Война между римом и македонией. Рим против Эллады: завоевание Греции

С точки зрения Рима, из всех эллинистических государств наибольшую опасность представляла Македония. Македонское царство консолидирова­лось в конце III в. при Антигоне Гонате (276- 240 гг.), собравшем под своей влас­тью самые различные области, в том числе и некоторые греческие города.

Политику Аптигона Гоната продол­жали его преемники Антигониды: Деметрий (239-229 гг.), Антигон Дозон (229-220 гг.), Филипп V (220-178 гг.) и его сын Персей (178-168 гг.). Подобно своим пред­шественникам, основателям Маке­донской державы, Филиппу II и Александру, маке­донские цари считали себя настоящими филэллина- ми и всеми способами насаждали в подвластных им странах эллинские порядки, строили города, способ­ствовали развитию торговли и ремесел. Больше же всего македонские, как и вообще все эллинистичес­кие цари, заботились о создании образцовой армии наемников и великолепии своих дворов. Главными ис­точниками доходов македонских царей служили: дань с покоренных народов, торговые пошлины, налоги на ремесла, эксплуатация государственных доменов - лесов, рудников, земли и пастбищ, сдававшихся в аренду. На эти средства македонские цари могли со­держать наемническую армию, оплачивать чиновни­ков, делать им подарки, содержать пышный двор и оплачивать ученых, поэтов и художников, проживав­ших при македонском дворе. Тон дал сам основатель эллинистической Македонии Антигон Гонат, мечтав­ший о создании просвещенной монархии как вопло­щении стоического идеала или платоновской поли- теи. При македонском дворе побывали все знамени­тости того времени: Арат, автор «Времен года» и ди­дактической поэмы «Феномены», Александр Этолий- ский, библиотекарь и поэт, и др. В числе «высоких гостей» македонского царя бывал также и странст­вующий философ-киник Бион Борисфенский. Слава о македонских царях дошла даже до индийского царя Асоки, приславшего свое посольство в столицу Ма­кедонии Пеллу.

Самым слабым местом Македонской монархии была входящая в нее Балканская Греция, разделен­ная на множество мелких племен, общин и союзов. Собственно из-за Греции и началась первая маке­донская война римлян с македонским царем Филип­пом V (214-205 гг.). С целью овладения Иллирий­ским побережьем и восточным берегом Адриатичес­кого моря, а косвенно и упрочения своего авторите­та в Греции Филипп заключил союз с Ганнибалом во время его пребывания в Италии и готовился напасть на Италию с моря. Однако расчеты македонского царя не оправдались. Римляне не только расстроили этот союз, но даже организовали контрсоюз в са­мой Греции, склонив на свою сторо­ну Этолийский союз, не миривший­ся с гегемонией «македонского вар­вара». К антимакедонской коалиции не замедлил присоединиться и пер- гамский царь, боявшийся македон­ской экспансии. При таком поворо­те дел Филипп был вынужден отказаться от своих притязаний и заключить с Римом в общем довольно выгодный для него мир. Однако, мирные отношения между Римом и Македонией продолжались недолго. Поводом к новой, второй, македонской войне (200-197 гг.) послужила смерть египетского царя Птолемея IV. Ослаблением Египта воспользовались его соседи - Сирия и Македония, - набросившие­ся на фракийские владения Египта и на острова Эгей­ского моря. Захват же островов самым чувствитель­нейшим образом задевал интересы Родосской рес­публики, объявившей войну Македонии; покушение Филиппа на малоазиатские берега повлекло за собой войну с Пергамом. Не надеясь на собственные силы, союзники Рима отправили посольство к своему па­трону - «римскому народу и сенату».

В своих речах послы в мрачных тонах изложили положение дела на Востоке, указав на те опасности, которые грозят Риму в случае объединения эллини­стических стран под каким-либо одним могуществен­ным государством - будь то Македония, Сирия или Египет. Доводы родосских и пергамских послов убе­дили сенат в необходимости вмешательства Рима в дела эллинистических государств. Особых экономических интересов на Востоке в то время римляне не имели, но тем важнее казались политические сооб­ражения.

Отправленное к Филиппу посольство предложи­ло ему признать автономию греческих городов, от­казаться от захваченных им египетских владений и, кроме того, вознаградить Родос и Пергам за причи­ненный им ущерб. Ни одного из этих условий Фи­липп не принял. После этого в 200 г. римляне нача­ли наступление на Иллирию, а че­рез Иллирию проникли в Македо­нию. Одновременно с этим рим­ский флот, подкрепленный родос- скими и пергамскими судами, дей­ствовал в Эгейском море. Из гре­ческих государств к римлянам при­соединились этолийцы, вторгшиеся в Фессалию, где и произошло пер­вое крупное столкновение между македонцами и римлянами, решив­шее исход всей кампании.

В Фессалии при Киноскефсигах (Cynoscephalae) среди острых, па­раллелями тянувшихся холмов, на­поминавших собачьи головы, рим­ляне разбили македонцев (197 г.). Победа над македонцами, считав­шимися непобедимыми потомками Александра Великого, имела для Рима прежде всего огромное мо­ральное значение. Попытка Филиппа продолжать войну не имела успеха, и гордый македонский царь вынужден был заключить с Римом мирный договор.

Самым тяжелым из всех условий, поставленных Филиппу, было требование признания автономии греческих городов. Римляне этому обстоятельству в своих политических соображениях придавали исклю­чительное, в известном смысле мировое, значение, рассматривая это как восстановление древней эллин­ской свободы, попранной македонцами-поработите- лями. В 196 г. римский полководец Тит Квинкций Фламинин на торжественном собрании в Коринфе при огромном стечении народа провозгласил неза­висимость Греции. Художественное описание этого события дано в биографии Фламинина, составленной Плутархом:

«Начались истмийские игры. Стадион был покрыт массой зрителей, смотревших на гимнастические со­стязания. Теперь, после долгого времени, по оконча­нии войн, Греция справляла праздник в надежде на­сладиться благами свободы и прочного мира. Раздал­ся звук трубы, и среди общего молчания глашатай выступил вперед и объявил во всеуслышание, что се­нат римский и консул-полководец Тит Квинкций Фла­минин, разбив македонского царя Филиппа, дают не­зависимость, освобождают от гарнизонов и податей, с правом автономии коринфян, покров, фокийцев, эвбейцев, ахейцев, беотийцев, магнетов, фессалийцев и перебов.

