Биография. Братья Глинки: гении воздушного боя Братья глинка дмитрий и борис
СССР СССР
Борис Борисович Глинка ( -) - полковник Советской Армии , участник Великой Отечественной войны , Герой Советского Союза ().
Биография
Всего за время войны Глинка сбил 30 самолётов лично и 1 - в группе. В одном из боёв в конце войны получил ранение. После окончания войны Глинка продолжил службу в Советской Армии. В 1952 году окончил Военно-воздушную академию, после чего служил в Борисоглебском военном авиационном училище , затем в Центре подготовки космонавтов . Проживал в посёлке Чкаловский (ныне - в черте Щёлково) Московской области . Скончался 11 мая 1967 года , похоронен на Гребенском кладбище Щёлково .
Напишите отзыв о статье "Глинка, Борис Борисович"
Примечания
Литература
- Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов . - М .: Воениздат , 1987. - Т. 1 /Абаев - Любичев/. - 911 с. - 100 000 экз. - ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
- Андреев С. А. Совершённое ими бессмертно. Книга 2. М.: Высшая школа, 1986.
- Воробьёв В. П., Ефимов Н. В. Герои Советского Союза. Справочник - СПб., 2010.
- Герои огненных лет. - Книга 1. - М.: Московский рабочий, 1975.
- Голубев Г. Г. Друзья мои лётчики. - М.: ДОСААФ, 1986.
- Голубев Г. Г. На вертикалях. - Харьков: Прапор, 1989.
- И генерал, и рядовой. - Днепропетровск: Промiнь, 1983.
- Крылья Родины. - М.: ДОСААФ, 1983.
- Кто был кто в Великой Отечественной войне 1941-1945.Кр.спр.-М.:Республика,1995.
- На грани возможного. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: «Лимб», 1993.
- Огненные годы. - Изд. 2-е, перераб. и доп. - М., 1971.
- Степаненко В. И. Люди из легенды. - М.: Знание, 1975.
Отрывок, характеризующий Глинка, Борис Борисович
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».
Катерина Петровна действительно стала играть вальсы и экосезы, и начались танцы, в которых Николай еще более пленил своей ловкостью все губернское общество. Он удивил даже всех своей особенной, развязной манерой в танцах. Николай сам был несколько удивлен своей манерой танцевать в этот вечер. Он никогда так не танцевал в Москве и счел бы даже неприличным и mauvais genre [дурным тоном] такую слишком развязную манеру танца; но здесь он чувствовал потребность удивить их всех чем нибудь необыкновенным, чем нибудь таким, что они должны были принять за обыкновенное в столицах, но неизвестное еще им в провинции.
Во весь вечер Николай обращал больше всего внимания на голубоглазую, полную и миловидную блондинку, жену одного из губернских чиновников. С тем наивным убеждением развеселившихся молодых людей, что чужие жены сотворены для них, Ростов не отходил от этой дамы и дружески, несколько заговорщически, обращался с ее мужем, как будто они хотя и не говорили этого, но знали, как славно они сойдутся – то есть Николай с женой этого мужа. Муж, однако, казалось, не разделял этого убеждения и старался мрачно обращаться с Ростовым. Но добродушная наивность Николая была так безгранична, что иногда муж невольно поддавался веселому настроению духа Николая. К концу вечера, однако, по мере того как лицо жены становилось все румянее и оживленнее, лицо ее мужа становилось все грустнее и бледнее, как будто доля оживления была одна на обоих, и по мере того как она увеличивалась в жене, она уменьшалась в муже.
Глинка Дмитрий Борисович (1917-1979).
Военный летчик, дважды Герой Советского Союза (1943 г.).
Родился 12 декабря 1917 года в семье рабочего, в селе Александров Дар, ныне посёлок Рахмановка Днепропетровской области. Окончил неполную среднюю школу. В 13 лет пришёл на шахту имени МОПРа, где работали отец и старший брат.
В 1937 году окончил Криворожский аэроклуб.
С 1937 года в Красной Армии.
В 1939 году окончил Качинскую военную авиационную школу лётчиков. Служил в 45-м ИАП (базировался в г. Баку), летал на И-16 . Окончил курсы командиров звена.
Боевое крещение Дмитрий получил в январе 1942 года в Крыму, в составе 45-го истребительного авиаполка, укомплектованного самолётами Як-1 . Там он сделал почин, сбив Ju-88. В тяжёлых боях на 4-х фронтах (Крымском, Южном, Северо — Кавказском, Закавказском) с 9 января по 19 сентября 1942 года полк потерял 30 самолётов и 12 лётчиков, уничтожив 95 самолётов противника. Дмитрий Глинка сбил тогда 6 вражеских машин. В мае был подбит и ранен. Очнулся на руках пехотинцев, не помня, как спускался с парашютом. Контузия оказалась настолько серьёзной, что врачи наотрез запретили ему летать. Около 2-х месяцев он провёл в госпиталях.
Его возвращение совпало с прибытием в часть молодых лётчиков, и, внимательно приглядевшись к пополнению, он выбрал своим ведомым худенького парнишку, похожего на цыганёнка, — Ивана Бабака. Бывали дни, когда они совершали по 4 — 5 боевых вылетов.
Вскоре Дмитрий стал первым асом в полку, ему поручили водить в бой большие группы истребителей.
В январе 1943 года полк перевооружили на «Аэрокобры», и 10 марта он был брошен в сражение на Кубани. Здесь полк стал Гвардейским — 100-м ГвИАП, а помощник командира по воздушно — стрелковой службе Гвардии капитан Д.Глинка проявил себя выдающимся мастером вертикального маневра. Летая на «Аэрокобре» с бортовым номером «21», Дмитрий сеял настоящий ужас среди пилотов противника. В течение нескольких недель (к маю 1943 года) он сбил 21 вражеский самолёт, став одним из самых результативных лётчиков в этой битве. Здесь же, на Кубани, в большом бою, где участвовало более 100 самолётов с обеих сторон, Дмитрий, атакуя сзади — снизу, с горки, последовательно сбил 2 бомбардировщика Ju-88, но и сам был сбит второй и последний раз за войну, ранен, выбросился с парашютом. Через неделю он вернулся из госпиталя ещё в бинтах.
За образцовое выполнение боевых заданий командования, мужество, отвагу и геройство, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 1943 года удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (медаль «Золотая Звезда» № 906).
Человек большой физической силы, выносливости и азарта, в упорнейших апрельских боях он совершал по нескольку боевых вылетов в день, однажды доведя их число до 9! После этого он проспал почти полтора суток и с диагнозом «сильное переутомление» на неделю был отстранён от полётов.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 августа 1943 года за новые подвиги Д.Б.Глинка удостоен второй медали «Золотая Звезда».
