Император феодосий ii. Отрывок, характеризующий Феодосий II
Когда ему было всего девять месяцев от роду. Семь лет спустя его отец, умирая, составил завещание, в котором объявил Феодосия своим преемником, опекуном же ему назначил персидского царя , заклиная его в том же завещании употребить все свое могущество и прозорливость на сохранение трона за его сыном.
К чему Феодосий питал подлинную склонность - так это занятие науками. При нём в 425 г. открылся Константинопольский университет. В 420-422 гг. он дал разрешение армянскому ученому Месропу Маштоцу открыть школы в Западной Армении. Наконец, в 438 г. был издан кодекс Феодосия, собравший воедино все императорские постановления начиная с 312 г. При Феодосии II продолжилась борьба с язычеством: по приказу императора были сожжены олимпийские сооружения.
Христианскую церковь в правление Феодосия II потрясали смуты. Масла в огонь подлило одобренное императором в 428 г. назначение на столичную кафедру ересиарха Нестория, который три года спустя был низложен решением Эфесского собора. Распространение монофизитских учений вызвало необходимость созыва вселенского собора в Халкидоне, который открылся уже после смерти императора.
У него не было наследника и престол перешёл к военачальнику , который женился на сестре императора Пульхерии.
В 450 году Феодосия на охоте сбросил его конь, и он умер от повреждения позвоночника. На нём закончилась династия его деда , Феодосия Великого .
Отношение к церкви
Христианскую церковь в правление Феодосия II потрясали смуты. Не последнюю роль играло личное вмешательство императора в дела церкви (который в отличие от своего отца живо интересовался церковными вопросами), так, «масла в огонь» подлило одобренное императором в 428 году назначение на столичную кафедру ересиарха Нестория , который три года спустя был низложен решением Эфесского собора . Распространение монофизитских учений вызвало необходимость созыва вселенского собора в Халкидоне , который открылся уже после смерти императора.
В 426 году по приказу Феодосия была сожжена эллинская святыня Олимпия , а в 448 году он издал эдикт против произведений философа-неоплатоника Порфирия , в котором император указывает предавать огню сочинения последнего, а также труды других писателей, которые направлены против христианских догматов.
Образ в искусстве
Феодосий II показан в историческом фильме «Аттила - завоеватель » (США, 2001 г.), где эту роль исполнил Тим Карри .
Напишите отзыв о статье "Феодосий II"
Литература
- Дашков С. Б. Императоры Византии. - М .: Красная площадь, 1997. - 368 с. - 10 000 экз. - ISBN 5-87305-002-3 .
Ссылки
- . На сайте «Хронос » .
- . // Nathan, Geoffrey. De Imperatoribus Romanis.
|
||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Феодосий II
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
Флавий Феодосий II Младший (тж. Малый, Юнейший; 10 апр. 401 г. - † 28 июля 450 г.) - император Восточной Римской империи (Византии) в 402-450 гг., сын императора Аркадия и внук св. блгв. Феодосия Великого. В возрасте девяти месяцев Феодосий II был объявлен августом и соправителем отца. Семь лет спустя Аркадий на смертном одре составил завещание, в котором объявил Феодосия своим преемником, опекуном же ему назначил персидского царя Йездигерда, заклиная его употребить все свое могущество и прозорливость на сохранение трона за его сыном. Когда Йездигерд увидел доставленный ему документ, то проявил добродетель, достойную большого удивления и вечной памяти. Он не стал пренебрегать поручением Аркадия, все время хранил с римлянами нерушимый мир и сохранил Феодосию державу. Сенату он тотчас же отправил послание, в котором угрожал войной всякому, кто попытается устроить против него заговор . Управление государством было возложено сначала на префекта Анфимия, а с 414 г. сосредоточилось в руках старшей сестры Феодосия Пульхерии.
Пульхерия старалась дать брату образование, подобающее императору. Люди сведущие учили его ездить на коне, владеть оружием и сообщали познания в науках . Феодосий знал греческий и латынь, математику, астрономию, историю, рисовал, писал красками и даже сам иллюстрировал переписанные им книги, а за красивый почерк получил прозвище «Каллиграф». Он много читал, часто по ночам, при свете сконструированной им особой лампы. Сестра же давала ему наставления, как держать себя на царских выходах, как следует одеваться, как сидеть и ходить. Не менее руководила она и его благочестием, приучая постоянно молиться и почитать иереев . В дальнейшем, став юношей и зрелым мужчиной, Феодосий продолжал во всем подчиняться сестре, которая из всего потомства Феодосия I более всего походила характером на своего великого деда . В императорском дворце Феодосий устроил порядок, подобный монастырскому: вставал рано утром и вместе с сестрами пел антифоны во славу Божию, знал на память Священное Писание и рассуждал о нем с епископами как священник. По характеру был он человек незлобивый и доверчивый.
Несмотря на рекордный для империи срок правления, Феодосий никогда не держал бразды управления государством в собственных руках, передоверив ведение дел своим царедворцам и родственникам. В течение шести лет после смерти императора Аркадия (408-414 гг.) управлением заведовал префект претория Анфемий , который предпринял обнесение Константинополя мощными стенами , частично уцелевшими до наших дней. В 414 г. августой и регентом при малолетнем монархе Феодосии была объявлена его деятельная сестра Пульхерия . С 428 по 441 гг. большое влияние на государственное управление оказывала его жена Евдокия , позднее - евнух Хрисафий.
Основные заботы Феодосия и его министров состояли в отражении нападений варваров с севера (гунны), запада (вандалы) и востока (персы). В 422 и 447 гг. империя сумела отбить наступления иранцев-Сасанидов, однако в 429 г. вандалы заняли большую часть византийской Северной Африки, а вождь гуннов Аттила, несмотря на примирительную политику Феодосия, в 441-43 и 447 гг. опустошил дунайские провинции империи. С западным императором Валентинианом III Феодосий старался поддерживать дружественные отношения и выдал за него свою дочь Лицинию Евдоксию.
Церковь в правление Феодосия II потрясали смуты. Масла в огонь подлило опрометчиво одобренное императором в 428 г. назначение на столичную кафедру ересиарха Нестория, который три года спустя был низложен решением Эфесского собора. Распространение монофизитских учений вызвало необходимость созыва Третьего Вселенского Собора в Халкидоне, который открылся уже после смерти императора.
Почти все царствование Феодосия, если не считать короткой войны с Персией, прошло в мире. Но незадолго до его смерти империя пережила разрушительное нашествие гуннов. В 442 г. Аттила потребовал от Феодосия, чтобы ему были выданы все перебежчики и выслана дань, а также, чтобы были отправлены посланники для переговоров о платеже дани на будущее время. В ответ он получил уведомление, что римляне не выдадут прибегших под их покровительство людей, но вместе с ними примут войну . Разгневанный этим высокомерным ответом, Аттила двинул свои орды на империю. В трех последовательных сражениях римская армия была разбита. После этого гунны взяли и разрушили все города в Иллирии и Фракии, кроме Адрианополя и Гераклеи, и раздвинули свое владычество от Геллеспонта до Фермопил и предместий Константинополя. В 447 г. был заключен мир. Феодосий согласился выдать Аттиле всех перебежчиков, немедленно выплатить 6000 либр золота и каждый год выплачивать еще по 2000. По словам Приска, ужас перед Аттилой был так велик, что римляне повиновались всякому его требованию и на любое понуждение с его стороны смотрели как на приказ повелителя . Вскоре после этого Феодосия постигла скоропостижная смерть. Во время охоты лошадь сбросила его в реку Лик; он повредил при падении позвоночник и на следующий день скончался.
Император Феодосий весьма уважал прп. Симеона Столпника и следовал его советам, за что был любим и почитаем в монашеской среде (см. ниже). В 415 г. Феодосий заново отстроил базилику Св. Софии, предшественницу знаменитого храма. Кроме того, он питал подлинную склонность к наукам. При нём в 425 г. открылся Константинопольский университет. В 420-422 гг. Феодосий дал разрешение армянскому ученому Месропу Маштоцу открыть школы в Западной Армении. Наконец, в 438 г. был издан кодекс Феодосия, собравший воедино все постановления императоров с 312 г.