Сперва не все ясно слышали слова глашатая - на стадионе было беспокойно и шумно. Все были удивлены, обращались друг к другу с вопросами и требовали, чтобы объ­явление было повторено. Снова на­стала тишина. Глашатай, усиливший голос, громче прежнего повторил во всеуслышание свои слова. Их узна­ли все. Невероятно сильный крик радости донесся до самого царя. Присутствующие поднялись со сво­их мест. Никто не обращал внима­ния на участников гимнастических состязаний, все спешили и бежали пожать руку и сказать слово приве­та спасителю и защитнику Греции».

После этого Фламинин сделался самым популярным человеком в Гре­ции. «Если бы Тит не удалился после окончания игр, избегая возбуждения народа и укло­няясь от его восторгов, он едва ли бы вышел живым из всюду окружавшей его густой огромной толпы. Присутствовавшие до изнеможения кричали перед его палаткой, пока не наступила ночь. При встрече с друзьями или согражданами они целовались и об­нимались с ними и приглашали друг друга на обеды и пиры. Здесь их восторг, конечно, увеличивался. Они начинали рассуждать и разговаривать о делах Греции. «Сколько войн вела Греция за свою свобо­ду, - говорили они, - но никогда ее счастье не было более прочно и радостно!»2.

В 195 г. Фламинин, разбив непопулярного среди состоятельных классов населения Спарты тирана Набиса, отправился в Аргос, где его назначили рас­порядителем немейских игр. После празднования игр Фламинин еще раз в торжественной форме провоз-

гласил восстановление эллинской свободы. Объезжая города Гре­ции, Фламинин повсюду восстанавливал старые законы и обычаи, отправлял правосудие, успокаивал волнения, мирил ссоривших­ся, возвращал эмигрантов - словом, выступал в роли благодете­ля и спасителя эллинского народа.

«Ему было одинаково приятно видеть успех своих слов и убе­ждений для восстановления спокойствия в Греции, как и быть по­бедителем Македонии, так что свобода казалась грекам меньшим из выпавших на их долю благодеянием». Политическое значение провозглашения свободы Греции было огромно. Римлянам таким путем удапось изолировать Македонию и создать из «свободной» Греции форпост для дальнейших дейст­вий на Востоке.

Провозглашение эллинской свободы имело, однако, и другую сторону - усиление вражды между греческими общинами. Еще не успели римские легионы покинуть почву Эллады, как между освобожденными греческими городами начались старые распри. Внутри самих городов до крайней степени обострились классо­вые противоречия и в невиданном дотоле масштабе выступили на­ружу все отрицательные стороны рабовладельческих государств - разорение мелких производителей, переполнение больших горо­дов неимущим элементом, нищета, бродяжничество, наемничество и т. п. Эллинистические общества в то время, по верному замеча­нию Полибия, напоминали волнующееся море, в котором одна волна постоянно сменяла другую. Римляне учитывали внутренние и внешние раздоры эллинских обществ и использовали сложив­шуюся ситуацию в собственных интересах. Полного подчинения эллинских общин Риму, однако, не наступило. В каждом государ­стве имелась македонская партия, объединившая вокруг себя антиримские элементы. Не рассчитывая на собственные силы, антиримские элементы Греции и Македонии устремляли свои взо­ры на сирийского царя Антиоха, готовившего войну Риму.

Началу первой македонской войны предшествовали военные действия в Иллирии. В на чале лета 216 г. ма­кедонский флот вошел в Ионийское море и поднялся к северу почти до Аполлонии. Но, узнав о приближении римлян и не имея сведений о величине их эскадры (у них было только 10 линейных судов), Филипп испугался и поспешно отступил в Македо­нию. В это время разразились Канны. Во­преки общему мнению всех врагов Рима, жестокое поражение не принудило римлян склонить голову: они мужественно продол­жали борьбу. Положение Ганнибала в Ита­лии, как мы видели, было вовсе не таким блестящим, каким оно могло показаться на первый взгляд. Это заставило его пойти на союз с Македонией, о котором Филипп давно мечтал.

Летом 215 г. в лагерь Ганнибала яви­лись македонские послы, с которыми был заключен предварительный союзный до­говор. Текст договора приводит Полибий в одном отрывке VII книги. Начало его звучит так: «Следующую клятву дали военачальник Ганнибал, Магон, Миркан, Бармокар, все члены карфагенского совета старейшин, при нем находившиеся, и все карфагеняне, участвовавшие в его походе, сыну Клеома- ха, афинянину Ксенофану, которого послал к нам от себя, македонян и от союзников царь Филипп, сын Деметрия: “Перед лицом Зевса, Геры и Аполлона; перед лицом бо­жества карфагенян, Геракла и Иолая; перед лицом Арея, Тритона и Посейдона; перед лицом соратствующих богов, Солнца, Луны и Земли; перед лицом рек, гаваней и вод; перед лицом всех божеств, какие властву­ют над Карфагеном; перед лицом всех бо­жеств, какие властвуют над Македонией и остальной Элладой; перед лицом всех бо­жеств войны, какие присутствуют при этой клятве’’».

Содержание договора сводилось к сле­дующему. Македония обязуется вести вой­ну с Римом в союзе с Карфагеном, за что карфагеняне признают право Филиппа на иллирийское побережье, Коркиру, Аполло­нию, Эпидамн и другие города. Союзники обязуются, если окажется необходимость, помогать друг другу посылкой вооруженной силы. После окончания войны до­говаривающиеся стороны остаются в обо­ронительном союзе: в случае нападения Рима или какой-нибудь другой державы со­юзники должны помогать друг другу.

Договор теоретически был выгоден обеим сторонам: Филипп мог рассчитывать на содействие карфагенского флота в ад- риатических водах, Ганнибал надеялся на помощь Филиппа в Италии. Если бы дого­вор был осуществлен, он создал бы для Рима огромные затруднения. Но союз между Ганнибалом и Филип­пом фактически не дал ничего ни той ни другой стороне.