После почти полугодового отпуска, учёбы и пополнения, лётчики 100-го Гвардейского авиаполка приняли участие в Яссо-Кишиневской операции на южном отрезке фронта. Во время этих боёв лётчиками полка было сбито около 50 самолётов противника, а личный счёт Дмитрия Глинки вырос до 46 побед. Так, в мае 1944 года, в одном из боёв группы из 12 «Аэрокобр» с 45 пикировщиками Ju-87 и прикрывающими их истребителями, Дмитрий сбил сразу 3 самолёта. Всего же, за неделю напряжённых боёв под Яссами, он одержал 6 побед.
В июле 1944 года, вылетев на транспортном Ли-2 в составе 5 лётчиков 100-го Гвардейского ИАП за отремонтированными самолётами, Дмитрий Глинка едва не погиб в авиационной катастрофе. Прибыв на аэродром за несколько минут до вылета, Глинка и его спутники расположились на самолётных чехлах в хвосте Ли-2 (все места в салоне были уже заняты). Во время полёта самолёт зацепил за вершину Кремецкой горы, закрытой облаками, и разбился. Погибли все члены экипажа с пассажирами. Осталась в живых лишь пятёрка лётчиков из группы Глинки, которых спасло лишь то, что они расположились в самом хвосте машины. Все они получили тяжёлые ушибы и ранения. Особенно пострадал Дмитрий. Он несколько дней находился без сознания и лечился почти 2 месяца.
После выздоровления Дмитрий Глинка продолжил боевую деятельность и одержал ещё много побед. Так, в ходе Львовско-Сандомирской операции он сумел уничтожить 9 немецких машин. В боях за Берлин сбил 3 самолёта в один день, а свою последнюю победу одержал 18 апреля 1945 года, в упор, с 30 метров, расстреляв истребитель FW-190.
Войну Дмитрий Глинка закончил совершив около 300 боевых вылетов и проведя более 100 воздушных боёв. На счету отважного лётчика 50 лично сбитых им самолётов противника (9 из них — на Як-1, остальные — на «Аэрокобре»).
После войны Дмитрий Борисович ещё долго служил в авиации, командовал полком, затем был заместителем командира авиационной дивизии.
В 1951 году закончил Военно-Воздушную академию.
В 1960 году демобилизовался в звании Гвардии полковника. Многие прославленные боевые лётчики, накрепко связав свою судьбу с авиацией, сменили кабины грозных истребителей, штурмовиков и бомбардировщиков на кабины вертолётов и самолётов пассажирской, санитарной и сельскохозяйственной авиации. За штурвал пассажирского лайнера сел и дважды Герой Советского Союза Д.Б.Глинка.
Депутат Верховного Совета СССР 2-го созыва.
Жил в Москве. Умер 1 марта 1979 года. Похоронен в Москве, на Кунцевском кладбище (участок 9-3).
Награды:
-две медали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (24.04.1943 г. и 24.08.1943 г.);
-орден Ленина (1943 г.);
-пять орденов Боевого Красного Знамени (сентябрь 1942 г., октябрь 1942 г., 1943 г., 1944 г., 1955 г.);
-два ордена Красной Звезды (1955 г., 1956 г.);
-орден Александра Невского (1945 г.);
-орден Отечественной войны 1-й степени (1943 г.).
Память:
Имя Дмитрия Глинки присвоено самолёту Sukhoi «Superjet 100» с номером RA-89046.
В городе Кривой Рог стоит бронзовый памятник-бюст Глинке и улица названа в его честь.
Список источников:
Сайт «Герои Страны». Глинка Дмитрий Борисович.
И.И.Бабак. Звезды на крыльях.
На двоих Дмитрий и Борис Глинки сбили 80 самолетов противника и получили три медали «Золотая Звезда»
Сегодня имена героических летчиков мало известны широкой публике. Между тем, Дмитрий Глинка стал седьмым по результативности советским асом времен Великой Отечественной, сбив 50 самолетов противника, а повторить результативность младшего брата Борису Глинке помешало лишь серьезное ранение. На его счету оказались «всего лишь» 30 побед.
Небо зовет
Когда в семье криворожского шахтера Бориса Глинки в 1914 и 1917 годах родились сыновья, казалось, им обоим была уготована участь потомственных рудокопов.
Окончивший в 1928 году семь классов Борис устроился рабочим на шахту, где проявил недюжинные организаторские способности, за что был направлен учиться в горный техникум. Уже в 1934 году 20-летний парень окончил техникум и был переведен на должность сменного мастера шахты.
Но увлечение привело его в аэроклуб, а затем в школу летчиков Гражданского воздушного флота в Херсоне, которую он усешно окончил в 1936 году. Бориса призвали на военную службу и направили на учебу в Одесскую военную авиационную базу. Командование сразу же обратило внимание на базовые знания и серьезность молодого пилота.
Младший, Дмитрий, не сильно не отставал. В 13 лет после окончания школы он также пошел в забой, а потом, отзанимавшись в местном аэроклубе, поехал поступать в Качинское летное училище. Получив диплом военного летчика, парень остался в армии, осваивая технику пилотирования и ведения воздушного боя на морально устаревших истребителях И-16.
Братская война
Великую Отечественную войну братья встретили по-разному. Борис, несмотря на многочисленные рапорты с просьбой отправить его в действующую армию, вместе с училищем был эвакуирован в Баку. Он готовил молодых летчиков, которым предстояло дать отпор фашистским асам, не знавших поражений в небе Западной Европы.
Дмитрий же сразу оказался в гуще событий. Уже в августе 1941 года он осуществил несколько боевых вылетов на И-16 во время советского вторжения в северный Иран. Эта удачная спецоперация позволила пробить «иранский коридор», по которому в СССР пошли поставки западной военной техники, боеприпасов, снаряжения и продуктов питания. А самое главное – авиационного бензина, которого нашим ВВС катастрофически не хватало.
9 апреля 1942 года на фюзеляже его истребителя нарисовали первую красную звезду за сбитый немецкий бомбардировщик «юнкерс-88».
9 мая 1942 года, ровно за три года до Великой Победы, молодой летчик в невообразимо жестком бою над Арабатской стрелкой сбил еще три бомбардировщика противника, доведя счет собственных побед до шести.
Правда, появившиеся из-за облаков немецкие истребители сбили и самолет Дмитрия Глинки. Успевший выпрыгнуть из горящего истребителя раненый летчик очнулся в госпитале только через два дня. Врачи посоветовали ему навсегда забыть о полетах, но в нарушение всех приказов он вернулся в расположение своего полка. Уже на следующий день, 13 июля, Дмитрий уничтожил считавшийся практически несбиваемым бомбардировщик «хейнкель -111».
Встреча в Баку
В сентябре 1942-го потрепанный в боях полк перевели на отдых и переформирование под Баку, в котором Дмитрию, имевшему на своем боевом счету уже 11 побед, удалось встретиться с братом.
