соединенных Штатах - в период с 1964 по 1988 годы - также отмечается, что с течением времени растет количество объяснений исхода выборов со ссылками на обстоятельства (Burger & Pavelich, 1994). Сразу же после выборов 1978 года ученые мужи из различных редакций сосредоточили внимание - как свое, так и читателей - на предвыборных кампаниях Форда и Картера и их личностях. Спустя два года на первый план стала выходить сложившаяся ситуация: «Тени Уотергейта расчистили путь [Картеру] для его восхождения к президентскому креслу»,- отмечалось в одной из передовиц «New York Times».

Обстоятельства могут также переключить наше внимание на самих себя, это происходит, например, тогда, когда мы видим себя на экране телевизора. Когда мы разглядываем себя в зеркале, слушаем свой голос, записанный на аудиокассету, смотрим на свои фотографии или заполняем автобиографию, мы обращаем свое внимание вовнутрь, занимаясь не осознанием ситуации, а самосознанием. Все эти эксперименты указывают на причину ошибки атрибуции: мы находим причины там, где их ищем.

Чтобы убедиться в этом, обратитесь к собственному опыту и подумайте: что бы вы сказали о своем преподавателе по социальной психологии - молчаливый он человек или разговорчивый?

Я догадываюсь, что вы причислите его к людям весьма словоохотливым. Но посмотрим дальше. Ваше внимание фокусируется на преподавателе только тогда, когда он стоит перед аудиторией,- то есть в ситуации, которая требует, чтобы он говорил. Преподаватель также наблюдает свое собственное поведение - в аудитории, на собраниях, дома. «Я разговорчив? - мог бы удивиться он. - Ну, это зависит от ситуации. Когда я в аудитории или с приятелями, я действительно довольно болтлив. Но на собраниях и в незнакомой обстановке я испытываю стеснение и потому скован в словах и действиях».

Если мы отчетливо осознаем, как изменяется наше поведение в зависимости от ситуации, то мы должны оценивать себя более склонными изменяться, чем другие люди. Именно это было обнаружено в исследованиях, проведенных в Соединенных Штатах, Канаде и Германии (Baxter & Goldberg, 1987; Kammer, 1982; Sande & others, 1988). Чем меньше у нас возможностей наблюдать за поведением других людей в определенных ситуациях, тем в большей степени мы приписываем их поведение личным качествам. Занимаясь изучением этого факта, Томас Джилович (Thomas Gilovich, 1987) продемонстрировал испытуемым видеозапись, а затем попросил их пересказать действия героя другим людям. Впечатления, полученные из вторых рук, оказались несколько преувеличенными - и отчасти из-за того, что при пересказе внимание фокусируется преимущественно на личности, а не на ситуации (Baron & others, 1997). Точно так же впечатления о человеке, про которого так часто рассказывает ваш приятель, обычно оказываются гораздо более преувеличенными, чем непосредственные впечатления самого рассказчика (Prager & Cutler, 1990).

Культурные различия

Культура также оказывает влияние на ошибку атрибуции (Ickes, 1980; Watson, 1982). Распространенное на Западе мировоззрение предполагает, что события обусловлены людьми, а не ситуацией. Джеральд Джеллисон и Джейн Грин (Jerald Jellison & Jane Green, 1981) сообщили, что студенты университета Южной Калифорнии одобряют, когда все происходящее объясняется внутренними причинами, а не внешними. «Ты можешь сделать это!» - заверяет нас популярная психология позитивно мыслящей западной культуры.

Такое предположение подразумевает, что каждый из нас, имея правильную диспозицию и установки, может справиться практически с любой проблемой. Вы получаете то, что заслуживаете, и заслуживаете то, что получаете. Так, мы часто объясняем плохое поведение, навешивая людям ярлыки: «больной», «ленивый» или «садист». В западной культуре дети по мере своего взросления все чаще объясняют поведение, ссылаясь на характерные качества человека (Rholes & others, 1990; Ross, 1981). Хорошим примером этого может послужить случай из жизни одного из моих сыновей. В первом классе он из бессмысленного набора слов «ворота рукав зацепил Том его» составил фразу: «Ворота зацепили Тома за его рукав». Учительница, руководствуясь канонами западноевропейских программ обучения, сочла ответ Тома неверным. «Правильным» ответом считалась фраза, показывающая, что причина случившегося в самом Томе: «Том зацепился рукавом за ворота».