Прежде всего, ратификация до­говора македонским царем и кар­фагенским сенатом сильно затяну­лась. Македонские послы, уезжая из Италии, попали в плен к римля­нам, так что Филиппу пришлось посылать новое посольство. Это вызвало задержку в полгода. Рим­скому сенату стало известно со­держание договора, и он мог принять необходимые меры пре­досторожности: претору Марку Ва­лерию Левину, командовавшему войсками и флотом около Тарента, было поручено тщательно следить за Адриатическим морем. Когда Филипп летом 214 г. снова по­явился в этих водах и начал подго­товлять осаду Аполлонии, Левин прибыл на помощь. Он усилил на­селение города подкреплениями, так что гражданам вместе с римля­нами удалось захватить и разгра­бить македонский лагерь. Филип­пу, которому было отрезано отступление по морю, оставалось только сжечь свой флот и отступить в Македонию по суше. После этого римляне прочно заняли иллирий­ское побережье. Без помощи кар­фагенян Филипп не мог предпри­нять там никаких крупных операций. Но, как мы знаем, кар­фагенский флот начиная с 213 г. был занят крайне важными опера­циями в Сицилии и в первые годы македонской войны не мог оказать никакой помощи Филиппу.

Самым решающим обстоятель­ством, которое полностью па­рализовало деятельность Филиппа в италийской войне, были от­ношения в Греции. Не только наст­роенные враждебно греки, как, на­пример, этолийский союз, но даже дружественные Филиппу ахейцы весьма подозрительно относились ко всякому усилению Македонии. Несмотря на временные конъюнкту­ры, заставлявшие иногда дружить с Македонией, она была для греков прежде всего наследственным вра­гом, вечной угрозой независимости Греции. Вот почему союз Филиппа с Ганнибалом неизбежно должен был обострить отношения. Сам Филипп помог этому несколькими бестакт­ными попытками вмешаться в дела Пелопоннеса.

Тем не менее в Иллирии в 213 г. он добился на суше крупных успе­хов, в результате чего римляне удержались только в узкой при­брежной полосе. Тогда в дело всту­пила римская дипломатия. В 212 г. начались тайные переговоры Леви­на с руководящими лицами Этолии, быстро приведшие к заключению римско-этолийского союза. Этоля- не должны были действовать про­тив Филиппа на суше, римляне - на море силами не меньше 25 ли­нейных судов. При совместных за­воеваниях этоляне получали терри­торию, римляне - добычу. В част­ности, римляне обязывались помочь этолянам в завоевании Акарнании. Обе стороны не должны были заключать сепаратного мира с Филиппом.

Итак, вместо того чтобы перене­сти войну в Италию, Филипп увидел себя со всех сторон окруженным врагами на Балканском полуостро­ве. Антимакедонская коалиция быс­тро расширялась: в войне приняли участие элейцы, спартанцы, мес- сенцы и, наконец, пергамский царь Аттал I. Северная граница Маке­донии все время находилась под ударами иллириян и дарданов.

Филипп защищался храбро и удачно. Территория Греции, осо­бенно приморские районы, была жестоко опустошена. Высшего на­пряжения война достигла в 208 г., когда римский и пергамский флоты объединились для совместных дей­ствий, а на помощь Филиппу яви­лась карфагенская эскадра. Но Ат­тал скоро вынужден был вернуться домой, так как в его владения вторг­ся царь Вифинии Прусий, а карфа­генский флот держался пассивно. В 207 г. положение Филиппа из­менилось к лучшему: в Италию вторгся Гасдрубал, что потребовало от Рима максимального напряжения всех сил. Поэтому римляне не мог­ли оказать своим греческим союз­никам никакой помощи. Филипп пе­решел в решительное наступление против этолян и вторгся в их пре­делы. Это побудило этолийский союз к заключению сепаратного мира с Македонией, о чем давно уже хлопотали нейтральные госу­дарства - Египет, Родос и др. В 206 г. мирный договор был подпи­сан. Рим снова, как в 214 г., остал­ся один на один с Филиппом. Но те­перь положение было совершенно иным. Союз с Карфагеном потерял для Филиппа всякий смысл, потому что в поражении Ганнибала было уже трудно сомневаться. Римляне тоже не имели слишком большого желания продолжать войну, так как цель их греческой политики была достигнута: Филипп ничем не смог помочь Ганнибалу в решающие годы войны.

Все это создало осенью 205 г. почву для заключения мира между Римом и Македонией. Римляне со­хранили за собой свои важнейшие иллирийские владения - греческие города, уступив Филиппу часть зе­мель на материке. После заключения союза между собой зимой 203/202 г., Македония и Сирия начали боевые действия против Египта.

Антиох вторгся в южную Сирию, разбил египетское войско и дошел до Газы в южной Палестине. Здесь его задержало мужественное со­противление города (201 г.). Тем временем Филипп в союзе с царем Вифинии Прусием начал забирать не столько египетские владения, сколько независимые города Эгей­ского моря, Геллеспонта и Босфора.

Эти захваты, сопровождавшиеся разрушениями и продажей жителей в рабство, вызвали сильное негодо­вание в греческом мире. Особенно возмущались родосцы, не желав­шие, чтобы проливы попали в руки Македонии. Они объявили войну Филиппу, привлекши на свою сто­рону Византий, Хиос и другие грече­ские общины. К союзу присоеди­нился и Аттал Пергамский, крайне встревоженный успехами Филиппа.

В то время как Филипп осаждал Хиос, на него напали соединенные флоты Родоса и Пергама. Битва не дала определенного результата, хотя Филипп изображал себя побе­дителем. Однако победа стоила ему очень дорого: он потерял более 10 тыс. воинов, 28 линейных судов и около 70 легких кораблей. Тем не менее ему удалось вскоре после этого разбить родосский флот у о. Лады (около Милета) и сделать по­пытку, правда неудачную, с легко­вооруженными войсками захватить Пергам. В южной Карии он, нако­нец, был блокирован родосским и пергамским флотами зимой 201/ 200 г. «Вследствие этого, - говорит Полибий, - Филипп был в большом затруднении, но обстоятельства за­ставляли его оставаться на месте и вести, что называется, волчью жизнь. Грабежом и кражею у одних, насилием над другими, лестью, чуждою его природе, перед третьи­ми добывал он для голодающего войска то мясо, то фиги, то хлеб в небольших количествах» (XVI, 24). Только ранней весной 200 г. ему удалось вырваться в Македонию.