Об императоре Феодосии в древних источниках сохранился следующий рассказ. Один старец жил в пустыне Иорданской, не видя человека, сорок лет, все это время проводя в великих подвигах: не имея одежды, он пасся со зверями. Так он стяжал дар прозорливости и решил вопросить Господа, в какую он пришел меру. Ответ получился неожиданный: «Ты имеешь одну меру с Царем Феодосием». Старец весьма огорчился, что при таких своих многочисленных подвигах он едва достиг меры мiрского человека, живущего с женой и посреди всевозможных удовольствий. Поначалу старец даже отказывался поверить, но после повторного заверения ангела Божия он решил отправиться к царю, чтобы выяснить, в чем состоит его жительство. «Иноколюбивый вельми» царь Феодосий встретил отшельника с радостью, но на просьбу сообщить о своем «делании» стал говорить, что никакого «делания» не имеет и не может иметь, «будучи мiрским человеком». Как старец его ни упрашивал, Царь стоял на своем: «... Я, отче, человек мiрской и грешный, потому что, как видишь, я ведь Царь...» Тогда старцу пришлось рассказать свою историю, и тут Царь «убояся страхом велиим», сотворил старцу поклон и испросил прощения. После этого он стал называть по одной свои добродетели. Но ни одна из них не удовлетворяла старца. Царь говорил, что почти все время царствования - 30 лет из 39 - он носит под порфирой власяницу; что уже 32 года не приближается к своей жене и живет с ней в чистоте; что всегда постится в течение дня, а, бывает, что ест и через два и через три дня, а то и через неделю, и что ест не от того, что подается во дворце, а от приобретаемого собственным рукоделием; что не пользуется баней, заботится о справедливости в обществе, о вдовах, сиротах, заключенных, собственноручно омывает язвы больных... Старец все это хвалит, но ответ его один: «В этом нет ничего особенного; скажи, не имеешь ли чего другого». Тогда Царь говорит: все 39 лет, что я Царь, я всегда, бывая по необходимости на ипподроме, присутствуя при соревнованиях и раздавая награды победителям, «хотя слышу звуки, но ими никогда не побеждается мой помысл, и, хотя и возвожу очи мои и вижу, что происходит, но внимаю поучению и рукоделию». - «Старец же, услышав сия, исступи из разума своего исступлением велиим зело и, пав на лице свое на земли, поклонися цареви глаголя: Блажен еси, чадо, яко таковыя благодати удостоился еси <...>. Воистинну уверихся, яко не заблудих, нижe погибоша труды моя! <...>» Собеседники расстались при взаимных просьбах молиться друг о друге. Старец не поверил, что он уже достиг в меру Царя Феодосия, но, во всяком случае, убедился, что не зря подвизался, коль скоро Бог показал ему такого Царя .
Имя императора Феодосия Юнейшего и его рода таинственным образом вписано в судьбы Русской земли. Именно при Феодосии свв. Семь отроков Ефесских скрылись от еретиков, отвергавших воскресение мертвых . Потому преподобный Серафим Саровский и говорил Н. А. Мотовилову: «Мне, - сказал, - убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи так онечестивятся, что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что даже и важнейшему Христовой веры - Воскресению Христову и всеобщему Воскресению веровать не будут, то посему Господу Богу угодно до времени меня, убогого Серафима, от сея превременныя жизни взять и затем во утверждение догмата воскресения, воскресить меня, и воскрешение мое будет, яко воскрешение седми отроков в пещере Охлонской во времена Феодосия Юнейшего» .
Супруга Царя Феодосия, благочестивая Царица Евдокия, прибыв в Иерусалим для поклонения тамошним святыням, на том месте, где святой первомученик Стефан был убит и земля обагрилась его честною кровью, создала прекрасную церковь во имя его. В Иерусалиме Евдокия обрела немало святынь. Ювеналий, Патриарх Иерусалимский, подарил ей честные вериги св. ап. Петра, а она в 437 и 439 годах перенесла их из Иерусалима в Царьград. Во Святой земле императрица обрела написанную Евангелистом Лукой икону Пресвятой Богородицы и отослала в дар сестре Царя, блаженной Пульхерии, как о том написано в житии последней. Пульхерия с радостью и любовью приняла чудотворную икону и поставила ее в церкви Пресвятой Богородицы, построенной ею во Влахерне. С тех пор икона эта стала немалым украшением для Царствующего града, ибо от нее изливалось много различных чудес и исцелений недужных. По прошествии некоторого времени икона была названа «Одигитриею», что значит: «Путеводительница». Такое название утвердилось за нею после того, как Сама Богородица явилась двум слепцам, привела их в Свою Влахернскую церковь к чудотворной иконе, где они, помолившись, получили прозрение. Из чудотворных икон, привезенных св. Пульхерией в Царьград и затем перенесенных на Русь, наиболее известны икона «Одигитрия» и Владимирская икона Божией Матери
Феодосий II. Солид, золото.
Феодосий II - святой, византийский император, сын императора Аркадия и Элии Евдоксии . Родился 10 апреля 401 г. Феодосий был провозглашен августом 10 января 402 г., не имея еще девяти месяцев от роду. После смерти своего отца 1 мая 408 г. стал единственным правителем империи, но до 414 г. державой правил его регент Анфимий . Феодосий II получил блестящее образование. Он знал греческий и латинский языки, математику, астрономию, историю, рисовал и даже сам иллюстрировал переписанные им книги, а за красивый почерк получил прозвище Каллиграф. Он много читал, часто по ночам, при свете им самим сконструированной особой лампы. Император был весьма благочестив и отличался религиозным рвением, любил церковное пение. При этом всю жизнь Феодосий находился под влиянием придворных евнухов . Возможно, побуждаемый своей высокообразованной женой Евдокией , в 425 г. издал три указа об основании в Константинополе высшей школы, в которой обучали латинскому и греческому языкам, риторике и праву, а также философии. По распоряжению императора в 438 г. был издан Феодосиев кодекс, обобщивший нормотворческие материалы указов римских императоров. Феодосий вел активные строительные работы в столице и других городах империи. В результате необоснованных подозрений в супружеской измене сослал свою жену в Иерусалим . Последние годы правления этого императора были омрачены постоянной угрозой вторжения через Дунай полчищ гуннского повелителя Атиллы , от которого приходилось откупаться огромным количеством золота. Умер Феодосий 28 июля 450 г. в результате падения с коня во время охоты в окрестностях столицы.
Византийский словарь: в 2 т. / [ сост. Общ. Ред. К.А. Филатова]. СПб.: Амфора. ТИД Амфора: РХГА: Издательство Олега Абышко, 2011, т. 2, с.422-423.
Серебряный милиарисий августы Пульхерии.
Надпись:
AEL PVLCH-ERIA AVG (Элия Пульхерия Августа)
Феодосий II (Theodosius junior) (ок. 401 - 28.VII.450) - император Византии (Восточной Римской империи) с 408 года. До 428 года правил под опекой сестры Пульхерии (способствовавшей укреплению православия), а затем находился под большим влиянием своей жены - императрицы Евдоксии (до 441 года), позднее власть находилась фактически в руках евнуха Хрисафия. В 442 году Феодосий II был вынужден заключить мир с Гейзерихом, в результате которого Северная Африка (территория современного Туниса и восточного Алжира) отошла вандалам. От гуннов империя откупилась данью и уступкой придунайских земель. В правление Феодосия II Константинополь был обнесен (413) мощными стенами ("стены Феодосия"); в Константинополе создан университет (425); был издан так называемый Кодекс Феодосия (438) - первый дошедший до нас свод ранневизантийского права, включавший законы императоров 4 - начала 5 веков (действовал не только в Восточной, но и в Западной Римской империи). Феодосий II созвал Эфесские соборы 431 и 449 годов (на первом было осуждено несторианство, на втором - одержали временную победу монофизиты).
Г. Л. Курбатов. Ленинград.
Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 15. ФЕЛЛАХИ – ЧЖАЛАЙНОР. 1974.
Литература: Кулаковский Ю., История Византии, т. I, К., 1910, с. 217-308; История Византии, М., 1967, т. 1, с. 185-196; Güldenpennig A., Geschichte des Oströmischen Reiches unter den Kaisern Arcadius und Theodosius II, Halle, 1885; Luibheid С., Theodosius II and heresy, "Journal of ecclesiastic history", 1965, No 16.
Феодосий II, Флавий - Византийский император в 402- 450 гг. Сын Аркадия. Род. 10 апр. 401 г. + 28 июля 450 г.
Феодосии был объявлен Августом и соправителем Аркадия, когда ему было всего девять месяцев от роду. Семь лет спустя его отец, умирая, составил завещание, в котором объявил Феодосия своим преемником, опекуном же ему назначил персидского царя Исдигерда, заклиная его в том же завещании употребить все свое могущество и прозорливость на сохранение трона за его сыном. Когда Исдигерд увидел доставленный ему документ, он проявил добродетель, достойную большого удивления и вечной памяти. Он не стал пренебрегать поручением Аркадия, все время хранил с римлянами нерушимый мир и сохранил Феодосию державу. Сенату он тотчас же отправил послание, в котором угрожал войной всякому, кто попытается устроить против него заговор (Прокопай: «Войны Юстиниана»; 1; 2). Управление государством было возложено сначала на префекта Анфимия (Сократ: 7; 1), а с 414 г. сосредоточилось в руках старшей сестры Феодосия Пульхерии (Феофан: 401). Хотя ей было всего 15 лет, она, по словам Созомена, обладала умом мудрейшим. Свое девство она посвятила Богу. К тому же направила она своих сестер, а для пресечения всяких козней удалила из дворца всех мужчин. Приняв на себя заботы правления, Пульхерия вершила все дела прекрасно и весьма благонравно, делая хорошие распоряжения (Созомен: 9; 1). Впрочем, Евнапий описывает это время совсем другими красками и говорит, что при Пульхерии выставлялись на публичную продажу большие и малые народы для желающих купить управление ими. Целые страны продавались явно у публичных банкиров, как всякий другой товар на рынке. Кто хотел грабить Геллеспонт, покупал Геллеспонт, другой покупал Македонию, третий - Кирену. Всякому можно было покупать управление и одним народом, ц многими народами во вред подвластным. При этом можно было не опасаться законов, которые были не то что слабее и тоньше паутины, но рассеивались и разносились легче праха (Евнапий: 87).