Существуют разные версии этой встречи, но известно лишь, что в результате длительных переговоров командиру Дмитрия Ибрагиму Дсусову удалось уговорить руководителя учебного центра отпустить Бориса Глинку на фронт.
Братья, пересевшие на полученные по ленд-лизу «аэрокобры», произвели настоящий фурор во время первого же своего совместного вылета. То, что Дмитрию удалось уничтожить два бомбардировщика «юнкерс-88», никого особенно не удивило. Но две победы Бориса над таким же бомбардировщиком и истребителем «мессершмитт-109» говорили об огромном потенциале этого пилота.
Во время битвы за Кавказ Дмитрий Глинка предложил вылетать на боевое дежурство «кубанской этажеркой». Советские истребители следовали в трех воздушных эшелонах – нижний привлекал внимание врага, средний завязывал с ним воздушный бой, а верхний проводил молниеносные атаки, уничтожая истребители и бомбардировщики врага.
Всего за несколько недель на фюзеляже истребителя Дмитрия Глинки появилось 18 новых звезд, а у его старшего брата Бориса – 14.
Воскресший из мертвых
15 апреля 1943 года группа Дмитрия Глинки вступила в неравный бой, в ходе которого летчик лично сбил три «мессера», но и сам был сбит, его самолет врезался в гору. Вылетевший на помощь брату Борис был уверен, что того уже не в живых, и сражался особенно отчаянно. Ему удалось уничтожить два бомбардировщика и истребитель, а всего враг потерял 20 самолетов.
Бойцы полка поклялись отомстить за смерть своего товарища, и были потрясены, когда через несколько дней он, изможденный, вернулся в часть. Оказалось, что в последний момент ему удалось выброситься с парашютом. Но при приземлении летчик получил сильный удар и уцелел только благодаря местным жителям, которые на парашютной ткани отнесли его в ближайший госпиталь.
24 апреля в полку зачитали приказ о присвоении гвардии капитану Дмитрию Глинке звания Героя Советского Союза. Его «аэрокобру» с бортовым номером 21 знал весь фронт, а ровно через три месяца на груди Дмитрия появилась и вторая Звезда Героя. В промежутке между этими двумя датами, 24 мая, звание Героя Советского Союза получил и гвардии лейтенант Борис Глинка, стремительно догонявший младшего брата.
Их позывные: «Я - ДБ» (Дмитрий) и «Я - ББ» (Борис) наводили ужас на молодых летчиков люфтваффе, которые предпочитали бежать, не вступая с братьями в прямое столкновение.
Черный июль 44-го
К сожалению, 16 июля 1944 года имевший на своем счету 30 сбитых самолетов противника Борис, оставленный без присмотра неопытным ведомым, подвергся внезапному удару сверху. Истребитель практически развалился в воздухе, а выпрыгнувший с парашютом летчик сильно ударился об обломки. Он остался жив, но больше в небо так и не поднялся.
В дальнейшем он работал преподавателем Борисоглебского военного авиационного училища и до самой смерти 11 мая 1967 года служил в отряде космонавтов. Ему было всего 52 года, большую часть из которых герой отдал Родине.
Июль 1944 года стал несчастливым и для Дмитрия. Группу летчиков во главе с ним отправили в тыл получать новые истребители. По невероятному стечению обстоятельств в транспортном Ли-2 все места были заняты и летчикам пришлось расположиться на авиационных чехлах, сброшенных в самом хвосте самолета.
Это и спасло им жизнь, когда из-за ошибки пилота самолет врезался в Кременецкую гору. Погибли все члены команды и пассажиры, за исключением пятерых.
После госпиталя и восстановления Дмитрий вернулся в свою часть и продолжил бить фашистов. Свою последнюю победу, ставшую для него пятидесятой, летчик одержал в небе над Дрезденом. Он участвовал в Параде Победы и бросал к мавзолею В.И. Ленина штандарты поверженного Третьего рейха.
Дважды Герой Советского Союза продолжил армейскую службу на различных командных должностях и ушел в запас лишь в 1960 году в результате третьего по счету крупномасштабного сокращения Вооруженных сил СССР.
Умер легендарный ас 1 марта 1979 года. Похоронен на мемориальном Кунцевском кладбище в Москве.
Родился 14 (27) сентября 1914 года в селе Александров Дар (ныне город Кривой Рог Днепропетровской области Украины). Окончил 7 классов школы в 1928 году. С 1929 года работал проходчиком на шахте в Кривом Роге. В 1934 году окончил Криворожский горный техникум. Работал на той же шахте сменным техником, горным техником, заведующим участком. В 1936 году окончил Криворожский аэроклуб. В том же году окончил школу лётчиков Гражданского Воздушного Флота в городе Херсоне и оставлен в ней лётчиком-инструктором. С 31 декабря 1939 года в рядах Красной Армии. В 1940 году окончил Одесскую военную авиационную школу пилотов. Служил в Конотопском военном авиационном училище: лётчик-инструктор, с мая 1941 года - командир звена.
С июня 1941 года лейтенант Б. Б. Глинка на фронтах Великой Отечественной войны, по август 1941 года участвовал в ПВО Конотопского железнодорожного узла и города. Затем, вместе с училищем, эвакуирован на Северный Кавказ. С 20 февраля 1943 года сражался в составе 45-го ИАП (17 июня 1943 года преобразован в 100-й Гвардейский ИАП): командир звена, с мая 1943 - адъютант эскадрильи. Летал на "Аэрокобре".
К маю 1943 года адьютант эскадрильи 45-го истребительного авиационного полка (216-я смешанная авиационная дивизия, 4-я Воздушная армия, Северо-Кавказский фронт) лейтенант Б. Б. Глинка совершил 33 боевых вылета, сбил лично 10 самолётов противника. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1943 года удостоен звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".
В августе 1943 года старший лейтенант Б. Б. Глинка назначен заместителем командира эскадрильи. 1 сентября 1943 года сбил в воздушном бою, ранен и произвёл вынужденную посадку на повреждённом самолёте, при которой получил тяжелые травмы. Вернулся в строй через несколько месяцев. С января 1944 года капитан Б. Б. Глинка - заместитель командира полка.
С июня 1944 года - командир 16-го Гвардейского ИАП (9-я Гвардейская ИАД), где продолжал летать на "Аэрокобре". 14 июля 1944 года Гвардии майор Б. Б. Глинка сбит в воздушном бою, выбросился на парашюте, но ударился о стабилизатор и получил тяжёлые травмы (переломом правой ноги и правой руки), долго лечился и больше не летал. Всего выполнил около 200 боевых вылетов, в воздушных боях сбил лично 27 и в составе пары 2 самолёта противника. Сражался на Северо-Кавказском, Южном, 4-м, 2-м Украинскои и 1-м Украинском фронтах.