Война шла с переменным успе­хом. Для врагов Филиппа было бы чрезвычайно важно привлечь на свою сторону европейскую Грецию и особенно Рим. Летом 201 г. ро- досские и пергамские послы яви­лись в сенат с просьбой о помощи против Филиппа. Еще раньше там побывало египетское посольство, прося защиты и предлагая Риму принять опеку над Птолемеем V. Се­нат снова стоял перед решением задачи огромной важности, так как вмешательство в восточные дела означало бы новый этап внешней политики Рима. Трудность решения усугублялась тем, что война с Кар­фагеном только что закончилась: Италия была опустошена, населе­ние ее сильно уменьшилось, го­сударственный долг в виде прину­дительного займа у граждан (так на­зываемый tributum) вырос до огром­ной цифры, народ страстно жаждал мира. И тем не менее сенат после долгого обсуждения высказался за войну.

Причины, заставившие сенат принять это решение, были раз­нообразны, но все они могут быть сведены к двум основным. Первая - страх перед Филиппом и Антиохом как потенциальными противниками Рима. Если бы они добились своих целей (что неизбежно случилось бы, не будь римского вмешательства), на востоке образовались бы две могущественные державы, которые могли стать величайшей угрозой для Рима. С Филиппом у римлян были особые счеты: они хорошо по­мнили недавнюю враждебность ма­кедонского царя и не простили ему союза с Карфагеном. Мы не знаем, догадывался ли сенат о новых пла­нах Ганнибала (эти планы, как уви­дим ниже, состояли в том, чтобы об­разовать против Рима коалицию восточных государств вместе с Кар­фагеном). Но если даже римляне не знали о них ничего определенного, они испытывали смутное беспокой­ство: Ганнибал был разбит, но не уничтожен, а пока страшный враг жил, от него нужно было ждать вся­ких неприятностей. В таких услови­ях растущая сила Македонии дела­лась особенно опасной.

Что касается Антиоха, го до сих пор у Рима не было с ним никаких конфликтов. Но после его блестя­щих успехов на востоке о нем сло­жилось представление (конечно, ошибочное) как о новом Александ­ре Македонском. Титул «Великий царь», принятый Антиохом после восточного похода, мог только укре­пить это представление. Слухи о тайном союзе между Филиппом и Антиохом через родосских и пер- гамских послов конечно дошли и до сената. Вообще в интересах Родоса и Пергама. было раздувать как мож­но больше все эти алармистские слухи и сплетни, чтобы втянуть Рим в войну. И это дало свой результат: не только Филипп, но и Антиох, а еще больше союз между ними ста­ли рисоваться перепуганному вооб­ражению сенаторов как совершенно реальная угроза. Следовательно, нужна была превентивная война, время для которой казалось самым благоприятным: Антиох увяз в еги­петских делах, а Филипп терпел не­удачи в Малой Азии.

Но это только одна сторона дела. Объяснить вмешательство Рима в восточные дела одними только «превентивными» сообра­жениями нельзя. Немалую роль сы­грали здесь агрессивные стремле­ния правящих римских кругов. Если перед первой Пунической войной захватнические стремления не име­ли решающего значения во внеш­ней политике сената, то к 200 г. по­ложение стало иным. За эти 65 лет утекло много воды. Потрясения двух больших войн не прошли даром: ра­бовладельческое хозяйство Италии сделало крупные успехи; начали складываться крепкие италийские поместья, впоследствии так пре­красно описанные Катоном; появил­ся большой флот; расширялось де­нежное хозяйство, откупные опера­ции и оптовая торговля (вспомним закон Клавдия); у римской знати и богачей появился вкус к хорошим вещам, еще недавно чуждым полукрестьянскому укладу жизни ноби­литета, - к изысканной обстановке, тонким блюдам, изящной одежде, греческой литературе. Все это были элементы и симптомы быстро фор­мирующейся римской рабовла­дельческой системы и агрессии во внешней политике. Правда, к 200 г. система еще не сложилась оконча­тельно: это произойдет несколько десятилетий спустя. Но уже сейчас захватнические тенденции были до­статочно сильны для того, чтобы со­здать в сенате определенное воен­ное настроение. Конечно, не будь восточного кризиса, это настроение проявилось бы еще не скоро. Но кризис разразился очень кстати: превентивная война послужила ширмой для агрессивных целей.

Весной 200 г. на Балканский по­луостров было направлено римское посольство из трех человек с целью привлечь к антимакедонской коали­ции греческие государства и предъ­явить Филиппу такие требования, которые он заведомо не мог бы выполнить. Последнее было необ­ходимо сенату, чтобы создать пере­лом в римском общественном мне­нии, явно враждебном войне. Первую задачу решить почти не удалось. Хотя послы горячо агити­ровали в Греции за войну с Филип­пом, выставляя римлян в качестве освободителей Эллады, однако гре­ческие общины держались выжида­тельно и не давали никаких обяза­тельств. Только Афины, у которых возник острый конфликт с Филип­пом, объявили ему войну, да и то не по настоянию римлян, а по пред­ложению Аттала. Один из римских послов прибыл к Филиппу, который в этот момент был занят осадой г. Абидоса на ази­атском берегу Геллеспонта. Царю был предъявлен ультиматум: пре­кратить всякие враждебные дейст­вия против греков, вернуть Египту его владения, а все опорные вопро­сы между Македонией, Пергамом и Родосом передать на решение тре­тейского суда. Филипп отказался выполнить эти требования, и поста­новлением римских комиций ему была объявлена война 1. Характерно для мирных настроений народной массы, что при первом голосовании центурии отклонили предложение, и только по настоянию консула вто­ричное голосование дало положи­тельный результат. Осенью два римских легиона, набранных из до­бровольцев, ветеранов второй Пу­нической войны, под начальством консула Публия Сульпиция Гальбы переправились в Аполлонию и нача­ли войну нападением на иллирий­ские владения Филиппа. Одновре­менно открылись военные действия у Афин.