Брату Пульхерия старалась дать подобающее царю образование. Люди сведущие учили его ездить на коне, владеть оружием я сообщали познания в науках (Созомен: 9; 1). Феодосии знал греческий и латинские языки, математику, астрономию, историю, рисовал, писал красками и даже сам иллюстрировал переписанные им книги, а за красивый почерк получил прозвище «Калиграф». Он много читал, часто по ночам, при свете сконструированной им особой лампы (Дашков: «Феодосии Младший»). Сестра же давала ему наставления, как держать себя на царских выходах, как следует одеваться, как сидеть и ходить. Не менее руководила она и его благочестием, приучая постоянно молиться и почитать иереев (Созомен: 9; 1). В дальнейшем, став юношей и зрелым мужчиной, Феодосии продолжал во всем подчиняться сестре, которая одна из всего потомства Феодосия 1 походила характером на своего великого деда (Гиббон: 32). В императорском дворце Феодосии устроил порядок, подобный монастырскому: вставал рано утром и вместе с сестрами пел антифоны во славу Божию, знал на память Священное писание и рассуждал о нем с епископами как священник. По характеру был он человек незлобивый (Сократ: 7; 22), легковерный и, по выражению Феофана, всяким ветром носимый, отчего часто подписывал бумаги, вовсе не читая их. Однажды Пульхерия подложила между прочими бумагу об отдаче ей в рабство супруги его, императрицы Евдокии, которую он, не читая, подписал, за что сестра потом укоряла его. Эта Евдокия была дочерью философа Леонтия. Пульхерия сама женила на ней брата в 421 г. Императрица отличалась умом, красотой, красноречием, и Феодосии горячо любил ее. К несчастью для него, две глубоко почитаемые им женщины не смогли ужиться друг с другом. В 439 г. Евдокия, чтобы отстранить Пульхерию от власти, попыталась удалить ее от двора и сделать дьяконицей, как давшую обет девства. Узнав об этом, Пульхерия уехала из дворца в Евдомон. Но уже в 441 г. правление Евдокии кончилось. Феофан рассказывает, что некто Павлиан, человек весьма образованный и красивый, пользовался особым расположением императрицы, которая часто беседовала с ним наедине. В день Рождественских святок кто-то поднес Феодосию яблоко необыкновенной величины и красоты. Император послал его Евдокии, а та отослала Павлиану. Павлиан же, спустя два дня, поднес его императору. Таким образом, связь их раскрылась. Феодосии сослал Павлиана в Каппадокию и приказал казнить. Евдокия сама удалилась в Иерусалим и прожила там до самой смерти. После этого Феодосии с большим трудом уговорил Пульхерию возвратиться во дворец (Феофан: 411, 440-442). Почти все царствование Феодосия, если не считать короткой войны с Персией, прошло в мире. Но незадолго до его смерти империя пережила разрушительное нашествие гуннов. В 442 г. гуннский правитель Аттила потребовал от Феодосия, чтобы ему были выданы все переметчики и выслана дань, а также, чтобы были отправлены посланники для переговоров о платеже дани на будущее время. В ответ он получил уведомление, что римляне не выдадут прибегших под их покровительство людей, но вместе с ними примут войну (Приск: 3). Разгневанный этим высокомерным ответом, Аттила двинул свои орды на империю. В трех последовательных сражениях римская армия была разбита. После этого гунны взяли и разрушили все города в Иллирии и Фракии, кроме Андрианополя и Гераклеи, и раздвинули свое владычество от Геллеспонта до Фермопил и предместий Константинополя (Феофан: 442). В 447 г. заключен был мир. Феодосии согласился выдать Аттиле всех переметчиков, немедленно выплатить 6000 либр золота и каждый год выплачивать еще по 2000. По словам Приска, ужас перед Аттилой был так велик, что римляне повиновались всякому его требованию и на любое понуждение с его стороны смотрели как на приказ повелителя (Приск: 5, 6). Вскоре после этого позорного мира Феодосия постигла скоропостижная смерть. Во время охоты лошадь сбросила его в реку Лик; он повредил при падении спинной хребет и на другой день скончался (Гиббон: 34).
Все монархи мира. Древняя Греция. Древний Рим. Византия. Константин Рыжов. Москва, 2001.
Феодосий II. Солид, золото.
Феодосий II Младший (401 - 450, имп. с 402, до 408 - с отцом)
Единственный сын Аркадия и Евдоксии Феодосий родился в Константинополе 10 апреля 401 г. Примерно через год Аркадий объявил его соправителем, так что после смерти императора семилетний мальчик беспрепятственно унаследовал отцовскую власть. До 414 г. державой практически самостоятельно правил регент Анфимий.
Начало и середина V в. стали временем мощнейших потрясений для римлян, особенно для Западной империи. Со всех концов света, словно хищные птицы к телу умирающего зверя, устремились на наследие Цезаря, Августа и Траяна орды варваров, начался самый значительный этап Великого переселения народов.
Грозные соседи римлян, нанеся им ряд поражений еще в предыдущем столетии, стремительно развивали свой успех. В 406 г. вандалы, аланы и свевы прорвали неприступный ранее лимес в районе Могонциакума (Майнца) и за несколько лет прошли до западных, областей Испании. С северо-востока угрожали вестготы, совершавшие периодические набеги и крупные походы, один из которых в 410 г. закончился взятием Рима. Население Британии, откуда в 408 г. были выведены легионы, безуспешно пыталось сдержать натиск сначала кельтов, а потом саксов, ютов и фризов, теряя одну часть острова за другой и отступая на запад, к побережью Ирландского моря. Западную империю сотрясали мятежи и междуусобные войны.
Пользуясь ее тяжелым положением, вандалы, к 428 г. овладев приморскими городами Восточной Испании, в 429 г. высадились в Африке у Тингиса (Танжера) и через шесть лет уже контролировали территорию от Карфагена и Гиппон-Регия до Гибралтарского пролива. И хотя римлянам иногда удавалось наносить врагам ощутимые поражения, ситуация все-таки уходила из-под их контроля.
Положение Восточной империи было несколько лучше: более богатая и менее пострадавшая от войн, имевшая жизнеспособный хозяйственный уклад, она сопротивлялась варварам много успешнее благодаря талантам полководцев и дипломатическим усилиям временщиков при дворе Феодосия II, который сначала по молодости, а затем по собственному слабоволию не оказывал большого влияния на судьбы страны.
Энергичный и умелый Анфимий в 412 г. отразил натиск гуннов и приступил к сооружению новых укреплений разросшейся со времен Константина Великого столицы. Сначала была построена мощная и длинная стена, шедшая от Мраморного моря к бухте Золотой Рог. Впоследствии, в 40-х гг. V в., после землетрясения, префект города Кир не ограничился починкой пострадавших участков, возвел еще одну линию и приказал выкопать ров (оставшийся незакрытым стеной болотистый участок у Влахернского дворца был защищен в 625 г.). Девяносто две грозные башни, значительные высота и толщина стен, глубокий ров и обилие боевых машин надолго обеспечили безопасность Константинополя.
4 июля 414 г. 16-летняя сестра Феодосия II, Пульхерия, была провозглашена августой. Будучи старше брата всего на два года, она тем не менее имела на него очень большое влияние и во многом обусловила благополучие как государства, так и самого императора. Благодаря ее заботам Феодосий II получил блестящее образование. Он знал греческий и латинский языки, математику, астрономию, историю, рисовал, писал красками и даже сам иллюстрировал переписанные им книги, а за красивый почерк получил прозвище «Каллиграф». Он много читал, часто по ночам, при свете им самим сконструированной особой лампы. Созомен, обращаясь к августу во введении к своей «Церковной истории», хвалил «го интерес к писателям - разумеется, христианским: «А награждаешь ты сочинителей и своими суждениями, и рукоплесканиями, и золотыми изображениями, и выставкой их статуй, и дарами, и разнообразными почестями» . Император был весьма благочестив, любил распевать церковные гимны и однажды на ипподроме устроил вместо ожидавшихся зрителями ристаний грандиозный молебен, которым лично дирижировал. «Никто не видел его разгневанным. Некто из ближних спросил его: почему ты никогда не наказываешь смертью человека, тебя оскорбившего? - «О, если бы, - отвечал тот, - возможно было мне и умерших возвратить к жизни... Не великое и не трудное дело убить человека, но раскаявшись, воскресить умершего не может никто, кроме Бога» (Сократ, ).
Из традиционных развлечений Феодосий II предпочитал охоту, к военным упражнениям страсти не проявлял, хотя физически был крепок.
Обладавший незаурядными способностями и наделенный несомненными душевными достоинствами, Феодосий тем не менее вошел в историю как безвольный и посредственный правитель, во всем подчинявшийся приближенным - сначала сестре, затем жене, а после 441 г. и почти до самой смерти -любимцу евнуху Хрисафию. «Феодосий был государь легковерный, всяким ветром носимый, оттого часто подписывал бумаги, вовсе не читавши их. Между прочим, премудрая Пульхерия раз предложила ему бумагу об отдаче ей в рабство супруги его, Евдокии, которую он не глядя и подписал, за что потом она [Пульхерия. - С.Д.] укоряла его» (Феоф., ).