После войны продолжал службу в ВВС. С 1946 года - старший инспектор-лётчик по технике пилотирования и теории полёта 6-го Гвардейского ИАК (2-я Воздушная армия, Центральная группа войск), затем - на такой же должности в 303-й ИАД (1-я Воздушная армия, Белорусский военный округ). В 1947 году убыл на учёбу. В 1952 году окончил Военно-Воздушную академию. С 1952 года Гвардии полковник Б. Б. Глинка - заместитель начальника Фрунзенского военного авиационного училища лётчиков по лётной подготовке. С февраля 1953 года - заместитель командира 13-й Гвардейской ИАД (73-я Воздушная армия). С августа 1957 года - заместитель начальника Борисоглебского Краснознамённого военного авиационного училища лётчиком по лётной подготовке. С февраля 1961 года служил в Центре подготовки космонавтов - начальник командного пункта Управления космическими полётами, помощник начальника Отдела лётно-космической подготовки по лётной подготовке, помощник начальника 3-го отдела ЦПК по лётной подготовке. Жил в посёлке Чкаловский (ныне в черте города Щёлково) Московской области. Умер 11 мая 1967 года. Похоронен в городе Щёлково на Гребенском кладбище. На Аллее Славы в Херсоне его имя среди Героев Херсонщины.
Награждён орденами: Ленина (24.05.1943), Красного Знамени (05.04.1943, 24.04.1943, 06.11.1943), Отечественной войны 1-й степени (31.05.1946), Красной Звезды (30.12.1956); медалями.
* * *
Список известных воздушных побед Б. Б. Глинки:
| Д а т а | Противник | Место падения самолёта или проведения воздушного боя | Свой самолёт |
| 10.03.1943 | 1 Ю-88 | юго-восточная окраина Абинская | "Аэрокобра" |
| 1 Ме-109 | севернее Абинская | ||
| 19.03.1943 | 1 Ме-109 | южнее Петровская | |
| 22.03.1943 | 1 Ме-109 | восточнее хутор Губернаторский | |
| 1 Ме-109 | северо-западнее Славянская | ||
| 11.04.1943 | 1 Ме-109 | Абинская | |
| 12.04.1943 | 1 Ю-88 | Львовская | |
| 15.04.1943 | 1 Ю-88 | северо-восточнее Крымская | |
| 1 Ме-109 | северо-западнее Гладковский | ||
| 1 Ме-109 | Киевское | ||
| 26.05.1943 | 1 Ме-109 | юго-западнее Киевское | |
| 27.05.1943 | 1 Ме-109 | севернее Гладковский | |
| 1 Ме-109 | Киевское | ||
| 1 ФВ-189 | западнее Черноерковская | ||
| 18.08.1943 | 1 Ме-109 | Красный Лиман | |
| 23.08.1943 | 1 ФВ-189 (в паре) | северо-западнее Петровская | |
| 26.08.1943 | 1 ФВ-189 (в паре) | Ивановка | |
| 1 Ме-109 | юго-западнее Донецко-Амвросиевка | ||
| 28.08.1943 | 1 Ю-88 | Федоровка | |
| 29.08.1943 | 1 ФВ-190 | северо-восточнее Федоровка | |
| 30.08.1943 | 2 Ю-87 | юго-восточнее Щербаков | |
| 31.08.1943 | 1 Ме-109 | Ванюшкин | |
| 2 Ме-109 | Федоровка | ||
| 1 Ме-109 | западнее Федоровка | ||
| 01.09.1943 | 1 Ю-87 | Федотовка | |
| 04.06.1944 | 1 ФВ-190 | западнее Захорна | |
| 14.07.1944 | 1 Ме-109 | Свинюхи - Горохув | |
Всего сбитых самолётов - 27 + 2; боевых вылетов - около 200. |
|||
Из фотоматериалов военных лет:
Из материалов прессы военных лет:
Просто история: Благодарю камрада Вячеслав Чешский за информацию.
В Красной Армии воевало много семей: отцы и дети, братья и сестры, и даже деды со своими внуками. Многие стали всемирно известными, такие как брат и сестра Герои Советского Союза Зоя и Александр Космодемьянские или два знаменитых брата-лётчика Герой Советского Союза Борис и дважды Герой Советского Союза Дмитрий Глинки.
Из шахты родимой на поле войны -
На грозные мчатся высоты
Крылатые Глинки Бориса сыны,
Отважные наши пилоты.
Из «Слово Великому Сталину от украинского народа»
14.12.1944 года
Братья Глинки: Дмитрий (слева) и Борис (справа)
Дмитрий стал седьмым по результативности советским асом-истребителем, а его старший брат Борис тоже стал лётчиком, сбившим достаточно немцев для присвоения звания Героя Советского Союза.
Братья родились в селе Александров Дар, впоследствии слившимся с Кривым Рогом. Старший родился в сентябре 1914 года, через две недели после начала Первой мировой войны. Младший - 10 декабря 1917 года. Семье пришлось пережить и немецкую оккупацию в 1918 году, и разгул анархистского движения под руководством Нестора Махно во время Гражданской войны, и массовый голод в СССР, свирепствовавший в 1932−33 годах на Украине, в Белоруссии, на Северном Кавказе, в Поволжье, на Южном Урале, в Западной Сибири, Казахстане и других регионах огромной страны.
Борис окончил семь классов Криворожской школы в 1928 году и сразу же пошёл в забой, где работал его отец, профессиональный шахтёр. Юноша в 1934 году окончил горный техникум, после чего работал в шахте сменным мастером. Однако повальное увлечение авиацией привело его вначале в аэроклуб, а затем в школу лётчиков ГВФ в Херсоне, которую он окончил в 1936 году, после чего остался работать в ней инструктором.
Дмитрий шёл по его стопам. В 13 лет он уже вкалывал на шахте имени МОПРа рядом с отцом и братом. Борис только-только успел окончить Криворожский аэроклуб, как там появился Дмитрий, ещё через три года ставший выпускником Качинского лётного училища.
В самый канун 1940 года Борис был призван в Рабоче-крестьянскую Красную армию и направлен в Одесскую военную авиационную школу пилотов, где, проучившись один год, был оставлен служить лётчиком-инструктором.
Характеры у братьев были различными. Живой, очень подвижный, весельчак Борис и молчаливый, неторопливый, казалось бы, никуда не спешащий, но всё всегда успевающий, Дмитрий. Так же по-разному сложилась и их служба во время войны. Борис надолго застрял в училище. Он был превосходным инструктором, и, несмотря на его многочисленные рапорты с просьбой отпустить на фронт, начальство не желало с ним расставаться.