Тем временем римское посоль­ство продолжало свою дипломати­ческую миссию. Оставалось убе­дить Антиоха сохранить нейтрали­тет во время войны Рима с Македонией. Царю дали понять, что римляне предоставляют ему свобо­ду действия по отношению к Египту. Хотя Антиох не дал определенного ответа, но фактически оставался нейтральным на всем протяжении македонской войны. Этот факт весьма показателен для Антиоха в частности и для политики эллинис­тических монархий в их вза­имоотношениях с Римом вообще. Ни разу на протяжении своих войн на востоке римляне не встречали единого фронта эллинистических государств. Противоречия между последними были настолько вели­ки, что мешали образованию еди­ной антиримской коалиции, которая одна только могла бы их спасти. В частности, Антиох, боясь усиления Филиппа, предоставил своего со­юзника его собственной судьбе, предпочитая «под шумок» забрать сирийские владения Египта. За та­кую близорукую политику Антиох очень скоро был наказан.

Первые два года македонской войны прошли без решающих успе­хов. Однако скоро к войне присое­динились этоляне. Дарданы и илли- рияне с самого начала были рим­скими союзниками. Родосский и пергамский флоты действовали вместе с римским в Эгейском море и у побережья Македонии.

Летом 199 г. Публий Сульпиций через Иллирию вторгся в северную Македонию. Филипп избегал реши­тельного сражения, боясь числен­ного превосходства противника. К осени римляне вернулись на свою иллирийскую базу, не добившись серьезных успехов. Это дало воз­можность Филиппу бросить все силы против дарданов, напавших на Македонию с севера, и этолян, вторгшихся в Фессалию.

В кампанию следующего, 198 г. римское командование предполага­ло из Иллирии проникнуть в Гэецию и соединиться с этолянами. Но Фи­липп занял сильные позиции в гор­ных проходах, ведущих в Эпир и Фессалию. Римляне в бездействии стояли против него лагерем.

Оживление наступило только с появлением на театре военных действий консула 198 г. Тита Квинк- ция Фламинина с большими под­креплениями. Это был молодой еще человек, лет 30, энергичный, способный и крайне честолюби­вый. Он принадлежал к сципионов- скому кругу, был горячим поклон­ником греческой культуры и мечтал стать освободителем Греции от ига Македонии. Если к этому добавить, что Фламинин обладал большими дипломатическими способностями, то его назначение на Балканский полуостров будет вполне по­нятным.

Вскоре после прибытия Флами­нина была сделана попытка начать мирные переговоры. Римский кон­сул поставил первым условием очи­щение Македонией всех греческих территорий. Филипп, конечно, отка­зал, тем более что он чувствовал себя очень твердо на своих непри­ступных позициях. Однако Флами- нину с помощью местных проводни­ков удалось обойти македонские позиции. Филипп отступил в Фесса­лию, к Темпейскому проходу. Рим­ляне последовали за ним и соеди­нились со своими греческими союз­никами. Союзный флот подошел к Коринфу, главному оплоту македон­ского могущества в Греции. Ахей­ский союз, правда под сильным давлением, разорвал отношения с Филиппом и присоединился к его противникам. Положение македонского царя стало крайне трудным. Зимой 198/197 г. начались новые перего­воры о мире, но теперь ситуация была еще менее благоприятна для Македонии. Естественно, что союз­ники не поступились ни одним из своих прежних требований, и пере­говоры закончились без всяких ре­зультатов.

Тем временем изоляция Филип­па росла: против него выступили даже спартанский тиран Набис и Беотия, старый друг Македонии. У Филиппа оставался последний вы­ход: рискнуть генеральным сраже­нием, К этому стремился и Флами­нин, боявшийся, что из Рима прибу­дет его преемник. Филипп собрал все резервы, какие у него еще оста­вались, зачисляя в войска даже 16- летних мальчиков. В июне 197 г. в Фессалии на холмах, носивших на­звание «Киноскефалы» («Собачьи головы»), произошла последняя битва второй македонской войны. Силы противников были почти рав­ны: около 26 тыс. человек на каждой стороне. Характер местности не дал возможности использовать боевые качества фаланги. Филипп потер­пел полное поражение, потеряв бо­лее половины своих войск. Он от­ступил в Македонию и отправил по­слов к Фламинину для переговоров.

Римский главнокомандующий не склонен был затягивать войну: Анти­ох с армией и флотом в это время появился в Малой Азии, и Фламинин опасался, что сирийский царь идет на помощь Филиппу. Поэтому он принял македонские предложения. С Филиппом заключили перемирие на 4 месяца под условием уплаты 200 талантов и выдачи заложников. Текст мирного договора был окон­чательно утвержден в Риме, а его проведение в жизнь поручили се­натской комиссии из 10 человек вместе с Фламинином.

Филипп должен был отказаться от всех завоеваний, очистить Гре­цию, выдать военный флот, за ис­ключением нескольких судов, вер­нуть пленных и перебежчиков и заплатить 1 тыс. талантов контрибу­ции: половину - немедленно, а ос­тальную сумму - равными взносами в течение 10 лет. Относительная умеренность договора 196 г. пока­зывает благоразумие и предусмот­рительность сената, который не хо­тел ожесточать Филиппа, стремясь использовать его как союзника в не­избежной войне с Антиохом.

Первая статья мирного договора провозглашала свободу греков: «Вообще всем эллинам, как азиат­ским, так и европейским, быть сво­бодными и пользоваться собствен­ными законами» 1.

Для римского сената проклами­рование греческой свободы было прежде всего определенным эта­пом его восточной политики. Эта политика делала только первые шаги. Римляне чувствовали себя на Балканах еще очень нетвердо, не­смотря на победу над Филиппом. Антиох одной ногой стоял уже в Ев­ропе, намерения его были неизве­стны. При таких условиях нужно было завоевать симпатии греков, вырвать их из-под влияния Филип­па и, самое главное, противопоста­вить в Греции свою политику поли­тике Антиоха. Если Рим не освобо­дит Грецию, что помешает в бли­жайшем будущем освободить ее Антиоху?