В правление этого императора государству пришлось много и с различным успехом воевать. В 420 - 422 гг. полководцы Феодосия отразили в Месопотамии натиск армий персидского шахиншаха Бахрама V, сменившего Йездигерда II. Годом позже в Равенне скончался от водянки Гонорий, власть над Западноримской империей узурпировал самозванец Иоанн, и Константинополь выслал против него войска. К 425 г. с Иоанном было покончено, а на равеннский 1) престол под давлением Востока вступил Валентиниан III с матерью, Галлой Плацидией, приходившейся Феодосию II теткой по отцу.
Ослабленные схватками соперничавших западных полководцев Аэция и Бонифация Испания и Африка к 435 г. стали добычей предводителя вандалов Гизериха. После ряда безуспешных попыток отразить натиск завоевателя западное правительство было вынуждено признать его власть на захваченных территориях. Феодосий II решил вмешаться, но поход восточноримских легионов, предпринятый около 443 г., окончился неудачно и никак не изменил создавшегося положения.
Главным же событием той эпохи стали нашествия гуннов. Отношения Запада и Востока с племенами этих кочевников, чьи владения охватывали огромное пространство Средней Европы - от Волги до Рейна, - складывались по-разному. В 379 г. гунны следом за вестготами вторглись во владения Константинополя и опустошили Мизию. С тех пор набеги гуннов стали на Востоке привычным делом, и от них приходилось либо отбиваться оружием, либо (что происходило чаще) откупаться. На Западе же гуннские наемники-федераты составляли ощутимую часть армии, и правительство Равенны часто использовало их для подавления мятежей франков, бургундов или галльских крестьян-багаудов.
Положение изменилось с 433 г., когда державу гуннов возглавил Аттила, прозванный христианскими писателями «бичом Божьим». Усилившись после разгрома в 436 г. королевства бургундов, Аттила в 441 г. двинулся во Фракию и Иллирик, трижды нанеся поражение посланным против него войскам империй, и занял множество городов, в том числе Ниш, Сирмий и Виминаций. Через два года, преодолев сопротивление восточноримских полководцев, он стал угрожать самой столице Востока. Враг взял уже фракийские Филиппополь и Аркадиополь, при дворе решили не рисковать и откупились от Аттилы золотом, дав колоссальную сумму в 6000 либр и пообещав ежегодно выплачивать еще семьсот. Позже, в 448 г., в лагерь кочевников отправилось посольство во главе со знатным вельможей Максимином. Оно имело двоякую цель: во-первых, решить вопрос о многочисленных перебежчиках минувшей войны, а во-вторых, попробовать подкупить кого-нибудь из окружения Аттилы и отравить вождя гуннов. Об этой второй, тайной задаче, порученной кому-то из членов посольства Феодосием II и его доверенным лицом евнухом Хрисафием, по-видимому, ни Максимин, ни его помощник писатель Приск Панийский не знали, в отличие от самого Аттилы. Тому удалось разведать козни ромеев еще до подхода посольства к лагерю. Разгневанный, он устроил послам весьма неласковый прием, на приветствие Максимина угрожающе ответив: «Пусть с римлянами будет то, чего они- мне желают» . Правда, в конце концов грозный царь варваров сменил гнев на милость, а в Константинополь отправил сына подкупленного византийцами знатного гунна Вигилы с пустым кошельком из-под золота на шее, наказав предъявить его императору и Хрисафию с вопросом, не узнают ли они этот предмет.
Письменные свидетельства Приска, непосредственного свидетеля тех событий, весьма ценны. Сохранились описания стоянки варваров, самого Аттилы - рыжебородого, с темной кожей, маленькими глазами и огромной головой на непропорционально широком и коротком теле, разноплеменной толпы его воинства. Интересна встреча, которая произошла у Приска в лагере гуннов. Один из варваров подошел к нему и неожиданно заговорил по-гречески. Изумленный Приск узнал, что незнакомец - ромей, попавший к гуннам в плен и затем получивший свободу. Перебежчик стал расхваливать порядки Аттилы и поносить римско-константинопольские, обвиняя императоров и придворных в жадности, лени, жестокости, небрежении интересами государства, взимании высоких налогов. Приску ничего не оставалось делать, как привести в оправдание разумные законы и славные деяния предков. «Да, - согласился его оппонент, - законы хороши и римское государство прекрасно устроено, но начальники вредят ему, ибо они непохожи на древних» .
Действительно, разница между декларированным положением римского гражданина, «владыки мира», и реальным состоянием дел в У в. была громадной. Тяжесть налогов, произвол властей, частые беспрепятственные вторжения врагов, одним словом - упадок, приводили к тому, что крестьяне или даже горожане бросали свои земли, дома и либо разбойничали, либо, покинув пределы державы, вливались в. ряды варваров. Сам Приск пишет: «У людей даже блистательного состояния побоями вымогали деньги... так, что люди, издавна богатые, выставляли на продажу уборы жен и свои пожитки. Такое бедствие постигло ромеев после этой войны , что многие из них уморили себя голодом или прекратили свою жизнь, надев петлю на шею» .
Кроме тяжелых войн государство потрясали религиозные раздоры. В 428 г. император пригласил в Константинополь занять кафедру патриарха знаменитого проповедника Нестория, родом перса, настоятеля одного из антиохийских монастырей. Несторий отстаивал положение о разделении божественной и человеческой сущностей во Христе, чем резко настроил против себя патриарха александрийского Кирилла 2) . Кирилл добился от Феодосия II созыва для осуждения взглядов Нестория Вселенского собора, который состоялся в 431 г. в Эфесе. Несторий был низложен и отправлен обратно в Сирию.
Другая серьезная ссора вспыхнула через пятнадцать лет между теологом Евсевием и константинопольским патриархом Флавианом с одной стороны и ересиархом монофиситов Евтихием - с другой. Добившись осуждения последнего на поместном соборе 448 г. в столице, Евсевий и Флавиан торжествовали недолго - по инициативе и под председательством александрийского патриарха Диоскура, большого приятеля императорского фаворита Хрисафия, в Эфесе собрался Вселенский собор 449 г., восстановивший Евтихия и осудивший Флавиана и Евсевия. За атмосферу грубого нажима и откровенного террора со стороны Диоскура этот собор впоследствии получил наименование «разбойничьего». Победа монофиситов, однако, была непрочной: Халкидонский собор 451 г. подверг их окончательному осуждению.
Сам Феодосий II, в отличие от отца, делами церкви интересовался весьма живо - активно преследовал язычников (по его приказу, в 426 г. была сожжена эллинская святыня - Олимпия), часто вмешивался в полемику иерархов. В 448 г. против книг философа-неоплатоника Порфирия он издал эдикт, тон и направленность которого надолго определили приемы христианских теологов в борьбе с инакомыслящими: «Императоры Феодосий и Валентиниан Августы - префекту претория Хормизду. Предписываем все, что Порфирий [или кто-либо другой], гонимый собственным безумием, написал против благочестивой веры христианской, где бы оно ни было обнаружено, предать огню. Ибо мы хотим, чтобы всяческие произведения, вызывающие гнев Божий и оскверняющие душу, не достигали даже слуха людей» .
Примерно в 441 г. Феодосии II заподозрил свою супругу Евдокию в измене с Павлином, другом и военачальником императора. Существует романтическое предание, согласно которому однажды августу поднесли невиданных размеров фригийское яблоко. Тот подарил его горячо любимой жене, а она послала его Павлину в знак расположения. Павлин решил сделать приятное императору и отдал яблоко ему. Разгневанный муж явился к Евдокии и потребовал предъявить свой подарок. Та ответила, что съела его и, по настоянию Феодосия, поклялась в том вечным спасением, после чего он показал жене злосчастное «яблоко раздора». Последовала неприятная сцена, и августа навсегда лишилась расположения супруга. Было ли все на самом деле так или это сочинено позднее, неясно, но Павлин действительно был сослан и погиб в ссылке, а Евдокия в 442 г. навсегда удалилась в изгнание. Вместе с ней потерял влияние при дворе и эпарх Кир.
Новым фаворитом императора стал евнух Хрисафий. Первым делом он начал оттеснять от власти людей, которые могли по своим деловым качествам составить ему конкуренцию. Именно из-за происков евнуха пострадал Кир: после того как толпа на ипподроме за восстановление стен рукоплескала эпарху, крича: «Константин построил, Кир восстановил!», Хрисафий обратил внимание императора на то, что народ не упоминает в славословиях имени самого августа. Евнух убедил Феодосия II, что это неспроста. Император, недолго думая, обвинил египтянина Кира в язычестве (выбрав первый попавшийся предлог для кары), конфисковал имущество и распорядился постричь в монахи, потом, правда, смилостивился и позволил рукоположить в епископы одного из фригийских городов.
Около 446 г. взбунтовался некий Иоанн Вандал, однако полководцы Ардавурий и Арсес разбили его войска, а самого захватили в плен. Император намеревался оставить мятежнику жизнь, но Хрисафий подстроил убийство пленника прямо во дворце. Судя по всему, евнух пользовался неограниченным влиянием, но в 450 г. и он был сослан - по обвинению в симпатиях ко взглядам осужденного Флавиана.