Дмитрий попал в действующую армию уже в июне 1941 года. Инструкторскую школу он не прошёл, но компенсировал это сотнями тренировочных вылетов на истребителе И-16. Наконец в декабре состоялся долгожданный перелёт на фронт в Крым, в 45-й истребительный авиаполк. Пришлось спешно осваивать новую технику, ведь полк летал на самолётах ЯК-1.
Первый успех был достигнут 9 апреля 1942 года. В бою над Арабатской стрелкой Дмитрий меткой очередью сбил немецкий бомбардировщик Ju-88. Случайностью эту победу назвать не мог никто. Всем было ясно, что в небе появился новый суперлётчик, и он решительно взялся за дело. 9 мая 1942 года Дмитрий сбил сразу три Ju-87 и по праву занял своё место среди советских асов, доведя число побед до 6.
В том памятном бою он и сам был сбит и, потеряв сознание, спустился на парашюте. В себя пришел только через двое суток уже в госпитале. Врачи рассказывали, что всё это время он воевал: руки шевелились, как будто он управлял самолётом, временами слышался его глухой голос, отдававший приказы атаковать. Контузия оказалась весьма серьёзной, дело дошло до вынесения врачебного заключения: отстранить молодого лётчика от полётов… навсегда. Нормальный человек смирился бы с этим решением, но этот одержимый поступил по-своему: проведя около двух месяцев в госпиталях и не добившись отмены запрета летать, сбежал назад в часть.
Он успел вовремя, полк получил пополнение, и Дмитрий смог выбрать себе ведомого. Ему приглянулся худенький небольшого роста молодой человек. Это был бывший учитель химии и биологии Иван Бабак. С выбором Дмитрий угадал. 1 ноября 1943 года гвардии младшему лейтенанту Ивану Ильичу Бабаку было присвоено звание Героя Советского Союза. Он довоевал практически до конца войны, записав на свой боевой счёт 35 сбитых лично и 5 в группе самолётов противника. В феврале 1945 года гвардии капитан Иван Бабак был назначен командиром авиаполка. Судьба оказалась неблагосклонной к герою. 16 марта 1945 года во время выполнения боевого задания его самолёт попал под огонь зениток и лётчик угодил в плен, откуда его освободили лишь после Победы. К счастью, он избежал участи многих вернувшихся из плена и ему вновь доверили командование полком. После демобилизации Бабак вернулся в школу, где работал учителем, а затем и директором школы.
После возвращения в полк Дмитрий Глинка буквально на следующий день - 13 июля 1942 года - сбил двухмоторный немецкий бомбардировщик Xe-111. Экипаж этого одного из лучших на тот момент бомбардировщиков в мире состоял из пяти человек. Стреляя во все стороны и не давая возможности приблизиться к себе, он представлял достаточно сложную цель. Поэтому одержанная Дмитрием победа была весьма весомой.
Дмитрий был одним из «стариков», на его примере многие постигали сложнейшую науку побеждать, и он щедро делился своим опытом и знаниями со всеми. Он выбрал для себя самый простой позывной, всего две буквы - «ДБ», и все в полку знали, что если в воздухе звучит: «Я - ДБ, Я - ДБ», значит, рядом Дмитрий Глинка, скоро будет очередная победа.
Полк вёл тяжёлые изматывающие бои, и в середине сентября, потеряв 30 самолётов и 12 лётчиков, но занеся на свой боевой счёт 95 воздушных побед, весомую долю в которых внёс Д. Глинка, сбивший 11 фашистов, был отправлен на переформирование и пополнение. В этой передышке нуждались все лётчики полка, но больше всего Дмитрий. Накопилась усталость от множества боевых вылетов и проведённых боёв. К тому же ощущались последствия недолеченной контузии.
На фронте полк появился в марте 1943 года, когда шла жесточайшая битва в небе над Кубанью. Сбив к концу месяца по два Ме-109 и Ju-88, Дмитрий Глинка довёл свой боевой счёт до 15 побед. 24 апреля 1943 года лейтенант Глинка Дмитрий Борисович был удостоен звания Героя Советского Союза. Прошло ровно четыре месяца, и на его груди засияла вторая Золотая Звезда. 24 августа 1943 года Дмитрий, добавив к своему послужному списку 14 сбитых самолётов противника и проведя 62 боевых вылета, был удостоен звания дважды Героя Советского Союза.
А что же происходило в это же время с его старшим братом, с Борисом Глинкой. Сколько ни просился он на фронт, руководство училища отпускать прекрасного инструктора никоим образом не желало. Помогла случайность или, как принято говорить, помогло провидение.
В сентябре 1942 года полк, в котором служил Дмитрий Глинка, был отведён в тыл, на Каспий. Разместили его на учебной авиационной базе неподалёку от Баку. Требовалось срочно пополнить сильно поредевший в боях лётный состав, дать возможность пилотам освоить новую технику, да и для того чтобы слетаться, переформированным эскадрильям тоже требовалось время.
Но самое главное, надо было отдохнуть до предела измотанным людям. Ведь в те дни, когда погода позволяла полёты, лётчики проводили в небе почти весь световой день. На землю они опускались только для дозаправки, пополнения боекомплекта, да выполнения мелкого ремонта. 5 или 6 боевых вылетов были не пределом. Известен случай, когда Дмитрий 9 раз поднимался в воздух. Он был неимоверно силён и вынослив, но всё когда-нибудь заканчивается. С трудом добравшись до кровати, он рухнул на неё и проспал 18 часов без перерыва. Врачи установили у него сильнейшее переутомление и даже порекомендовали отстранить его от полётов на недельку. Но Дмитрий изменил бы самому себе, если бы уступил врачам. Отоспавшись, он снова отправился в небо.
Наконец наступило время, когда можно было после теоретических занятий или тренировочных полётов спокойно погулять по улицам столицы советского Азербайджана в далёком тылу. Во время одной из прогулок по набережной Дмитрий заметил знакомую фигуру в лётной кожанке. Сам себе не доверяя, он тихонько окликнул:
Боря, это ты?
Димка, ты как сюда попал?
На переобучение. А ты чем здесь занимаешься?
Учу таких, как ты, - и Борис с завистью кивнул на грудь младшего брата, украшенную двумя орденами Красного Знамени и медалью.
Давай с нами.
Не отпускают.
Братья пошли в гостиницу и проговорили всю ночь, а утром пришли к командиру полка Ибрагиму Дзусову. Он-то и помог разрешить, казалось бы, неприступную проблему. Бориса отпустили на фронт. Когда впоследствии Дзусова спрашивали, как такое удалось, он смеялся:
Да начальник училища кавказцем оказался, а чтобы два кавказца да не договорились, такого не бывает. Вернее бывает, конечно, но это же непримиримая вражда на всю оставшуюся жизнь. А жить долго и счастливо хотят все.