Некоторые языки способствуют внешней атрибуции. Вместо слов: «Я опоздал» испанская идиома позволяет сказать: «Часы явились причиной моего опоздания». В обществах, где культивируется коллективность, люди не так часто воспринимают других на основании личных диспозиций (Lee & others, 1996; Zebrowitz-McArhtur, 1988). Они в меньшей степени склонны непроизвольно интерпретировать поведение людей как отражение их внутренних качеств (Newman, 1993). Индусы реже американцев ищут объяснение чьих-либо поступков в личных чертах характера («Она добрая»), скорее они объяснят все происходящее сложившейся ситуацией («С ней были ее друзья») (Miller, 1984).

Некоторые из нас не только совершенно искренне оправдывают свои неразумные решения и поступки, но и забывают их - опять же, ненамеренно. Почему нам так трудно согласиться и даже просто заметить, что мы не правы?

Ведущие американские социальные психологи рассказывают, как это происходит и почему нам так трудно признавать свои заблуждения и оплошности. Если совсем коротко, этого требует мозг - сохранить наше мировоззрение целостным и защитить свое представление о себе как об умных, нравственных и компетентных людях. Тем не менее стоит учиться признавать ошибки - это делает нас более эффективными в действиях и отношениях. Мы легче избегаем соблазнов самооправданий и реже наступаем на собственные грабли.

Инфотропик Медиа, 2012

2. «Психологические ловушки денег» Гэри Бельски, Томас Гилович

Потратить огромную сумму в магазине и быстро пожалеть об этом, взять кредит, не имея возможности расплатиться, в одночасье спустить подаренные деньги или случайный выигрыш в лотерею… Если вы узнаете в таких поступках себя, значит, вы попали в психологическую ловушку. Подобные ошибки мы совершаем на каждом шагу, и обходятся они нам недешево. Излишняя осторожность в одних случаях и неоправданный риск в других, боязнь перемен и власть ложных стереотипов, чрезмерная самоуверенность и стадное чувство - это те подводные камни, из-за которых мы рискуем оказаться на мели.

Психолог Томас Гилович при участии журналиста Гэри Бельски взялся помочь нам научиться распознавать и обходить многообразные ловушки, из-за которых наши личные финансы утекают сквозь пальцы. По большому счету, эта книга - своего рода мастер-класс поведенческой экономики. Овладеть искусством тратить и сберегать деньги не мешало бы многим из нас.

Альпина-Центр, 2010

3. «Почему хорошие люди совершают плохие поступки» Джеймс Холлис

Мы изумляемся, сталкиваясь с малосимпатичным поступком хорошего знакомого. Еще больше недоумеваем, когда приходится испытывать стыд за собственные промахи: «Не понимаю, как это вышло». Юнгианский аналитик Джеймс Холлис объясняет: человеческая психика не представляет собой чего-то цельного, у нее есть и «изнанка», темная сторона, Тень. Тень (понятие, впервые сформулированное Карлом Густавом Юнгом) - бессознательный комплекс, под которым подразумевают подавленные (вытесненные) свойства сознательной части личности. Тому, как распознать свои «теневые стороны» и как работать с ними, посвящена эта книга.

«Переплетение сознательной жизни и теневого мира сулит немалые богатства, поскольку вовлекает в эту игру широкий спектр нашей человечности», - обещает Холлис.

Когито-Центр, 2017

4. «Современные дети и их несовременные родители» Ирина Млодик

Детский психотерапевт, эксперт журнала Psychologies Ирина Млодик пишет об отношениях самых близких людей: детей и родителей, бабушек и внуков. Об усвоенных с детства правилах и установках, которым мы бездумно следуем, когда сами становимся родителями. Если взрослые не прожили адекватно какой-то возраст, не решили какую-то важную задачу развития, то и детям с большой долей вероятности они не позволят сделать это, - напоминает автор.