Сложная атмосфера политической нестабильности не только в верхах, но и по всей империи пробуждала силы, доселе дремавшие. Как раз с середины V столетия цирковые партии народа - димы - из спортивных становятся политическими. К 445 г. относится самое раннее известие о кровопролитиях, учиненных враждующими группировками димов в столице.
С именем Феодосия связаны два крайне важных события византийской истории - открытие первой государственной высшей школы и выход в свет «Кодекса Феодосия».
Первый факт примечателен тем, что до этого образование было исключительно либо частным, либо муниципальным, но никак не государственным, хотя учителей в школах утверждал император (соответствующий закон был принят при Юлиане Отступнике). В 425 г. Феодосий издал указ, согласно которому в одном из общественных зданий столицы открылся Аудиториум - по сути дела первый средневековый университет. В штате его значился тридцать один преподаватель: пять риторов и десять грамматиков греческих, три ритора и десять грамматиков латинских, два юриста и один философ. Все они были чиновниками, т.е. получали жалованье из императорской казны, а после двадцати восьми лет беспорочной службы - отставку с сохранением пенсии, звания комита первой степени и титулом спектабиля. Однако им запрещалось обучать кого-либо в других местах, и вместе с тем другие преподаватели под страхом сурового наказания и высылки из столицы не имели права открывать там свои школы. Обучение допускалось только в частных домах и для отдельных учеников. Таким образом, кроме древнего центра наук - Академии в Афинах - появился еще один в Константинополе, правда несколько иной направленности (в Академии изучали прежде всего философию). Кроне того, в отличие от вольных философов, профессора Феодосия обязаны были верить в Христа. Не исключено, что к открытию этого университета императора подтолкнула его просвещенная супруга.
Упомянутый же выше «Кодекс Феодосия» продолжил существовавшие ранее кодексы Григориана и Гермогениана (названные по именам составителей), первый из которых содержал указы от Адриана до Диоклетиана, а второй - с конца III в. до 60-х гг. IV в. «Кодекс Феодосия» не только оказал определяющее влияние на ранневизантийское право, но, в отличие от предыдущих, дошел до нас и стал ценным историческим документом эпохи.
К лету 450 г. грозный Аттила собрал колоссальную армию на римских границах, готовя вторжение, но Феодосию II уже не пришлось беспокоиться об обороне: 27 июля он упал на охоте с коня, а на следующий день скончался от полученного ушиба.
При Феодосии Младшем во время сильного пожара в одном из дворцов Константинополя сгорела вывезенная из разгромленной Олимпии деревянная, покрытая пластинками золота и слоновой кости статуя Зевса работы Фидия - одно из «семи чудес света».
Статуя Феодосия II хранится в Лувре.
Примечания
1) С конца III в. императоры (за небольшим исключением) не делали неудобный в плане стратегического расположения Рим своей резиденцией, и двор, как правило, пребывал в более подходящих городах - Медиолане, Падуе, Равенне, Никомидии, Ахвилее и др.
2) Св. Кирилл Александрийский стоял у истоков христологической ереси, получившей позднее название монофиситства от греческого «миа фисис» - одна природа. Так как монофиситство, развиваясь, рождало множество несхожих течений, однозначно и вкратце охарактеризовать это учение (что в полной мере относится и к несторианству, и к арианству) сложно да и вряд ли правильно. Например, по Кириллу, «единая природа Бога-Слова воплощенная», строго говоря, не отсутствие человеческой природы во Христе вообще, а ее умаление, своего рода поглощение низшей человеческой природы природой высшей, божественной. Монофиситы другого направления признавали у Христа наличие человеческой природы, отличной от нашей, людской. Иногда под монофиситством, калькируя этот термин, понимают учение о наличии во Христе только одной природы - такое было, но, кстати, наиболее авторитетные монофиситы столь упрощенную точку зрения отвергали. Пожалуй, наиболее четкой гранью, отделяющей развитое монофиситство от ортодоксии, можно считать отношение к IV Вселенскому собору в Халкидоне - монофиситы его не признают. Подробнее о сути проблем христологических и тринитарных споров, монофиситстве, арианстве, несторианстве, монофелитстве заинтересованный читатель может узнать из книги А. В. Карташева «Вселенские соборы». М., «Республика», 1994.
. Сократ Схоластик. Церковная история. Саратов, 1911 (на шмуцтитуле-1912).. Феофан. Летопись византийца Феофана от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта/Пер. В.И.Оболенского и Ф.А.Терновского. М., 1890.
. Питулевская Н.В. и др. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л., 1958.
. Успенский Ф.И. История Византийской империи. М.;Л., 1913-1948 (т. 2,ч. 2 не выходил).
Кулаковский Ю., История Византии, т. I, К., 1910, с. 217-308;
История Византии, М., 1967, т. 1, с. 185-196;
Güldenpennig A., Geschichte des Oströmischen Reiches unter den Kaisern Arcadius und Theodosius II, Halle, 1885;
Luibheid С., Theodosius II and heresy, "Journal of ecclesiastic history", 1965, No 16.
СЕМЬ ОТРОКОВ ЭФЕССКИХ
"Жития Святых". По изложению святителя Димитрия,
митрополита Ростовского. Месяц август.
Издательство прп. Максима Исповедника, Барнаул, 2003-2004.
Во дни нечестивого римского царя Декия церковь Христова была гонима, и много рабов Христовых, – священнослужителей, церковнослужителей и других верных, боясь безжалостного мучителя, принуждено было скрываться, где кто мог. Когда, пылая ненавистью к христианам, Декий пришел из Карфагена в Ефес , то прежде всего приказал собраться жителям окрестностей для принесения жертв идолам. Ослепленный своею гордостью, царь поставил среди города идолов, устроив перед ними жертвенники, вместе с царем, по его повелению, на них должны были принести жертвы сначала городские власти. При этом всенародном праздничном жертвоприношении земля напоилась кровью и воздух наполнился смрада и дыма: так много закалывалось и сжигалось животных. Спустя два дня, от царя вышло повеление собрать всех христиан и заставить принести жертвы идолам. Христиан начали искать повсюду: их вытаскивали из домов и пещер, соединяли в одну толпу и с безчестьем приводили на площадь, где собирался народ, приносивший жертвы. Некоторые из последователей Христовых, не обладавшие крепостью душевною, боясь предстоящих мук, отпадали от веры и на глазах у всех поклонялись идолам. Другие христиане, бывшие или очевидцами или слышавшие о таких поступках со стороны своих собратий по вере, скорбели душою своею, оплакивая их отпадение от Христа и ниспадение в идолопоклонство; твердые же в вере и крепкие духом безбоязненно шли на муки и, умирая от разнообразных истязаний, мужественно полагали души свои за Господа своего. Мучимых было такое великое множество, что кровь их, истекавшая при нанесении ран и раздроблении костей, лилась на землю, как вода, тела мучеников или бросались, как сор при дороге, или вешались кругом на городских стенах, а головы на особых колах ставились пред городскими воротами; вороны, ястребы и другие плотоядные птицы слетались к стенам и пожирали тела умерших за веру. Для потаенных и скрывающихся христиан доставляла великую печаль невозможность взять и погребсти тела братий, поедаемые птицами; воздевая руки к небу, они с рыданиями молились Господу, чтобы Он избавил церковь Свою от такого мучительства.
В это время в Ефесе находилось семь отроков, они были сыновья уважаемых городских начальников и служили в войске, имена их следующие: Максимилиан, Иамвлих, Мартиниан, Иоанн, Дионисий, Ексакустодиан и Антонин. Не будучи связаны узами телесного родства, они были связаны узами родства духовного, – верою и любовию Христовою; они вместе молились и постились, сораспинаясь Христу умерщвлением плоти и строгим соблюдением целомудрия. Видя постоянные притеснения и жестокие казни христиан, они сокрушались в душе своей и не могли удержаться от слез и воздыханий. – Когда язычники вместе с царем отправились приносить жертву, святые отроки уклонились от них; придя в церковь христианскую, они поверглись на землю пред Господом и, посыпав прахом свои головы, воссылали к Нему слезные молитвы. Подобные поступки с их стороны не укрылись от взора некоторых людей (в то время каждый наблюдал за другом своим, какому богу он молится, и предавал на смерть брат брата, отец сына, сын отца; никто не скрывал ближнего своего, если замечал, что он молится Христу). Они тотчас же пошли к царю и сказали:
– Царь, живи во век! Ты призываешь издалека христиан, убеждая приносить жертвы, а между тем находящиеся около тебя пренебрегают твоей царской властью и, не слушая твоих повелений, нарушают их, держась христианской веры.
Разгневанный царь спросил, кто именно противится его повелениям. Доносчики сказали:
– Максимилиан, сын городского правителя, и шесть других отроков, сыновей знатных ефесских граждан; все они уже имеют значительные военные чины.
Царь тотчас же велел схватить их, заковать в цепи и привести к себе. Святые отроки скоро были приведены к царю с глазами еще не обсохшими от слез и со следами праха на голове. Взглянув на них, мучитель сказал:
– Почему вы не явились вместе с нами на праздник в честь богов, которым покланяется вся вселенная? Подите теперь и, подобно другим, принесите богам должную жертву.