В то время начиналась знаменитая битва над Кубанью. Немцы сконцентрировали там более 1000 самолётов, тогда как у Красной Армии в этом районе находилось около 170 самолётов. Начало стягивать к Кубани авиационные части и советское руководство. В их числе оказался и полк, в котором служили братья. Теперь наши лётчики сидели за штурвалами «Аэрокобр», полученных по ленд-лизу из США.
Сенсацией закончился первый бой в небе Кубани. То, что Дмитрий сбил два Ju-88, не удивило никого, а вот два фашиста Ме-109 и Ju-88, сбитые Борисом, поразили всех. Первый боевой вылет, первая встреча с грозным противником, и такой успех, немыслимо! Случилось это 10 марта 1943 года.
Борис стремительно догонял брата. Одержав первую победу на год позже Дмитрия, звание Героя Советского Союза он получил ровно через месяц после Дмитрия. 24 мая 1943 года (опять заветное число 24!) он был удостоен этого высокого звания, сбив за первые два месяца боёв 10 самолётов противника.
Битва за Кавказ, частью которой были кубанские воздушные сражения, продолжалась. Теперь следовало разорвать пресловутую «Голубую линию», с таким названием она вошла в историю (в Третьем Рейхе она называлась «Готенкопф», в буквальном переводе «Голова Гота»), мощнейшее оборонительное укрепление, протянувшееся между Азовским и Чёрным морями с глубиной обороны 20−25 км, а на главном направлении - даже 60 км. До шести оборонительных полос, отсечные позиции, три рубежа в глубине, доты, дзоты, пулемётные площадки, орудийные окопы, паутина ходов сообщений, и всё это прикрыто минными полями и проволочными заграждениями (от 3 до 6 рядов). Особо надо отметить, что если на севере наступлению советских войск мешала масса болот, плавен, лиманов, то на юге располагались труднопроходимые горы, поросшие лесом.
И надо всем этим в течение трёх месяцев шли непрерывные воздушные бои. В некоторые дни проходило до 50 боёв, в которых с каждой стороны участвовало до сотни самолётов. Эдакая непрерывная воздушная чехарда, сопровождаемая надсадным рёвом моторов и гарью выхлопных газов. Задачи нашей бомбардировочной авиации были ясны. Если наземные войска противника закопались в землю и стронуть их с места у пехоты с танками никак не получается, то надо помочь им сделать это с неба. Наносить непрерывные удары по передовой противника, утюжить её, не давать фашистам головы поднять. Но ведь и у немецких бомбардировщиков и штурмовиков были аналогичные цели. Поэтому на первый план вышли истребители. Именно они должны были и сопровождать бомбардировщики, и осуществлять перехват вражеских самолётов, и прикрывать наземные войска.
В боях над Кубанью отличились оба брата: Дмитрий стал там самым результативным лётчиком, сбив за несколько недель 18 вражеских самолётов. Ненамного отстал от него Борис, записавший на личный счет 14 побед. Много было боёв, но один запомнился всем.
Это случилось 15 апреля 1943 года. Напряжённый бой, в котором наши истребители должны были недопустить немецких «бомбёров» до передовой, заканчивался просто замечательно. Спикировав сверху и промчавшись через плотный строй «юнкерсов», Дмитрий короткой очередью сбил ведущего в звене «мессеров», сопровождавших около 60 Ju-88. Перед ним стояла другая задача - боем связать нижнюю группу сопровождения. С верхней должна была завязать бой ещё одна наша пара, ну, а остальным лётчикам эскадрильи следовало разогнать «юнкерсов», вынудив освободиться от бомбового груза, не долетев до наших позиций.
Пять мессеров, разозлённых дерзким русским, погнались за ним. Дмитрий круто стремился вверх, утягивая за собой немецкие истребители. Виртуозно владея машиной, он ловко уходил от снарядов немецких авиационных пушек, внимательно следя за самолётами противника. Затащив немцев на максимальную высоту, Дмитрий резко изменил направление полёта и оказался в хвосте у слегка отставшего немца. Ещё одна меткая очередь - и немец, кувыркаясь, устремился к земле. Через несколько секунд в очередной атаке Дмитрий сбил ещё один «мессер», но сам увернуться от очередей разозлившихся не на шутку врагов не успел - был подожжён и упал на землю на глазах у товарищей.
В часть вернулись все, кроме Дмитрия Глинки. Все решили, что он погиб. Лётчики полка поклялись отомстить за смерть своего товарища. В тот день они дрались наиболее ожесточённо. 20 немецких самолётов не вернулись на свои аэродромы. Особенно отличился Борис. Также как и младший брат, он сбил три фашистских самолета: один Ju-88 и два Ме-109. Что же произошло с Дмитрием? Товарищи видели, как его горящий самолёт врезался в горный отрог, но было это далеко, и никто не заметил, успел он выпрыгнуть с парашютом или нет. Оставалась призрачная надежда, что успел.
Через несколько дней, когда Борис был на вылете, на аэродроме появился высокий, хорошо сложенный молодой человек в изодранной одежде.
ДБ вернулся! - раздались радостные крики однополчан.
Практически в эту же минуту произвел посадку самолёт Бориса. Встреча братьев была такой, что сбежались все, кто был на аэродроме.
Оказалось, что Дмитрий успел вывалиться из горящего самолёта и дернуть за кольцо парашюта. Потерявшего сознание лётчика подобрали внимательно наблюдавшие за боем местные жители. Аккуратно положив Дмитрия на шёлковое полотнище, спасшее ему жизнь, горцы понесли его в ближайший госпиталь. Там лётчик пришёл в себя и, несмотря на запреты врачей, через пару дней сбежал в часть.
И снова в воздухе звучало:
Я - ДБ. Атакую.
А в ответ:
Я - ББ. Вас понял.
24 апреля 1943 года Гвардии капитан Дмитрий Борисович Глинка был удостоен звания Герой Советского Союза. Прошло ровно три месяца, и 24 июля ему присвоили звание дважды Герой Советского Союза. Что же надо было совершить за эти короткие месяцы, чтобы пришёл такой ощутимый результат?
Оказывается, ничего такого сверхъестественного делать не пришлось. Надо было просто-напросто честно и весьма истово воевать. Воевать не абы как, а по науке, самим им же разработанной. «Чем больше врага - тем легче бить его», - так говорил Дмитрий Глинка. Он обладал недюжинной силой и неимоверной выносливостью. Чрезвычайно азартный, он, если бы не надо было заправлять самолёт горючим и пополнять боекомплект, так и носился бы в поднебесье, находя и атакуя всё новые и новые воздушные цели.