Неожиданно жесткий текст призывает читателя присмотреться к себе и вспомнить о своем «внутреннем ребенке». Размышления Ирины Млодик-психолога дополняет ее же художественный рассказ, который ведется от лица ребенка и дает возможность представить, что он мог бы рассказать взрослым, если бы умел выражать свои мысли.

Генезис, 2017

5. «Психогенеалогия» Анн Шутценбергер

Исследование событий из жизни предшествующих поколений семьи, анализ характеров и поступков наших предков помогает понять и собственное поведение. Этим занимается психогенеалогия. Ее цель - помочь обнаружить то, что может передаваться из поколения в поколение: повторяющиеся события, семейные тайны.

Психотерапевт Анн Анселин Шутценбергер, создатель этого уникального метода восстановления семейной памяти, доступно описывает механизм трансгенерационной передачи опыта, в том числе травматического. Она пишет о том, как важно «захоронить прошлое», «совершить по нему траур», чтобы возобновить свою собственную жизнь, а не повторять травмирующие события на протяжении нескольких поколений.

Издательство Института психотерапии, 2010

6. «Как начать жить и не облажаться» Екатерина Хорикова

«Подстелить соломки», подстраховать от опасного опыта - такую (наивную?) попытку предприняла журналист Екатерина Хорикова, написав мануал для поколения 20-летних. Здесь затронуто, кажется, все, что волнует молодых: отношения с родителями, выбор партнера, наркотики, самокопание. Учитесь объяснять свои мысли, не страдайте о ерунде, не пытайтесь переделать других, не думайте, что вам все должны, - такие, на первый взгляд, нехитрые советы дает автор. Между строк читается: жизнь представителей «мем-поколения» так запутана, что простые правила необходимы.

Тексты Хориковой и ее коллег по медиа-проекту «ВОС» не прикидываются психологической литературой, хотя во многом опираются на идеи психологов и психоаналитиков. Возможно, это незанудное напоминание о том, что хорошо, а что плохо, пробудит в ком-то из юных читателей сознательность.

Альпина Паблишер, 2016

7. «Важные годы» Мэг Джей

Еще одна книга-предостережение для молодых. Оказывается, 80% судьбоносных событий в нашей жизни происходит именно до 35 лет. В это время сильнее всего меняется наша личность. Поэтому сейчас так важно понять, чего вы хотите, какие действия принесут выгоду в будущем, и определиться с тем, кто вы на самом деле. К сожалению, многие этого не понимают и совершают главную ошибку: думают, что это время, когда «можно погулять», а «тридцать - это новые двадцать». Но когда эти тридцать на пороге, они понимают, что работа не приносит удовольствия и радости, достижений особых нет и вообще непонятно, на что ушло десять лет жизни.

О том, как прожить эти важные десять лет максимально эффективно, чтобы потом не жалеть о зря потраченной молодости, рассказывает психолог Мэг Джей.

Манн, Иванов и Фербер, 2017

8. «Ментальные ловушки на работе» Марк Гоулстон

У вас достаточно таланта, образования и навыков, чтобы делать гораздо больше, чем вы делаете сейчас. Так что же вам мешает? Психолог Марк Гоулстон каждый день работает с теми, кто сам вредит себе, своей карьере. Он помогает обнаружить препятствия и научиться их преодолевать. Рассказывает, как бороться с пораженческим поведением, как разорвать цикл укоренившихся негативных предпосылок и обрести уверенность в себе.

Тем, кто глубоко недоволен своей работой или испытывает парализующий волю страх, заставляющий либо бездействовать, либо совершать ошибки, стоит проштудировать книгу Гоулстона, глава за главой («Бесконечные отсрочки», «Уход в оборону», «Неспособность прощать»). Особенно внимательно - конец каждой из них («Что делать»), чтобы понять свои промахи и двигаться вперед. В награду за упорство вы научитесь не мешать самим себе - находить новые возможности интересно жить и работать.

Манн, Иванов и Фербер, 2011