Святой Максимилиан отвечал:
– Мы исповедуем Единого Бога и Царя небесного, Своею славою наполнившего небо и землю, и Ему каждый час приносим духовную жертву веры и молитвы, идолам же вашим, чтобы не осквернить душ наших, мы не принесем жертв, состоящих из сожжения животных, сопровождаемого смрадом и дымом.
После такого ответа царь велел отнять у юношей их воинские пояса, – знак занимаемого ими высокого положения:
– Вы не достойны, – сказал он, – служить в войске царя, ибо не повинуетесь ни ему, ни богам.
Однако, видя красоту и молодость их, царь сжалился над ними и сказал:
– Было бы безжалостно сейчас же предать мукам столь молодых, – поэтому, прекрасные юноши, я даю вам время для размышления, чтобы вы, образумившись, принесли жертву богам и, таким образом, сохранили себе жизнь.
Затем он приказал снят с них цепи и освободить их до назначенного времени, а сам удалился в другой город, намереваясь опять возвратиться в Ефес.
Святые же отроки, следуя учению Христову, дарованное им царем свободное время употребляли на добрые дела: взяв в доме родителей своих золото и серебро, они раздавали его тайно и открыто нищим. Вместе с тем, они совещались между собою, говоря:
– Удалимся на время из города, пока в него не возвратится царь, уйдем в ту большую пещеру, которая находится в горе на восток от города, и там, пребывая в безмолвии, усердно помолимся Господу о даровании нам крепости при предстоящем исповедании Его святого имени, чтобы мы могли, безбоязненно явившись к мучителю, мужественно перенести страдания и получить от Владыки нашего Христа уготованный верным рабам неувядаемый венец славы.
Так сговорившись между собою, они отправились к восточной горе, известной под именем Охлон, захватив с собою столько серебра, сколько нужно было для покупки пищи на несколько дней, Придя в находившуюся в горе пещеру, они пробыли в ней довольно продолжительное время, непрестанно славя Бога и молясь о спасении своих душ. Хождение в город для покупки нужного было поручено святому Иамвлиху, как самому младшему. Святой Иамвлих, весьма разумный отрок, отправляясь в город, переменял свои одежды на рубище, чтобы его не узнали; из захваченных с собою денег, он отделял часть для раздачи нищим, а на остальные покупал пищу. В одно из таких посещений города, святой Иамвлих, скрывая свое имя, разузнавал когда именно, скоро ли возвратится царь. Спустя достаточное время, святой Иамвлих, под видом нищего, снова пришел в город и сам увидел вшествие возвратившегося с пути царя и слышал оповещенное в городе его повеление, чтобы все градоначальники и военачальники на следующее утро приготовились для принесения жертв богам, – столь ревностный язычник был царь. Кроме того Иамвлих услышал, что царь велел отыскать и их, отпущенных на время, чтобы они вместе с другими гражданами, в его присутствии, принесли жертвы идолам. Испуганный Иамвлих, захватив немного хлеба, поспешил к братьям в пещеру; здесь он рассказал им всё, что видел и слышал, сообщил также и о том, что их уже ищут для принесения жертв. Эти известия привели их в страх: пав на землю с плачем и стенаниями, они молились Богу, поручая себя Его покровительству и милосердию. Восстав от молитвы, святой Иамвлих приготовил трапезу, состоявшую из небольшого количества принесенного хлеба; был уже вечер, и солнце заходило; севши, святые отроки подкрепили себя пищею, ожидая предстоящих мучений. Окончив скудную трапезу, они беседовали между собою, ободряя и поощряя друг друга к мужественному перенесению страданий за Христа. Во время этой душеспасительной беседы их стало клонить ко сну: от сердечной печали отяжелели очи их. Милостивый же и человеколюбивый Господь, всегда пекущийся о церкви Своей и верных рабах Своих, повелел семи святым отрокам уснуть дивным и необычайным сном, желая в будущем явить дивное чудо и уверить сомневающихся относительно воскресения мертвых. Святые уснули сном смертным, души же их хранились в руке Божией, а тела лежали нетленными и неизмененными, как у спящих.
Утром царь приказал отыскать семь благородных отроков, и после тщетных поисков сказал вельможам:
– Я жалею юношей, потому что они были из знатного рода и отличались красотою, думаю, что они, боясь гнева нашего, убежали куда-нибудь и скрываются, хотя, по милосердию своему, мы готовы щадить тех, которые, покаявшись, опять обращаются к богам.
Вельможи отвечали на это:
– Не печалься, царь, об этих юношах; противящихся тебе и богам: мы слышали, что они не только не покаялись, но сделались еще злейшими хулителями богов; раздав городским нищим множество золота и серебра, они безследно исчезли. Если позволишь, то можно призвать родителей их и пытками заставить открыть место, где находятся сыновья.
Царь, не медля, приказал призвать родителей святых отроков и сказал им:
– Скажите, не утаивая, где ваши, опозорившие мое царство сыновья? Вместо них я велю погубить вас: ведь вы дали им золото и серебро и отослали куда-то, чтобы они не явились пред лицом нашим.
Родители отвечали:
– Прибегаем к твоему милосердию, царь! Выслушай нас без гнева: мы не замышляем козней против твоего царства, никогда не нарушаем твоих повелений и постоянно приносим жертвы богам, – за что же нам грозишь смертью? Если же сыновья наши развратились, то не мы учили их этому, мы не давали им золота и серебра; они сами тайно взяли его и, раздав неимущим, убежали и скрылись, по дошедшим до нас слухам, в великой пещере горы Охлон. Прошло уже много дней, а они всё не возвращаются: не знаем, живы ли они там или нет.
Царь, выслушав, отпустил родителей, а потом велел завалить каменьями вход в пещеру, говоря:
– Так как они не покаялись, не обратились к богам и не явились ко мне, то пусть отныне не видят более лица человеческого и погибнут от голода и жажды в заваленной камнями пещере.
Царь и жители Ефеса думали, что отроки еще живы, не зная, что они отошли уже ко Господу. В то время, когда заделывали вход в пещеру, два царских постельничих Феодор и Руфин, тайные христиане, описали на двух оловянных дощечках страдания семи святых отроков, сообщив и их имена, потом они вложили эти дощечки в медный ящичек и поставили последний среди камней, положенных в пещерном ходе: если, думали они, Господь посетит рабов Своих до Своего славного пришествия, и пещера когда-нибудь будет открыта, и найдены будут тела святых, тогда, по нашему описанию узнают об именах и делах их и поймут, что эти тела – тела мучеников, умерших в загражденной пещере за исповедание Христа. Так был завален вход в пещеру, при сем на него была навешена печать.
Вскоре после этого умер нечестивый Декий. После него было много и других нечестивых царей, также гнавших церковь Божию, пока с Константина Великого не наступило время христианских царей. Во дни благочестивого царя Феодосия Младшего , когда прошло уже довольно продолжительное время со смерти Константина Великого, появились еретики, отрицавшие воскресение мертвых, хотя Господь Иисус Христос и передал об этом Церкви Своей ясное, уничтожающее всякое сомнение, учение. И однако многие усомнились, и не только миряне, но даже некоторые епископы сделались последователями ереси. Со стороны уклонившихся в ересь вельмож и епископов, – из последних особенно выделялся епископ Егинский Феодор, – возникло сильное гонение на православных. Одни из еретиков говорили, что за гробом люди не могут рассчитывать на воздаяние, ибо по смерти уничтожается не только тело, но и душа, другие же утверждали, что души будут иметь свое воздаяние, – одни тела истлеют, погибнуть.
– Как могут, – говорили они, – восстать эти тела, спустя целые тысячелетия, когда нет уж и самого праха их?
Так умствовали еретики, в своем нечестии забывая слова Христовы в Евангелии: "мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут" (Иоан.5:25), забыли и написанное у пророка Даниила: "многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление" (Дан.12:2), – и пророка Иезекииля, говорящего от лица Божия: "вот, Я открою гробы ваши и выведу вас, народ Мой, из гробов ваших" (Иез.37:12). Не помня этого учения священного Писания, еретики производили большие смуты в церкви Божией. Они доставляли царю Феодосию сильную печаль: он усердно в посте и слезах молился Богу, чтобы Он, Творец всего, избавил от пагубной ереси церковь Свою. Милостивый Господь, не хотя, чтобы кто-нибудь, заблуждаясь в истинах веры, погиб, услышал молитву царя и слезные стенания многих верных и явно открыл тайну ожидаемого воскресения мертвых и вечной жизни.