Таким образом, объективно «освобождение» Греции было если не комедией в полном смысле сло­ва, то, во всяком случае, ловким политическим ходом. Ближайшие события это подтвердили. Прежде всего, «свободу» греческих поли­сов римское правительство пони­мало только в смысле свободы от податей, иностранных гарнизонов и навязанных извне законов. Но оно сохранило высший контроль над политической жизнью Греции. Ко­миссия «десяти» во главе с Флами­нином начала перекраивать поли­тическую карту Балканского полу­острова в пользу своих союзников, не считаясь с желанием тех, кого насильно присоединяли к ахей­скому или этолийскому союзам или подчиняли династам Греции и Малой Азии. Да и свободу от рим­ских гарнизонов греки получили не сразу. На первых порах римля­не заняли своими отрядами важ­нейшие стратегические центры - Коринф, Халкиду, Эретрию и др. (Это расположение войск было вызвано и страхом перед Анти­охом, который в 196 г. находился уже на фракийском побережье, т.е. в угрожающей близости к Греции). Только летом 194 г. они были очи­щены от римских гарнизонов глав­ным образом благодаря настоянию Фламинина, указывавшего на не­довольство греков столь длитель­ной оккупацией.

В 3-2 вв. до н. э. за гегемонию в Греции и в эллинистических странах. В первой Македонской войне (215-205 гг. до н. э.) македонский царь Филипп V, действуя в союзе с Карфагеном против Рима и узнав об убедительной победе Ганнибала при Тразименском озере, пытался овладеть Иллирией и расширить свои владения в Малой Азии . Ради этого Филипп V вынужден был прекратить военные действия с Этолией и заключить с ней мир. Римляне главными силами вели борьбу с Ганнибалом в Италии (см. Пунические войны), поэтому для действий на Балканах выделили незначительные силы. В 214 г. до н. э. Филипп сделал две попытки захватить Иллирию с моря, а в 213-212 гг. до н. э. дважды попытался захватить ее с суши, однако все его попытки оказались неудачными. Римским войскам под командованием Марка Валерия Левина удалось сохранить свои позиции в Иллирии. К этому времени Риму удалось склонить на свою сторону греческих врагов Филиппа, с 211 г. до н. э. союзниками римлян стали Этолийский союз , Элида, Спарта , Мессения, а также пергамский царь Аттал I. Так как все силы Рима были в это время брошены на Карфаген, кампания в Греции проходила без активных боевых действий. В результате первая Македонская война не привела к значительным территориальным изменениям на Балканах, хотя Риму удалось расширить свое влияние в Греции. Филипп V, заключив в 205 г. до н. э. мир с Римом, продолжал военные действия против Родоса, Пергама, Карии.

После победы во 2-й Пунической войне 218-201 гг. до н. э. над Карфагеном Рим активизировал свою политику на Балканах и обвинил Македонию в нарушении договора 205 (установление контактов с Карфагеном, нападение на союзников Рима). Это стало поводом для начала второй Македонской войны (200-197 гг. до н. э.). Риму удалось укрепить свое влияние в Греции, его главными союзниками стали Родос и Пергамское царство. Материальные средства Македонии были истощены, внутри страны росла оппозиция против царя, война с Римом была непопулярна. Попытки Филиппа V заключить мир с Римом были безуспешны. В июле 197 произошла битва при Киноскефалах , в которой прекрасно проявили себя преимущества римской организации армии и манипулярного строя легиона перед македонской фалангой. Македонские войска Филиппа потерпели поражение от римских легионов под командованием Тита Фламиния, и римляне окончательно закрепили свое влияние в Греции. После освобождения Греции от македонских войск, на Истмийских играх 196 г. до н. э. близ Коринфа Греция была объявлена Фламинием «свободной», однако фактически оказалась под протекторатом Рима. При заключении мира Филипп V отказался от всех владений вне Македонии, выдал Риму весь флот, кроме 6 кораблей, обязался сократить армию до 5 тысяч человек и не воевать с союзниками Рима.

После смерти Филиппа V (179 г. до н. э.) его сын Персей начал готовиться к войне с Римом. Он подавил противодействие македонской знати, укрепил экономику страны, создал 40-тысячную армию и установил связи с враждебными Риму странами (в том числе с Карфагеном). Римский сенат обвинил Персея в нарушении прежних договоров и начал третью Македонскую войну (171-168 гг. до н. э.). В 171 г. до н. э. в Греции высадились римские легионы - 30 тысяч италийских легионеров и свыше 10 тысяч воинов вспомогательных войск, выставленных зависимыми от Рима государствами. Кроме того, римляне в Эгейском море имели флот из 40 палубных судов с 10-тысячным десантом. Сначала военные действия шли с переменным успехом, но в 168 г. до н. э. в командование римскими войсками в Фессалии вступил консул Луций Эмилий Павел, который 22 июня 168 г. до н. э. у города Пидна разгромил македонские войска, несмотря на численное превосходство македонских войск и удобное для фаланги поле боя. Македонский царь Персей бежал, а затем попал в плен. Римская армия оккупировала и разграбила Македонию. Римский сенат упразднил царскую власть и разделил страну на 4 округа, лишенных политических и экономических связей между собой. После подавления антиримского восстания Андриска в 148 г. до н. э. на территории Македонии, Иллирии и Эпира была создана римская провинция Македония.

Битва при Пидне в Третьей Македонской войне стала одним из решающих сражений. Это противостояние началось еще в 171 году до нашей эры. За несколько лет до этого скончался царь Филипп V, которого сменил его амбициозный сын Персей. Он увеличил численность армии, нашел нескольких верных союзников.

При этом олигархические круги греческих государств, с которым он начал налаживать связь, поддерживали Рим. Поэтому Персею пришлось обратиться за поддержкой к демократам. Он открыто заявлял, что планирует восстановить былое могущество своей страны.

Рим беспокоили эти заявления, в Вечном городе опасались лишиться своего влияния в Греции. Тогда царь Пергама Евмен II заявил, что Персей нарушил Римско-Македонское соглашение о мире и объявил войну. Македонский царь в этот момент допустил непростительную ошибку, упустив момент, когда можно было перетянуть на свою сторону большинство греческих полисов. Римские дипломаты напротив добились, чтобы греки начали выставлять им вспомогательные отряды.