Его «Аэрокобру» с бортовым номером «21» знал весь фронт, на котором он воевал, в эфире постоянно звучало: «Я - ДБ, атакую, прикрой». Он летал в разведку и бомбил вражеские аэродромы, расстреливал скопления войск и техники противника, прикрывал наши части от бомбардировщиков врага и, в свою очередь, сопровождал наши бомбардировщики, стараясь не подпустить к ним фашистские истребители. В общем-то, он делал то, что был обязан делать по своему воинскому долгу, но делал это от всей души и изо всех своих сил, одновременно выжимая из техники значительно больше, чем предполагали её создатели.
Много лет спустя один из его ведомых, легендарный советский ас, участник трех войн (Великой Отечественной, войны в Египте и войны в Эфиопии) генерал-полковник авиации Герой Советского Союза Григорий Устинович Дольников в своей книге мемуаров «Летит стальная эскадрилья» вспоминал:
«…Высокого роста, волевой взгляд из-под коротких бровей придавал лицу строгое, даже суровое выражение, и мы, молодые, откровенно побаивались этого взгляда. Мастер воздушного боя, Дмитрий очень метко стрелял с коротких дистанций, пилотировал с большими перегрузками, чаще всего не предупреждая о своем маневре по радио».
А вот что вспоминал о нём другой бывший ведомый, тоже впоследствии ставший Героем Советского Союза, командир «покрышкинского» полка Иван Ильич Бабак:
«Он умел исключительно эффективно использовать складывающуюся обстановку в любой схватке с врагом, хорошо организовывал взаимодействие внутри группы… отличался исключительным искусством ведения боёв на вертикалях».
Вот об этом искусстве воевать на вертикалях и хочется немного поговорить. Наших лётчиков в училищах, которые они заканчивали до войны и когда она уже вовсю шла, учили летать, и учили хорошо. Но вот как вести воздушный бой, им объясняли настолько классически, что использовать эти знания на практике многие не успевали, их сбивали раньше. Немцы разработали специальную тактику войны и преподавали её в своих летных школах. Нашим же, тем, кому удавалось выжить в нескольких первых боях, приходилось постигать её на практике.
Немецкие истребители, как правило, забирались повыше в небо и, выбрав внизу подходящую цель, камнем падали на неё, сбивали и опять взбирались наверх.
После одного такого боя Дмитрий Глинка предложил разбить наших лётчиков на несколько эшелонов. Одни внизу сопровождают бомбардировщики или штурмовики, другие, которые повыше, связывают фашистские истребители, ну, а третьи с ещё более высокой позиции атакуют врага. Командир полка, выслушав предложение молодого лётчика, его одобрил. Так возникла знаменитая «Кубанская этажерка». Помимо явного превосходства, проявляющегося в бою, этот приём давал возможность запутать врага, поскольку он не знал, сколько самолётов ему противостоит.
Вот краткое описание одного из боёв, проведённых Дмитрием Глинкой в небе Кубани. Наша шестёрка, возглавляемая Глинкой, атаковала 60 «юнкерсов», прикрываемых 8 «мессерами», находящимися повыше своих бомбардировщиков. Две группы советских самолётов одновременно ударили по фашистам. Пара Глинки врезалась в строй «юнкерсов» и, крутясь среди них, открыла сокрушающий огонь на поражение. У противника возникла паника, беспорядочно сбросив бомбы, немцы поспешили назад. Глинка со своим ведомым сумел сбить три бомбардировщика. Одновременно советская четвёрка в упорном бою с фашистским прикрытием тоже смогла нанести им поражение, при этом два «мессера» были сбиты, а остальные отступили.
Вот как описал этот бой в своей книге «Цель жизни» прославленный авиаконструктор Александр Сергеевич Яковлев:
«Трудно даже мысленно представить себе картину этого боя! Ведь 68 вражеских самолётов направили более 150 стволов своих огневых точек против наших истребителей. Надо было обладать безумной храбростью (…), чтобы ринуться в бой и завоевать победу».
Немцы в ответ начали перед прилётом своих бомбардировщиков большими силами истребителей проводить зачистку неба, пытаясь убрать с него к началу бомбёжки советские истребители. Однако патрулирование, эшелонированное по высоте, позволило с успехом решить и эту задачу. В случае же, если немецких истребителей был явный переизбыток, всегда имелась возможность вызвать по радио дежурную группу на помощь.
Особой строкой надо отметить «свободную охоту», которую иногда стали разрешать нашим асам. Именно в такие моменты Дмитрий Глинка мог проявить свои лучшие качества, необходимые для истинного воздушного бойца: фантастическую реакцию, полное сродство с самолётом, непостижимое чувство дистанции и потрясающую снайперскую точность.
Вот как он сам оценивал, какими качествами должен обладать настоящий ас:
«Слабый лётчик вертится в машине, как флюгер, напряжённо следит за приборами, за горизонтом. Нет у него лёгкости в полете, нет той слитности, когда ты и машина - одно целое. А этого нужно добиваться».
Дмитрий оказался прекрасным учителем, но наилучшим способом воспитания он полагал личный пример. И он без устали сбивал вражеские самолёты, уничтожал танки, автомашины, батареи противника. Не жаловал он и пехоту, безжалостно уничтожая её за те секунды, когда стремительно проносился над передовой, поливая всё вокруг огнем и свинцом.
Для Дмитрия кубанские бои стали самыми-самыми. Одержав 20 побед, он превратился в самого результативного аса той кампании.
Старший брат старался не отставать от Дмитрия, а иногда даже превосходил его. Это была прекрасная пара, достойная друг друга. Именно благодаря таким асам, как братья Глинки, и многим их товарищам по оружию, в небе Кубани советские лётчики впервые добились превосходства в воздухе.
Всё чаще в наушниках немецких пилотов звучали слова: «В воздухе Глинка!» И немцам было безразлично, какой это из братьев, они знали, что пощады ни от одного не дождёшься.
Братья Глинки, Борис и Дмитрий, воевали в одном полку и почти одновременно стали Героями Советского Союза. Они были настоящими асами, не дающими пощады врагу, и всегда стремились к победе. Настоящие кудесники в боях на вертикали, равных которым надо было ещё поискать, они выработали неповторимый почерк, по которому их можно было безошибочно отличить в карусели небесного боя.
В бой оба брата вылетали при первой возможности, и нельзя сказать, что они были какими-то заговорёнными от вражеского огня. Иногда и им хорошенько доставалось, да и в госпиталях полежать приходилось, но каждый раз, не успев долечиться, они возвращались в небо, и снова в наушниках звучало: «Я - ДБ, атакую» или «Я - ББ, вступил в бой».
Во фронтовой прессе регулярно появлялись статьи о совершённых ими подвигах, да и центральные газеты не обделяли отважных братьев своим вниманием. Некоторые из их боёв были освещены в прессе военными корреспондентами в то далёкое время. Вот один из них. Дело происходило в упорных боях на «Миус-фронте».