По действию Божественного промысла, произошло следующее. Некоторый муж, по имени Адолий, владетель горы Охлон, где в загражденной пещере пребывали спящие отроки, имея на горе свободное место, захотел там сделать ограду для овец. При ее постройке рабы брали каменья, которыми был завален вход в пещеру; совершенно не предполагая, что в горе находится пещера, они думали, что камни составляют естественную часть горы. Отсекая камни и унося их на место работы, они образовали в устье пещеры отверстие, в которое мог свободно пролезть человек. В это время Господь наш Иисус Христос, Владыка жизни и смерти, воздвигший некогда четверодневного Лазаря (Иоан.11:39, 43-44), воздвиг уже много лет спавших (около двухсот) и семь святых отроков: по Его Божественному велению, святые мученики воскресли, как бы пробудившись от сна. Восстав, они прежде всего вознесли утреннее славословие Господу, после чего, по обычаю, приветствовали друг друга. Им казалось, что они пробудились от обыкновенного ночного сна, потому что ничто не указывало им на пробуждение от смерти: одежды на них были совершенно не повреждены, внешний вид нисколько не изменился, – по прежнему они цвели здоровьем и красотою; всё невольно приводило святых отроков к мысли, что они вчера уснули, а теперь, утром, пробудились. Вступив в беседу между собою, они с печалью вспоминали о гонении на христиан и о том, что им надлежит отправляться в город по приказанию царя, повелевшему приносить жертвы идолам; они были уверены, что Декий ищет их для мучений. Обратившись ко святому Иамвлиху. они просили его снова рассказать, что он слышал в городе. Святой Иамвлих отвечал:
– Что сказал вам вчера, то скажу и сегодня: царь велел в нынешний день всем гражданам быть готовым для жертвоприношения, велел вместе с тем искать и нас, чтобы мы вместе со всеми на его глазах поклонились идолам, а если не сделаем этого, то он предаст нас мукам.
Тогда святой Максимилиан сказал, обращаясь ко всем:
Братья, выйдем и явимся безбоязненно пред Декием: долго ли будем сидеть здесь подобно малодушным? Изыдем и без страха пред царем земным исповедуем Царя небесного, истинного Бога, Господа нашего Иисуса Христа, а за славу Его святого имени прольем свою кровь, положим души наши, не будем бояться мучителя и мук смертных: они не могут лишить нас жизни вечной, которой мы ожидаем по вере во Христа Иисуса. Ты же, брат Иамвлих, озаботься приготовлением для нас в обычное время пищи, возьми сребреник и иди в город, там купи хлеба в большем, чем вчера, количестве, – ты вчера принес мало, и мы голодны теперь; узнай, что приказал относительно нас Декий и возвращайся поскорее, чтобы, подкрепившись пищею, мы могли по собственной воле выйти отсюда и предать самих себя на мучения.
Святой Иамвлих взял сребреник и отправился в город; было очень рано, только что начало рассветать.
Выходя из пещеры, святый Иамвлих к удивлению своему увидел камни; что это значит, подумал он, когда они положены? Вчерашний день их здесь не было. Спустившись с горы, он шел со страхом, опасаясь войти в город, где его могли узнать и свести к царю. Приблизившись к городским воротам, святой Иамвлих с великим изумлением заметил на них честной Крест, прекрасной художественной работы. И всюду, куда он не обращал взоры свои, везде с тем же изумлением замечал другие здания, жилища и стены. Святой Иамвлих пошел к другим воротам города и там с недоумением увидел изображение честного Креста, поставленное на стене; он обошел все ворота города и везде видел святые Кресты. От недоумения святой Иамвлих близок был к безумию. Возвратившись опять к первым воротам, он думал: что же это значит? Вчера нигде не было изображений честного Креста кроме те, которые тайно хранились у верных, а теперь они открыто поставлены на воротах и стенах города, вижу ли я их на самом деле или мне только кажется? Не во сне ли я? Ободрившись, он вошел в город. Пройдя немного, святой Иамвлих услышал, что многие клянутся именем Христовым. Он пришел в ужас, размышляя: вчера никто не смел открыто произнести имя Христово, теперь же я слышу его из многих уст; по-видимому, это не Ефес, а какой-то другой город, при этом и здания другие и на людях совершенно иные одежды. Продолжая путь свой, он спросил одного человека:
– Как называется этот город?
– Ефес, – отвечал тот.
Святой Иамвлих не поверил и по-прежнему думал: без сомнения я попал в какой-то другой город, нужно скорее купить хлеба и поторопиться выйти из города, чтобы окончательно не заблудиться. Приблизившись к продавцу хлебов, он вынул сребреник и отдал ему для уплаты за хлеб и остановился, ожидая покупку и сдачу. Сребреник был очень велик и имел на себе надпись и изображение древнейших царе. Продавец взял сребреник и показал его другому, тот подал третьему, а этот четвертому, подошли и другие присутствовавшие при этом; глядя на сребреник все удивлялись его древности и, осматривая святого Иамвлиха, говорили на ухо друг другу:
– Наверное этот отрок нашел какое-нибудь, спрятанное во дни глубокой древности, сокровище.
Святой Иамвлих, заметив их шепот, испугался, думая, что его узнали и сговариваются о том, чтобы его схватить и представить царю Декию.
– Прошу вас, – сказал он, – возьмите себе сребреник: я не хочу с него сдачи.
Но окружавшие схватили святого Иамвлиха и, удерживая, говорили:
– Открой нам, откуда ты и каким образом нашел сокровище времен древних царей, удели нам часть, и мы не скажем о тебе, а если ты не согласишься разделить его вместе с нами, мы предадим тебя судье.
Слыша это, святой Иамвлих удивлялся и, недоумевая, молчал. Они же продолжали:
– Нельзя уже утаить это сокровище, – где оно, скажи, лучше по собственной воле, пока не заставят этого сделать пытки.
Святой Иамвлих не знал, что им сказать, и молчал подобно немому. Тогда мужи сняли с него пояс и, одев ему на шею, держали его среди торговой площади; среди народа разнесся слух, что схвачен какой-то отрок, нашедший сокровище. Святого Иамвлиха окружила большая толпа; все смотрели на лицо его, говоря: он не здешний, мы раньше никогда не видали его. Святой же Иамвлих, хотя и желал сказать, что он не нашел никакого сокровища, но от сильного изумления не мог сказать ни одного слова; он глядел на толпу, стараясь найти кого-нибудь из знакомых или кого-нибудь из домашних, – отца, матерь или раба. Никого не находя и не узнавая, он пришел еще в большее удивление: вчера его все знали, как сына знатного человека, а сегодня не только никто его не узнает, но и сам он не находит никого из знакомых. Распространившийся по городу слух о взятии святого Иамвлиха дошел до начальника города и епископа Стефана : по Божию смотрению, оба они в это время находились вместе и вели между собою беседу; оба они велели привести к себе юношу, захваченного со сребреником.
Во время пути святой Иамвлих думал, что его ведут к царю Декию, и еще прилежнее глядел в народ, надеясь увидеть кого-нибудь из знакомых, но все ожидания его были напрасны. Когда его привели к начальнику города и епископу, то они взяли сребреник и, рассматривая его, дивились, так как он относился ко времени очень древних царей. Потом начальник города спросил святого Иамвлиха:
– Где найденное тобою сокровище? Конечно, ты оттуда взял этот сребреник.
– Я не знаю никакого сокровища, – отвечал святой Иамвлих, – мне одно лишь известно, что он взят мною у моих родителей и ничем не отличается от обычных, употребляемых в этом городе, сребреников. Я удивляюсь и недоумеваю, что такое со мною делается.
– Откуда ты? – спросил градоначальник.
Святой отвечал:
– Думаю, что из этого города.
Градоначальник сказал на это:
– Чей ты сын? Находится ли здесь кто-нибудь из знающих тебя? Тогда он пусть придет и засвидетельствует справедливость твоих слов, и мы отпустим тебя.
Святой Иамвлих назвал по имени отца, мать деда, братьев и других родственников; никто не знал их.
– Ты говоришь неправду, – возразил градоначальник, – называешь какие-то странные и необычайные имена, каких мы никогда и не слыхали.
Святой отрок в недоумении молчал, опустив голову, одни из присутствовавших говорили:
– Он юродивый.
– Нет, он лишь притворяется таким, чтобы избегнуть беды, – отвечали другие.
Градоначальник с гневом начал угрожать святому Иамвлиху:
– Как мы можем верить тебе, когда ты говоришь, что это сребреник ты взял из числа других, употребляемых твоими родителями? Ведь на нем изображение и надпись древнего царя Декия, по смерти которого прошло уже много лет, и сребреник совсем не похож на те, какие ходят ныне. Неужели родители твои так стары, что помнят царя Декия и имеют его сребреники? Ты еще молод, не имеешь тридцати лет, и хочешь своим коварством обмануть старцев и мудрецов Ефесских. Я тебя брошу в темницу, подвергну наказанию и не отпущу до тех пор, пока не скажешь правды, не откроешь, где найденное тобою сокровище.
Во время этой речи градоначальника святой Иамвлих с одной стороны убоялся его угроз, с другой удивился при словах, что Декий был в древнее врем; упав на колена, он сказал:
– Молю вас, господа мои, ответьте мне на то, о чем я вас спрошу, а я сам расскажу вам всё без принуждения: царь Декий находится ли в городе, он жив или нет?
Епископ отвечал ему:
– В настоящее время, сын мой, в этой стране нет царя по имени Декия, в прежние годы, во времена древние, действительно, был такой царь; теперь царствует благочестивый Феодосий.