Развитие войны

При этом война началась для Персея удачно. При Лариссеоне он победил армию Красса, но снова потерял много времени, пока слушал Марция Филиппа, утверждавшего, что Рим не желает кровопролитной войны и предлагал переговоры. В результате время было упущено, римляне успели отступить к морю.

Тогда Персей сам предложил мир, но получил отказ. В это время в римской армии все было совсем неблагополучно, из-за дисциплинарных проблем полководцы долго не могли вторгнуться в Македонию. Персей успел разбить еще одну римскую армию в Иллирии и попытался одолеть Пергам, но безуспешно.

Наконец, в 169 году до нашей эры Марций Филипп вторгся на территорию Македонии. Но к этому времени его солдаты так устали, что от решающей битвы он был вынужден уклониться.

В 168 году до нашей эры римские войска возглавил Луций Эмилий Павел, которого все знали как неподкупного и твердого духом полководца. Он сумел вернуть дисциплину в армию, оттеснив Персея.

Накануне генерального сражения Луций, чтобы вынудить Персея покинуть свои позиции, направил отдельный отряд к побережью, который состоял из 120 кавалеристов и более чем восьми тысяч пехотинцев. Таким образом, он стремился убедить македонцев в том, что римляне предпримут попытку перейти реку. К ночи Сципион увел войска к горам, чтобы атаковать войска Персея с тыла.

Предотвратить это удалось благодаря римскому дезертиру, который оказался в лагере Персея. Чтобы блокировать подъездной путь, македонцы отправили 12 тысяч солдат. Но свою миссию они выполнить не сумели, в результате столкновения с римлянами они были вынуждены вернуться в свой лагерь. Тогда царь отвел отряды на север, обосновавшись в районе Катерини, неподалеку от Пидны. Именно на этих позициях македонская фаланга оказалась в наилучших условиях для битвы.

Римские войска продолжили объединение, а Персей направил все свои силы, чтобы отразить атаку со стороны Сицилии. Римляне обнаружили, что македонские войска готовы к обороне. Они расположились на западе от основных сил Персея в районе горы Олокрус. 21 июня состоялось лунное затмение, которое все македонцы посчитали дурным предзнаменованием. Они были уверены, что это предвещает гибель их царя.

Теперь вы знаете дату битвы при Пидне. По первоначальной расстановке в противостоянии участвовали 29 тысяч римских солдат, в состав которых входили даже два легиона. При этом 24,5 тысячи были пехотинцами.

Со стороны македонцев в битве при Пидне участвовали 44 тысячи солдат, из них 21 тысячи считалась фалангистами. Силы кавалерии были примерно равны - по 4 тысячи с каждой стороны.

Два своих легиона римляне сразу же поставили в центр, а на флангах расположили войска союзников, среди которых были греки, итальянцы и латинцы. Во время боя легион формировал три линии, которые располагались строго в шахматном порядке. Конница помещалась на крыльях этого построения, а на правом фланге участие в сражении принимали 22 боевых слона.

Македонская армия в битве при Пидне (148 г. до н. э.) расположилась в центре вместе с отрядом из трех тысяч элитных бойцов. Фланги оберегали фракийская пехота и наемники, также на них выстраивалась македонская конница.

Самый мощный контингент Персей сформировал на правом фланге, где сам командовал тяжелой конницей.

Фактически битва при Пидне (148 год до н. э.) началась около 15 часов по местному времени. Армии начали активное сближение. Противник выглядел настолько грозно, что в рядах римлян началась паника. Фаланга попросту смела передовые части, они запланированно начали отступать в сторону Олкора.

Одним из решающих моментов сражения стало то, что консул обратил внимание на македонскую фалангу. Оказалось, что она продвигается вперед с разрывами, очень неравномерно. Частям своих легионов он отдал приказ действовать независимо друг от друга и небольшими отрядами вклиниваться в образующиеся разрывы фаланги, чтобы атаковать при первом удобном случае.

Легионеры, которые стояли в первых двух линиях, были вооружены короткими мечами и щитами. Они начали проскальзывать мимо пик македонцев, принимая ближний бой, в котором у них было определенное преимущество. Персей быстро обратил внимание на то, что ход сражения меняется на глазах. Он принимает участие во главе конницы покинуть поле битвы. К тому времени македонская армия оказалась уже фактически разбитой, потери составили около 20 тысяч человек убитыми и еще 11 тысяч ранеными. Битва при Пидне (148 до н. э.) продолжалась совсем недолго, около часа, но оставила важный след в мировой истории. К тому же преследование отступающих частей македонцев продолжалось вплоть до полных сумерек.

Сам Персей спешно бежал с поля боя, его настигли римляне и взяли в плен. При этом македонскому царю сохранили жизнь, чтобы произвести наибольший эффект при триумфальном возвращении в Рим.

Сражение в очередной раз доказало мощь и силу римского легиона перед македонской фалангой. В первую очередь, за счет своей маневренности. При этом некоторые историки до сих пор убеждены, что сражение в первую очередь было проиграно из-за того, что в нем так и не стал участвовать сам Персей, а многочисленные гейтары заняли выжидательные позиции и в результате приняли решение вовсе не атаковать противника.

Главный итог битвы при Пидне - подчинение Македонии. После этого триумфального успеха римский консул Эмилий Павел отправился с армией на бывших союзников Персея. В первую очередь, это были Эипр и Иллирий. Он разрушил около 60 эпирских поселений, 150 тысяч человек продал в рабство, фактически полностью опустошив эти земли.

Македонию принудительно разделили на четыре округа, которые стали составлять союзы городов. Каждый из них был совершенно самостоятельным, имел право чеканить монеты, но при этом был лишен возможности поддерживать экономические и политические контакты со своими соседями.

Царские чиновники были выселены в Италию, если кто-то пытался вернуться, его тут же наказывали смертной казнью. Жители округов были обязаны отправлять в Рим ежегодную дань, которая составляла половину от того, что они были обязаны платить предыдущему царю.

Иллирию также разделили на несколько округов, устроив по принципу Македонии. В Греции римляне наказали всех, кто поддержал Персея. Например, около тысячи ахейцев перевезли в Рим в качестве заложников. После окончательного подавления антиримского восстания Македония превратилась в одну из римских провинций. Фактически совпадает с битвой при Пидне дата подчинения Македонии.