Для непосвященных разъясню: «Миус-фронт» - под таким названием в историю Великой Отечественной войны вошёл немецкий укрепрайон на территории Донбасса на западном берегу реки Миус, созданный ещё в декабре 1941 года. Наиболее ожесточённые бои шли за высоту, получившую название «Саур-Могила». В результате Донбасской наступательной операции после прорыва немецкого рубежа обороны в районе посёлка Куйбышево с «Миус-фронтом» было окончательно покончено. Общие потери нашей армии на «Миус-фронте» составили более 800 тысяч человек. Впоследствии на «Саур-Могиле» был сооружён мемориальный комплекс в память о подвиге советских солдат, погибших как при штурме этой высоты, так и во всей операции целиком.
Битва в воздухе над «Миус-фронтом» считается одной из ключевых в 1943 году. В один из дней восьмёрка советских истребителей, возглавляемая Дмитрием Глинкой, прикрывала от бомбардировки свою передовую. Два самолета были направлены через линию фронта. Они были обязаны предупредить о появлении фашистских бомбардировщиков.
Вот как рассказывал корреспонденту об этом бое Дмитрий Глинка:
«Патрулируем. С нашей радиостанции наведения, величая меня инициалами имени и отчества, сообщают: „ДБ, ни черта не видно - пыль и дым. Смотри сам“. Но я не беспокоился. Ведь за линией фронта пара наших истребителей. Свою работу ребята знают, предупредят, если что. Буквально через минуту последовал доклад ведущего пары: „ДБ, идет большая группа бомбардировщиков“. Я повёл свою группу на сближение с противником. Бомбардировщиков мы атаковали задолго до подхода их к цели, километрах в 20 от линии фронта. Сбили 5 вражеских машин. У нас потерь не было…».
И ещё одно описание воздушного боя с использованием публикации во фронтовой газете. Наземная служба оповещения сообщила, что вражеские самолёты приближаются к линии фронта. В небо тут же поднялись наши истребители, возглавляемые Дмитрием Глинкой. Группа делится на две части. Одна поднимается вверх, другая, в которой находится командир, летит навстречу фашистским бомбардировщикам.
Вот его рассказ:
«Слышу наземную радиостанцию: „Истребители противника на высоте 3000 метров“. В другое время я пошёл бы вверх. Но сейчас этого делать не нужно. Я только передал верхней группе полученное сообщение. И вот она уже ведёт бой с вражескими истребителями. Через 2 минуты появились бомбардировщики, которых я ждал. Мы тоже вступаем в бой. Один за другим самолёты противника, окутанные дымом, падают на землю. Строй вражеских машин нарушен, ни один бомбардировщик не достиг цели…».
Мужество и мастерство проявлял в воздухе и старший брат, Борис Глинка. В июне 1944 года он был назначен командиром 16-го Гвардейского авиационного истребительного полка, сменив на этом посту Г. Речкалова. Однако менее чем через месяц, 16 июля 1944 года, когда Борис Глинка вылетел на очередное боевое задание, он был сбит. Не сумел подстраховать его молодой ведомый, которого Борис взял к себе в пару на стажировку. Увлёкшись боем, он подпустил немецкий истребитель на минимальное расстояние, и тот буквально расстрелял самолёт Глинки. Борису удалось выбраться из падающего самолёта, но при этом он сильно ударился о стабилизатор, серьёзно сломав ногу и ключицу. Длительное лечение в госпитале не смогло помочь ему вернуться на фронт. Война для него закончилась. К тому времени Борис сбил 30 самолётов лично и 1 в группе.
После выздоровления Борис Глинка из армии не ушёл. В 1952 году он окончил Военно-Воздушную академию и стал служить преподавателем в Борисоглебском военном авиационном училище, а после создания Центра подготовки космонавтов был переведён туда, где и служил почти до самой смерти. Многочисленные ранения, полученные во время войны, не остались без последствий, и после тяжёлой болезни Герой Советского Союза гвардии полковник Глинка Борис Борисович скончался 11 мая 1967 года. Было ему тогда всего лишь 52 года. Похоронили одного из лучших советских асов на Гребенском кладбище в Звёздном городке Московской области.
Ранения преследовали и Дмитрия, причём некоторые были получены не в бою, а по трагическому стечению обстоятельств. Шёл июль 1944 года. Летать в полку было уже не на чем. Вот и откомандировали пять лётчиков во главе с Дмитрием Глинкой в тыл за новыми самолётами. Лететь надо было на транспортном Ли-2. Когда Глинка с товарищами прибыли на аэродром, в Ли-2 все места уже были заняты. Пришлось лётчикам расположиться в самом хвосте машины, где на полу лежали самолётные чехлы. Это спасло им жизнь. В полёте самолёт вошёл в низкую облачность, зацепился за вершину Кременецкой горы и разбился. В живых осталась только пятерка лётчиков-истребителей, да и то - все получившие травмы разной степени тяжести. Сильней всего пострадал Дмитрий. После нескольких дней, что он находился без сознания, в госпитале ему пришлось провести ещё пару месяцев.
После выздоровления Дмитрий Глинка продолжал успешно воевать. Свою последнюю 50-ю победу он одержал неподалёку от Дрездена 30 апреля 1945 года, сбив Ме-109. После Победы его оставили в армии. Вначале он был заместителем командира 45-го истребительного авиационного полка, но в 1946 году был отправлен командованием учиться. После окончания в 1951 году Военно-Воздушной академии командовал 315-м и 530-м ИАП в 54-й воздушной армии. В январе 1954 года его назначили заместителем командира по лётной подготовке 149-й, а в 1958 году - 119-й истребительной авиационной дивизии, дислоцированных в Одесской области.
15 января 1960 года Верховный Совет СССР принял Закон об очередном (третьем по счёту) сокращении Вооружённых сил на 1 миллион 200 тысяч человек. Согласно этому Закону дивизия, в которой служил Дмитрий Глинка, была сокращена, и 42-летний дважды Герой Советского Союза вынужденно ушёл в запас. Но жить без неба он не мог. В то время большое внимание в стране уделялось развитию гражданской авиации, именно туда он и ушёл.
Вот какие слова произнёс героический лётчик в одном из своих интервью в то время:
«В июльское утро 1945 года я был в рядах тех, кто бросал к подножью Мавзолея Владимира Ильича Ленина вражеские знамёна. Я мог бы уйти на пенсию, собирать грибы, охотиться, слушать любимую музыку, отдаться чтению книг. Но жить без неба, жить без штурвала - не могу».
Умер Дмитрий Борисович 1 марта 1979 года. Похоронен на мемориальном Кунцевском кладбище столицы.
Давно уже нет среди живых Дмитрия Глинки, но в небо регулярно поднимается пассажирский самолет Сухой Суперджет 100 с бортовым номером RA-89046 и гордым именем «Дмитрий Глинка». И наверное, это лучшая память о великом истребителе.