Тогда святой Иамвлих сказал:
– Молю вас, пойдемте со мною и я покажу вам в пещере горы Охлон своих друзей, от которых убедитесь в справедливости сказанного мною. Мы, действительно, убегая от Декия, несколько дней тому назад удалились отсюда и скрылись в той пещере; Декия я вчера видел, когда он входил в Ефес, теперь же я не знаю, Ефес это или какой другой город.
Епископ, размышляя, говорил в себе:
– Бог хочет открыть через этого юношу какую-то тайну.
– Идем с ним, обратился он к градоначальнику, и посмотрим: что-то чудесное имеет совершиться.
Поднявшись епископ и градоначальник пошли с юношею, за ними последовали все городские власти и множество народа. Когда шествие достигло до горы, святой Иамвлих первый вошел в пещеру, а епископ, следуя за ним с остальными, нашел при входе в пещеру, между двумя камнями, медный ящичек с двумя серебряными печатями; открывши перед всеми ящичек, епископ и градоначальник нашли в нем две оловянные дощечки, в которых было написано, что семь святых отроков, – Максимилиан, сын городского начальника, Иамвлих, Мартиниан, Иоанн, Дионисий, Ексакустодиан и Антонин, бежали от царя Декия и скрылись в этой пещере; повелением же Декия вход в пещеру был завален каменьями, и святые отроки умерли в ней мученическою смертью за Христа. После этого чтения все пришли в изумление и громко прославляли Бога.
Войдя в пещеру, они нашли святых отроков, цветущих красотою; лица их выражали радость и сияли светом благодати Божией; епископ, градоначальник и народ припали к ногам святых отроков, воздавая хвалу Богу, сподобившему их увидеть столь славное чудо. Святые отроки рассказали им всё о себе, о Декии, – каково было при нем гонение на христиан. Тотчас епископ и градоначальник послали письмо благоверному царю Феодосию, прося его прислать честных мужей, чтобы видеть чудо, явленное Господом в его царствование:
– Ибо, писали они, в наши дни показал Господь в воскресении тел святых отроков образ будущего всеобщего воскресения не только души, но и тела.
Царь Феодосий, получив известие, пришел в сильную радость и тотчас, в сопровождении вельмож и множества народа, поспешил из Константинополя в Ефес, где был встречен торжественно, как подобало его высокому положению. Епископ, градоначальник и другие городские власти повели царя к пещере. Когда Феодосий, проникнув внутрь пещеры, увидел, подобных ангелам, святых отроков, то пал к ногам их, они же, простерши руки, подняли его с земли. Восстав, царь с любовью обнял святых отроков и, лобызая их, не мог воздержаться от слез, потом, севши против них на земле, он с умилением глядел на них и славил Бога:
– Господа мои, – говорил он, – в лице вашем я вижу Самого Царя и Владыку моего Христа, некогда воздвигшего Лазаря из гроба: ныне Он и вас воздвиг Своим всесильным словом, чтобы явно возвестить нам о грядущем воскресении мертвых, когда находящиеся в гробах, услышав глас Сына Божия, оживут и изыдут из них нетленны.
Святой Максимилиан сказал царю:
– Отныне царство твое за твердость веры твоей будет несокрушимо, и Иисус Христос, Сын Бога Живого (ср. Мф.16:16), сохранит его во имя Святое Свое от сякого зла; верь, что ради тебя Господь воскресил нас прежде дня всеобщего воскресения.
Во время довольно продолжительной беседы святые отроки говорили царю и много других душеспасительных истин, а царь с епископом, вельможами и народом внимал им с радостью духовною (Греческий описатель церковных событий Никифор Каллист прибавляет, что царь в течение недели каждый день разделял с ними трапезу и служил им). После этих собеседований святые отроки на глазах у всех, наслаждавшихся их лицезрением, опять склонили головы на землю и уснули по Божию повелению смертным сном. Сильно плакал царь над ними, и все присутствующие не могли удержаться от слез.
Царь велел приготовить из серебра и золота семь гробниц, чтобы положить в них тела святых отроков. В ту же ночь они явились во сне царю, повелевая ему не трогать их, но оставить почивать на земле, как они почивали прежде. На месте успения святых отроков собрался сонм святителей, которые, сотворив светлый праздник, достойно почтили святых мучеников. Царь же раздал щедрую милостыню нищим и убогим той страны, отпустил на свободу находившихся в темницах, после чего с радостью возвратился в Царьград, славя Христа Бога нашего, Ему же и от нас грешных да будет честь и слава со Отцом и Святым Духом ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Тропарь, глас 4:
Велия веры чудесе, в пещере яко в чертозе царском, святии седмь отроцы пребыша, и умроша без тли: и по мнозех временех восташа яко от сна, во уверение воскресения всех человеков. Тех молитвами, Христе Боже, помилуй нас.
Кондак, глас 4:
Мира сущая тленная презревше, и нетленныя дары приемши, умерше кроме тления пребыша: темже востают по многих летех, все погребше лютых неверие: яже во хвалении днесь вернии восхваляюще, Христа воспоим.
______________________________________________
Декий – император 249-251 гг.
Карфаген – город на северном берегу Африки, давший свое имя основанному им великому западно-финикийскому государству, долго бывшему соперником Рима, пока оно в 146 г. до Р. Хр. не сделалось провинцией Рима.
Ефес – главный город Иконии в Малой Азии близ устья Каистра, – средоточие всей торговли передней Азии в древности. Славился храмом Артемиды – Дианы.
Константин Велики – римский император, сын Констанция Хлора, правителя западной части римской империи, и Елены, родился в 274 году. Константин Великий замечателен своею деятельностью на пользу церкви Христовой; за эту именно деятельность история называет его великим, а церковь равноапостольным. Не желая пребывать в Риме, где язычество было особенно сильно, Константин Великий перенес столицу в Византию; здесь он уничтожил идолов и украсил город христианскими храмами. В 337 году он принял крещение, после которого вскоре умер на 65 г. жизни. В V в. церковь причислила Константина Великого к лику святых; память его 21 мая.
Феодосий II – император 408-450 гг.
По другим, более достоверным известиям, описываемое событие было при предшественнике Стефана св. Мемноне, память которого 16 декабря.
Эта чудесная история имеет весьма сильные, неопровержимые доказательства своей достоверности: современник – описатель этого события, св. Иоанн Колов (ум. ок. 422 г. или в 1-ой половине V в.) говорит о сем событии в житии Паисия Великого 19 июня; сирский писатель, православный епископ Саругенский (в Месопотамии) Иаков оставил описание этого события; оно в переводе было известно Григорию Турскому (ум. 594). Сирийцы – марониты, в VII в. отделившиеся от православной церкви, в своей службе чтут святых отроков; они находятся в эфиопском календаре и древних римских мартирологах.; история их была известна Магомету и многим арабским писателям. Пещера отроков до сих пор показывается близ Ефеса в ребрах горы Приона. Последнее известие о мощах их относится к XII веку, когда их видел наш паломник по святым местам игумен Даниил. Дальнейшая судьба честных мощей неизвестна.
Cообразуясь с хронологией правления императоров, срок сна святых семи отроков Эфесских сокращают позднее до 180 или 178 лет, что открывает нам срок сна Батюшки нашего Серафима Саровского:
15.01.1833 – 2013 гг., - 180 лет;
15.01.1833 – 2011 гг., - 178 лет, и место упокоения пещеры Саровского монастыря.
Так что, если доживем, то еще увидим чудо.
"Часто слыша от Великого Старца, что он плотью своею в Сарове лежать не будет, я однажды осмелился вопросить его: "Как же Батюшка, вы изволите все говорить, что вы плотию своею лежать не будете. Нешто вас Саровские отдадут?" И на сие Батюшка, приятно на меня взглянув и улыбнувшись, изволил мне ответить следующее: "Ах, Ваше Боголюбие, Ваше Боголюбие. Какие вы. Уж на что Царь Петр, то был Царь из Царей, а захотел мощи Святого Благоверного князя Александра Невского перевести из Владимира в Петербург, а Святые Мощи того не пожелали и в Петербурге их нет". - "Как же нет? - осмелился я возразить великому Старцу. - Как же нет, когда он почивает там в Александро-Невской Лавре". - "В Александро-Невской Лавре, говорите вы, - ответил мне Батюшка. - Как же так, во Владимире они почивали на вскрытии, а в Петербурге под спудом. Почему же так, а потому, Ваше Боголюбие, что их там нет. И, много распространившись по сему предмету, батюшка Отец Серафим изволил мне открыть великую тайну. "Мне, - сказал, - убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи русские так онечестивятся, что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что даже и важнейшему догмату Христовой Веры - Воскресению Христову и всеобщему Воскресению веровать не будут, то посему Господу Богу угодно до времени меня, убогого Серафима, от сея превременныя жизни взять и затем во утверждение догмата воскресения, воскресить меня, и воскрешение мое будет, яко воскрешение седми отроков в пещере Охлонской во времена Феодосия Юнейшего . По воскрешении же моем я перейду из Сарова в Дивеев , где буду проповедовать всемирное покаяние. И на сие великое чудо соберутся в Дивееве люди со всех концов земли, и там, проповедуя им покаяние, я открою четверо мощей и сам между ними пятым лягу. Но тогда уж настанет и конец всему."