Действуя в союзе с Карфагеном против Рима, пытался овладеть Иллирией и расширить свои владения в Малой Азии. Римляне главными силами вели борьбу с Ганнибалом в Италии (см. Пунические войны ), а для действий на Балканах выделили незначительные силы. Однако македонские войска действовали нерешительно, а римляне всячески поддерживали антимакедонское движение в эллинистическом мире. В результате 1-я Македонские войны не привела к значительным территориальным изменениям на Балканах, хотя Риму удалось расширить своё влияние в Греции. Филипп V, заключив в 205 мир с Римом, продолжал военные действия против Родоса, Пергама, Карии и других. После победы во 2-й Пунической войне 218-201 над Карфагеном Рим активизировал свою политику на Балканах и обвинил Македонию в нарушении договора 205 (установление контактов с Карфагеном, нападение на союзников Рима и др.). Началась 2-я Македонские войны 200-197. Риму удалось укрепить своё влияние в Греции. Материальные средства Македонии были истощены, внутри страны росла оппозиция против царя, война с Римом была непопулярна. Попытки Филиппа V заключить мир с Римом были безуспешны. В июле 197 при Киноскефалах македонские войска были разгромлены. При заключении мира Филипп V отказался от всех владений вне Македонии, выдал Риму весь флот, кроме 6 кораблей, обязался сократить армию до 5 тысяч человек и не воевать с союзниками Рима. Греция была объявлена «свободной» и фактически оказалась под властью Рима. После смерти Филиппа V (179) его сын Персей начал готовиться к войне с Римом. Он подавил противодействие македонской знати, укрепил экономику страны, создал 40-тысячную армию и установил связи с враждебными Риму странами (в том числе с Карфагеном). Римский сенат обвинил Персея в нарушении прежних договоров и начал 3-ю Македонские войны 171-168. 30-тысячная римская армия высадилась в Греции. Сначала военные действия шли с переменным успехом, но в 168 в командование римскими войсками в Фессалии вступил консул Луций Эмилий Павел, который 22 июня 168 у Пидны разгромил македонские войска; Персей бежал, а затем попал в плен. Римская армия оккупировала и разграбила Македонию. Римский сенат упразднил царскую власть и разделил страну на 4 округа, лишённых политических и экономических связей между собой. После подавления антиримского восстания Андриска в 148 на территории Македонии она вместе с Иллирией и Эпиром была превращена в римскую провинцию.

Лит.: Шофман А. С., История античной Македонии, ч. 2, Казань, 1963; Разин Е. А., История военного искусства, т. 1, М., 1955.

А. А. Малиновский.

Статья про слово "Македонские войны " в Большой Советской Энциклопедии была прочитана 1555 раз

Серия войн между Римом и Македонией во время и после Второй Пунической войны. В результате Пунических и Македонских войн Рим добился гегемонии практически во всем средиземноморском бассейне.

Первая Македонская война (215-205 до н. э.)

В течение Второй Пунической войны царь Македонии Филипп V заключил союз с Ганнибалом. Опасаясь возможного усиления Ганнибала македонскими войсками Рим переправил войско через Адриатическое море, начав Первую Македонскую войну. Римские легионы (пополненные союзниками из Этолийского союза, Спарты, Мессении, Афин и Пергама после211 до н. э.) захватили незначительную территорию вдоль адриатического побережья. В этой войне цель римлян состояла не в захвате новых территорий, а в удерживании Македонии и греческих полисов в стороне от Пунической войны. Война закончилась в 205 до н. э. мирным соглашением (англ. Treaty of Phoenice). Этот небольшой конфликт открыл Риму дорогу к военной экспансии в Грецию.

Вторая Македонская война (200-196 до н. э.)

В 201 до н. э. послы из Пергама и Родоса доложили римскому сенату, что Филипп V Македонский и сирийский царь из династии Селевкидов Антиох III Великий заключили пакт о ненападении. Хотя некоторые ученые считают, что этот пакт полностью сфабрикованным Пергамом и Родосом, в результате Рим при поддержке греческих союзников начал Вторую Македонскую войну. Война, продолжавшаяся с переменным успехом, основательно истощила силы Македонии и закончилась решительной победой римлян в Битве при Кинокефалахв 197 до н. э. При заключении мира Филипп V отказался от всех владений вне Македонии, выдал Риму весь флот, кроме 6 кораблей, обязался сократить армию до 5 тысяч человек и не воевать с союзниками Рима. Греция была объявлена «свободной» и фактически оказалась под властью Рима.

Третья Македонская война (171-168 до н. э.)

После смерти Филиппа (179 до н. э.) царем Македонии стал его сын Персей. Персей начал проводить агрессивную политику с целью восстановления македонского влияния. Когда македонская агрессия затронула союзников Рима, сенат начал Третью Македонскую войну. На первых порах эта война складывалась неудачно для римлян, но в 168 до н. э. римские легионы разгромили македонскую фалангу в Битве при Пидне. Позже Персей был схвачен, а Македония была разделена на четыре марионеточные республики.

Четвёртая Македонская война (150-148 до н. э.)

В течение почти двух десятилетий Греция довольствовалась миром, пока в Македонии не началось восстание под предводительством Андриска, который объявил себя Филиппом - сыном царя Персея и сирийской принцессы Лаодики. Поддержанный Фракией, а также Византием и рядом других городов, Андриск (Лжефилипп) занял Македонию, привлек на свою сторону большую часть населения страны, и вторгся в Фессалию. Римский легион, посланный на подавление восстания, был уничтожен. Рим послал против Андриска новое войско под командованием Квинта Цецилия Метелла, развязав, таким образом, Четвертую Македонскую войну. Действуя скорее подкупом, чем силой, римляне разбили войска Андриска в 148 до н. э. Неудачей закончился также второй поход Андриска, а сам он захвачен в плен, проведен по Риму во время триумфа Квинта Цецилия Метелла и казнен. В 143 г. до н. э. римляне также быстро подавили движение Лжефилиппа II.

Македонские войны закончились вместе с утратой Грецией независимости.